Медиум по призванию

Заметив приближающегося к нам Кира мы замолкли.

— Привет, Саш. — он присел рядом с гамаком, скопировав позу Гаса, тот из вредности сразу поменял позицию и высунул одну ногу, так будто делал растяжку.

— Привет.

— Ты все со своим Гансом болтаешь?

Шевалье дернулся как от пощёчины, подскочил на ноги и нависнув над Кириллом завопил.

— Гастон! Я Гастон! У тебя мозг размером с орех, если ты не можешь запомнить мое имя!

Удивительно как эти двое не сговариваясь коверкают имена друг друга.

— Я хочу поговорить, — парень и не знал какое буйство развернулось над его головой и продолжал, спокойно даже немного вкрадчиво, словно боялся спугнуть. А призрак все не унимался, высказывая свое недовольство повышенным, чуть визгливым тоном.

— Ты подумала над предложением Аркадия?

Если разговор назрел, то избежать его практически невозможно, а иногда и глупо. Поэтому спрятав мое нежданное зеленоглазое наваждение немного поглубже в сердце, принялась отстаивать своё мнение и границы.

— Подумала, я не буду на него работать.

Кирилл устало вздохнул и потер шею сзади, потом гляну растерянно, видимо не такой ответ он ждал.

— Ты понимаешь, что он так просто не отступит? Это не в его характере.

— Понимаю. И сочувствую ему заранее.

Было сложно казаться беспечной и уверенной, ставка была высока, а по-настоящему дурить голову я не умею. Соблюсти тонкий баланс правды и лукавства — целое искусство, если все получится, это будет верх моего мастерства. Потолок.

— Что ты имеешь ввиду?

Парень нахмурился, похоже на то, что ни один ответ его не устроит.

— Призраки, Кир. Я не могу им приказывать, не могу их вызывать или прогонять. Я умею только слушать и слышать. Возможно выполнять последние просьбы. Я им не хозяйка, понимаешь?

— Понимаю малышка, не волнуйся.

В процессе своей пламенной речи я распереживалась и очень нервно качалась в гамаке, резко отталкиваясь ножкой от земли.

— Так вот если они сочтут Кострова угрозой, как ранее Андрея Петровича, я не смогу их остановить никаким словом. А они сочтут, когда Аркадий Владимирович будет меня преследовать или прессовать.

Надобности просить передать этот расклад большому боссу я не видела, Кирилл и так все доложит до последнего слова, другой момент поверит ли бывалый Аркадий в мой блеф. Пока надо убедить Кира.

— Я не хочу, чтобы на мне висела ещё одна смерть! Даже косвенно, куратора и его брата мне хватает за глаза! Это неправильно, жестоко и бессмысленно! Но я не могла их остановить тогда и не смогу в будущем.

— Скорее наоборот, чем больше помощи от меня они будут получать, тем рьяней станут защищать меня и мои интересы.

Все это время парень пристально смотрел за мной, я подметила что он фиксирует не только сами слова, но и выражение, мимику и жесты. Взгляд вроде не напряжённый, такой совсем обычный, но отчётливо понимаю, что даже сейчас он работает. Фиксирует, запоминает, анализирует. И мысленно уже пишет донесение, кто когда моргнул и сколько съел за обедом.

Он кивнул и опустил плечи, поверил? Или сделал вид? Глубоко вздохнув парень решил сменить тему.

— Что у тебя с этим Максом?

От его пристального взгляда стало немного не по себе, кажется именно в этот момент он пытается залезть в мою голову и высмотреть все мысли.

— Я не знаю что …, не разобралась пока.

Совсем не хотелось раскрывать перед ним сердце и делиться своими любовными переживаниями. Мы вышли из зоны доверия и теперь между нами прочная стена, печально, что он ее не видит.

— Я беспокоюсь о тебе, ему не стоит верить.

— Я так поняла, что верить парням вообще плохая затея. — и подмигнула ему.

Кирилл как- то сдулся весь и опустил плечи ещё ниже.

— Я могу тебе все объяснить, я работал и ты была моей работой. До поры до времени. Потом мы сблизились и…, — я не могла больше слушать эти отмазки, моя выдержка трещала по швам.

