Медицинский триллер. Компиляция. Книги 1-22

В памяти всплыла еще одна картина. Райан, лежащий ничком на обледенелой подъездной аллее. Тогда, в Квебеке, я попросила его о помощи. И его подстрелили.

«Бреннан, это вне его юрисдикции. И он не несет ответственности за твою жизнь».

Вместо того чтобы нажать кнопку «Отправить», я стерла текст сообщения.

Мысли метались, точно металлический шарик в пинболе.

Надо же кому-то сообщить, где я сейчас и куда собираюсь. Кому-то, кого я не подвергну опасности.

Вечер воскресенья. Я набрала номер моего прежнего дома.

– Алло? – разомлевший женский голос напоминал мурлыканье довольной жизнью кошки.

– Пит дома?

– Он в душе.

Я услышала, как позвякивают на ветру «китайские колокольчики». Украшение, которое я много лет назад повесила за окном спальни.

– Хотите что-нибудь передать?

Я отключилась.

– Да пошло оно все к черту! – пробормотала я. – Как-нибудь сама о себе позабочусь.

Перекинув через плечо сумочку и ноутбук, я крепко обхватила пальцами скальпель, а в другой руке зажала ключи.

Затем приоткрыла входную дверь и осторожно выглянула наружу.

Моя «мазда» одиноко стояла рядом с престарелыми пожарными тягачами. В надвигающейся темноте она походила на бородавочника, решившего помериться силами со стадом гиппопотамов.

Я сделала глубокий вдох.

И рванула с места.

Добежав до машины, нырнула за руль, захлопнула дверцу, включила зажигание и, дав полный газ, вылетела со стоянки.

Проехав с милю, начала успокаиваться, и страх постепенно уступил место бессмысленной злости. Я направила эту злость на себя.

«Господи, да ты ведешь себя как героиня второсортного фильма! Позвонил какой-то чокнутый – и тут же бросаешься звать на помощь героя с железными мускулами».

Заметив на обочине оленя, я глянула на спидометр. Восемьдесят миль в час. Сбросила скорость и продолжила читать нотацию самой себе.

«Никто не выскочил из-за угла, не схватил тебя за ногу, высунувшись из-под машины».

Это правда, но ведь тот факс прислал совсем не чокнутый! Кто бы это ни был, он точно знал, что факс получу именно я. Знал, что, кроме меня, в морге никого нет.

Проезжая через Брайсон-Сити, я то и дело посматривала в зеркало заднего вида. Хеллоуинское убранство выглядело теперь не столько празднично, сколько зловеще, искусственные скелеты и надгробия казались жуткими напоминаниями об ужасных событиях, которые совсем недавно развернулись в этих местах. Я вцепилась в руль, и в голове мелькнула мысль: что, если души убитых, которых мы вывезли из лесного дома, сейчас бродят по земле в поисках правосудия?

Что, если их убийцы сейчас рыщут по земле, охотясь на меня?

Доехав до «Дома на холме», я заглушила мотор и всмотрелась в дорогу, по которой только что поднялась. Ни единого пятнышка приближающихся снизу фар.

Я завернула скальпель в салфетку из ресторана «Вендис», сунула его в карман куртки и застегнула молнию. Завтра верну в морг. Затем забрала из машины вещи и, как спринтер, рванула к крыльцу.

Дом был тих, как церковь по четвергам. Ни единой живой души в гостиной и кухне, никто не встретился по пути на второй этаж. За дверями номеров Райана и Макмагона не было слышно ни шороха, ни храпа.

Я едва успела снять куртку, когда вздрогнула от негромкого стука в дверь.

– Кто там?

– Это я, Руби.

Лицо у нее было бледное, напряженное, волосы лоснились почище глянцевых страниц «Вог».

Когда я открыла дверь, хозяйка подала мне конверт:

– Это вам. Сегодня прислали.

Я мельком глянула на обратный адрес. Университет Теннесси, факультет антропологии.

– Спасибо.

Хотела уже закрыть дверь, но Руби остановила меня, подняв руку.

– Вам нужно кое-что узнать. Я обязана рассказать.

– Руби, я очень устала.

– Разгром в вашем номере устроил вовсе не взломщик. Это был Илай.

– Ваш племянник?

– Он мне вовсе не племянник.

Она запнулась, помолчала.

– В Евангелии от Матфея сказано, что, если «кто разведется с женою своею»…

– Зачем Илаю понадобилось рыться в моих вещах? – Я была сейчас не в самом подходящем настроении для бесед о Библии.

– Муж бросил меня ради другой женщины. У нее с Инеком родился сын.

– Илай?

Руби кивнула.

– Я желала им всяческого зла. Желала, чтобы они сгорели в аду. Думала – «если глаз твой соблазняет тебя, вырви его». Вырвала их из своей жизни.

Со двора донесся приглушенный лай Бойда.

– Когда Инек скончался, Господь коснулся моего сердца. «Не судите, и не судимы будете; не осуждайте, и не осуждены будете; прощайте, и прощены будете».

Руби глубоко вздохнула.

– Мать Илая умерла шесть лет назад. Мальчик остался один, и я взяла его к себе.

Она опустила глаза, но тут же прямо взглянула на меня.

– «И враги человеку – домашние его». Илай меня ненавидит. Ему доставляет удовольствие изводить меня. Он знает, что я горжусь этим домом. Знает, что вы мне нравитесь. Он просто хотел досадить мне.

– Может быть, он просто хочет внимания.

«Посмотри на мальчика», – подумала я, но вслух этого не сказала.

– Может быть.

– Уверена, он со временем образумится. И не беспокойтесь о моих вещах. Ничего не пропало. – Я сменила тему. – В доме еще кто-нибудь есть?

Руби покачала головой:

– Мистер Макмагон вроде бы поехал в Шарлотт. Мистера Райана я сегодня весь день не видела. Все остальные выехали.

И снова я услышала лай.

– Бойд доставлял беспокойство?

– Пес сегодня просто несносен. Его следовало бы поучить. – Руби оправила юбку. – Я отправляюсь в церковь. Принести вам ужин, прежде чем уеду?

– Да, будьте добры.

Жареная свинина и пудинг из сладкого картофеля успокоили меня. Панический страх, побудивший очертя голову мчаться в подступающей темноте, сейчас уступил место гнетущему чувству одиночества.