Медиум поневоле

— Какая сумма вкладов? Есть что делить? — я не собираюсь останавливаться. Макс упрямится и молчит, злится. Мне не нравится с какой скоростью он передвигается по городу.

— Кто- такая Рита Лебедева, — Макс заметно вздрагивает и по-прежнему молчит, вот гад!

— Останови машину, я хочу выйти. — в ответ злая усмешка. Тоже начинаю закипать, взял впихнул в машину и увез. Теперь, что так можно. Захотел похитил человека, у нас, между прочим, право на свободу и личную неприкосновенность!

Тем временем вы подъезжаем к детективному агентству. В приемной на месте секретаря знакомый парень, до меня доходит масштаб попадания, но я храбрюсь и опять хамлю, потом тебе будет стыдно Алекс.

— О, Сашка-кудряшка! Привет! — стягиваю пальто, и поправляю волосы, коса истрепалась с этим забегами совсем.

— Привет, Сашка-вредняшка! — и мы ядовито-вежливо улыбаемся друг другу, выражая свое отношение к собеседнику. Парень явно меня невзлюбил, да и не за что, честно признаться. Нахамила, сбежала из-под слежки и нахамила еще раз.

Все вместе проходим в рабочую комнату. И там забываю злится, потому как вижу ЕЁ- доску детектива. Она наполнена фотографиями и бумажками с заметками. Все я пропала меня не ищите. Веду пальчиком по стрелкам и читаю. Дохожу до фото девушки и впадаю в ступор, рука с указательным пальцем повисает в воздухе. В таком положении рукав свободного свитера сползает до локтя демонстрируя уродливый шрам.

— Это Светлана? — шестерёнки в голове вертятся невероятно быстро. На фото девушка, улыбаясь заправляет волосы за ухо, на руке красивый браслет Пандора с розовыми бусинами и подвесками в виде короны. Девушка мне определенно знакома.

Максиму кажется плевать на доску и Свету, он берет мое запястье и аккуратно проводит пальцем по шраму.

— Что это? — голос странный. Наконец отрываю взгляд от доски обращаю внимание, на нежное прикосновение пальцев. Вздрагиваю и выдираю руку.

— Ничего. — надо срочно скрыть это безобразие тем самым избежать таких вопросов впредь. Решено, завтра же иду в салон делать тату.

Мысли возвращаются в прежнее русло, Света вот ты какая интересная девушка оказывается.

Максим присаживается на кресло, закидывает ногу на ногу и сверлит меня взглядом. Не понимаю, чем вызвано его недовольство, и злюсь ещё больше.

— Какого черта ты полезла в это? — ах вот оно что, а я голову ломаю. Допустим к меня есть на это причина, и весьма болтливая на минутку.

— Где ты познакомилась с Ильёй? О чем говорила в кафе с Артёмом? Что делала на фирме у Павла? — каждый новый вопрос запускает как метатель ножей, вжух, вжух, вжух — От кого бежала в академии сегодня? — добивает Макс.

Обложили со всех сторон, про Илью то откуда узнал, и про фирму? Но сдавать позиции не собираюсь, в конце концов у меня есть козырь. Трушу, но от этого только наглее становлюсь, парадокс. Интересно это нормальная реакция с точки зрения психологии?

— Нет, — усаживаюсь в кресло рядом, — сперва ты ответь на мои вопросы!

Минуту или около того, он пытается убить меня взглядом. В этот момент, он ещё красивее, хорошо, что я в завязке все-таки. Кудряшка стоит у двери и, кажется, не дышит. Я прямо смотрю на Макса и мысленно провожу пальцем по линии скул, носу, чтоб потом взяв в руки карандаш перенести совершенство на бумагу.

— Что же, Саша, — кивает в сторону двери, — будет следовать за тобой на постоянной основе, если нужно подключим Валеру.

На этих словах хлопает себя ладонями по коленям и поднимается. Ээээ не так быстро! Я вскакиваю следом.

— Ну нет! Никаких Саш и Валер! Мне дедушки Матвея хватает! — рявкаю я.

Максим подходит вплотную и почти ласково говорит: — Тогда отвечай на вопросы и не упирайся.

Я плюхаюсь обратно в кресло, скрещиваю руки на груди. И пытаюсь вспомнить заданные ранее вопросы.

— Хорошо, задавай!

— Уже задал — он тоже устраивается в кресле, закидывает ногу на ногу, откидывается на спинку. На лице выражение торжества.

«Уууу гад» думаю и все же пытаюсь вспомнить, что, собственно, спрашивал парень.

— С Ильёй случайно на кладбище встретились, положительный парень, вряд ли он причастен. — говорю, как думаю.

— С Артёмом я искала встречи, он бабник вот и повелся на красивые глазки, — пожимаю плечами. Максим хмурится, ну-ну, нечего тут сердиться. Может глазки — это единственное оставшееся мне оружие, магии нет, стражей нет.

— Деда он не любит, и держит на него то ли обиду то ли, злость затаил. Не разобралась пока. — от двери изумлённо хрюкнули.

— На счёт фирмы дела там идут плохо, долги поставщикам, займы в банке, сокращение работников, в заднице фирма в общем. До Павла пока не добралась.

— Тебя стоит приковать наручниками к этой доске! — не выдерживает парень. — Запереть дома и заварить дверь! — говорит вроде спокойно, но так-то ещё страшнее. Слишком спокойно, не похоже на шутку.

— Но-но! — грожу пальцем.

— Все? Вопросов больше нет? — в ответ Максим лишь прищуривается.

— Что? — вроде все рассказала, ничего не пропустила.

— Ты зачем полезла в это? — он сидит в кресле все так же расслабленно, даже слегка вальяжно, говорит спокойно. Но есть ощущение, что это все обманка, он вцепился в меня и я не уйду пока не отвечу на все вопросы, заданные и нет.

Ну вот как ему объяснить, с тоской смотрю на доску, сказать, что мне нужно двигаться, действовать, участвовать в чем-то значимом, сделать что-нибудь важное, чтоб понимать, что я жива, я существую, а не лежу изломанная у башни солнца глядя на небо изумленными глазами.

Но я выбираю облегчённую версию:

— Ты знал, что дедушка Матвей знает почти все русские поговорки и пословицы? — начинаю издалека.

— Это причина? — вот почему он общается со мной так, что я ощущаю себя неразумным дитём, рядом с умным и взрослым дядей!

— А ещё он поет: романсы, баллады, колядки, арии, военные песни, застольные, гимны, серенады и частушки. Матерные частушки. — последние достали особо, неужели Тамара Ильинична их тоже в книгу занесла? Надо бы уточнить.

— Он поет, когда я завтракаю, читаю, сплю, чищу зубы, делаю уроки, принимаю ванную, делаю уборку. — я распаляю себя все сильней, оправдывая своё неуместное с точки зрения Макса участие в расследовании.