— Потом мы сблизились Кир и я все равно осталась твоей работой! Не надо обманывать и обманываться. Работа для тебя на первом месте. Я так не могу понимаешь? Если подпускать к себе человека так близко, то открываться перед ним полностью и ждать того же в ответ. Иначе и начинать не стоит!

Кажется я впервые повысила голос на Кира, но меня откровенно подбешивали его попытки опять влезть в шкуру хорошего парня. В порыве я соскочила с гамака и стояла перед ним гневно сжимая кулачки.

— А ему ты можешь открыться да? И он тебе? Ты хоть знаешь, что он все это время жил с Ритой? Они раньше встречались, когда Макс работал на босса, потом он свалил и что там у них произошло не знаю … Но теперь они опять вместе. — парень подскочил на ноги и тоже кричал.

— С ним тебя устраивает роль запасной? Не думал, что ты такая глупая Сашка! У меня хоть работа на первом месте, а не другая девушка!

Я ошарашенно смотрела на него и отказывалась верить.

— Ты врешь…

— Нет она живёт в его квартире с нового года, спроси у него сама. — бросил он и торопливо ушел прочь.

Странно я должна злиться, но нет. Внутри пусто, где моя змея? Где демонюка и ангелок? Я совершенно одна. Внутри пустота и вокруг тоже. Исчез дом, деревья и гамак. Мир стал терять свои краски и будто линять. Меняя изумруд травы и бирюзу неба на пыльный оникс лимба. Ещё пару мгновений и передо мной знакомое голое плато, окутанное сизой дымкой тумана. Но как же так? Я ведь не сплю, совершенно точно! Я говорила с Кириллом и он вывалил на меня правду о моем свежеиспеченном муженьке! Демоны! Я не сплю и я в лимбе! Невозможно! Ко мне шаркающей походкой приближалась женская тень, одно плечо опушенное, а другое наоборот задранное вверх, от этого всю фигуру перекосило. Напоминало кадр из ужастика про зомби. Словно шелест сухих листьев прозвучал тихий шепот.

— Мой ребенок, помоги …

Тень подошла совсем близко, контуры стали более четкими, но вместо лица темный овал. Демоны, лучше бы это была жутка морда, чем такое … Страха на удивление не было, меня охватило странное безволие, пустота внутри будто стирала все эмоции. Я неизбежно стану такой же изломанной тенью, если задержусь здесь. Надо выбираться.

— Покажи мне! — я подошла к ней очень близко, хоть и отсутствие лица отталкивало своей страшноватой нелепостью.

Слабая рука поднялась и выставив кривой палец уперла его в мой лоб. И опять знакомое мелькание картинок. Женщина держит на руках младенца, стоя в палате роддома, дальше она с малышом в коляске прогуливается по дорожкам парка. Потом ее руки тонкие и изящные лежат на руле авто, она поглядывает назад, где в детском кресле малыш лет четырех. Затем тишину разрушает страшный скрежет метала, вой и грохот. Та же тонкая и белоснежная рука безвольно лежит, окрашенная кровью и детский плач на заднем фоне. Последняя картинка и я вижу бумаги, похожие на договор заверенный у нотариуса, на бледно розовой бумаге печати и подписи. Видение отдаляется и я вижу что бумаги лежат в столе, ещё дальше комната похожая на кабинет, ещё один рывок назад и передо мной добротный деревенский дом. Последнее изображение дорожный указатель с названием села "Ивушки". А потом меня выдернули из лимба.

Мир навалился на меня всем и сразу, звук, цвет, запах, твердость земли и жжение в груди.

— Звездочка! Очнись! — слабая пощёчина и ещё один рывок за плечи. Гастон перепуганный и взволнованный навис надо мной и кричит, кричит так громко, что кажется сейчас моя голова разорвется на кусочки. Попыталась увернуться от этого вопля и повернув голову увидела как Мато мчится к нам прижав телефон к уху. Когда он добежал я уже сидела на земле, как глупая кукла расставив ноги, поворачивая голову из стороны в сторону и хлопая глазами. Гастон зачем-то проверял мой пульс на запястье и причитал как озабоченная дуэнья: "Ай-ай-ай! Это, что творится-то?" Медвежонок опустился на колени рядом со мной, и быстро провел осмотр, что- то отвечая в трубку. Потом сунул ее мне под нос.