Медиум поневоле

Потом было милое итальянское кафе с вкусной пастой и пиццей, и подколками Кирилла на счёт моего храпа в кино. Я возмущалась, что не храплю вовсе он обещал в следующий раз записать на диктофон. Мы много смеялись и разговаривали. Кирилл рассказал про свое детство, старательно обходя тему странностей матери, про знакомство с отцом уже, в почти зрелом возрасте и налаживание отношений с ним.

Я тоже немного вспомнила детские годы, дружбу с Таней и ее замечательную семью. Закончила и свой рассказ, начатый ещё в больнице о шраме и причине его возникновения. Потом мы долго гуляли по ночному городу и стоя на мосту желаний первый раз поцеловались. Легенда гласит, что если очень чего-то пожелать стоя на этом месте, то все сбудется, главное, чтоб желание было сильными и искренним.

Мы стояли, взявшись за руки смотрели друг на друга и загадывали. Мои мысли унеслись в далекую Элирию, к части моего сердца, навсегда оставленной там. Я загадала, чтоб Маркус смог перенести мою смерть, не сойти с ума и чтоб он обрёл своё счастье.

Загадывать счастье для себя я не стала, это в моих силах и приложив усилия буду счастливой обязательно.

Что загадал Кирилл не знаю, но догадываюсь. Он наклонился и поцеловал меня, бесконечно нежно и трепетно. Я ответила, прильнула к нему и запустив свои пальцы в его волосы. Парень восторженно охнул мне в губы и прижал к себе сильнее.

Да целовать он умел, видимо есть большой опыт у парня что неудивительно с его внешностью. И я, конечно, поплыла, нет ну, а кто меня осудит? Знакомое тепло зарождалось в груди и сердце билось чаще, но…Если бы чертов Макс придержал свои любвеобильные порывы в том лифте, то этот поцелуй был бы просто прекрасным и, наверное, лучшим. Но что было, то было, и здесь и сейчас я не почувствовала сумасшедших магнитных полей, ни одного на двоих биения сердца, ни того мощного подчиняющего влечения. Чтоб ты провалился детектив-кретин!

С Кириллом было проще и легче в тысячи раз, мне не приходилось гадать и додумывать, терзаться неизвестностью и ревностью. С ним я чувствовала себя нужной и защищенной, и еще он не скрывал свою симпатию и старался сделать меня счастливой. Наверное это именно, что нужно мне сейчас после штормов и бурь в моем и Сашином прошлом.

Эпилог

Я смотрела в полные отчаянной решимости глаза, серые и холодные как скалы. В сочетании с насупленными бровями, упрямо сжатыми губами и волевым подбородком, они вселяли уверенность. Уверенность в том, что у нас все получится.

Семён был сама решительность и уверенность. Просто бери фотографируй сейчас этого красавца и помещай в словарь это фото напротив слова непреклонность.

Мы стояли у дверей в учебную часть и собирались с духом для атаки, вернее собиралась я, друг был уже готов к бою. Все дело было в выездной практике, которую нам организовала академия в сотрудничестве с реставрационной компанией «Белый парк». Всех студентов нашего курса отправляли в разные уголки страны, в качестве помощников реставратора от той самой компании. Почти все объекты находились в глубинке, как и многие дворянские усадьбы, подлежащие восстановлению, так или иначе связанные с «Белым парком». Нам с Семёном было в принципе все равно в какую дыру нас направят, но мы хотели отвоевать право быть в паре. Изначально по распределению меня поставили в тройку с Владом Зотовым и Костей, чтоб его Вяземским, а Семёна определили с Настей Смирновой и Стасом, тоже не из нашей группы. Именно это нас не устроило.

Костя уже загадочно мне улыбался и подкатывал с тупыми вопросами, а Семён терпеть не мог манерного модника Стаса, да и Настя с замашками скандалистки, его не устраивала. Тогда мы и решили отвоевать место в одной тройке, ну а кто там будет третий уже не важно.

Спустя полчаса мы вышли из кабинета с победой, в которой и была небольшая ложка дегтя. Нас поставили вместе, ура! Но третьим бы Костя, не ура.

Мы торговались, уговаривали, обещали взять на себя все стенгазеты в этом году, Семён пытался давить, но руководитель практики был непреклонен. Я и Костя в одной тройке железно, кто с нами ещё, было вторично, Влад или Семён или ещё кто-нибудь. Закралось подозрение, что Константин проявил настойчивость в этом вопросе и ему пошли навстречу как местной звезде. Интересно зачем это ему? Потешить своё эго за мой счет? Наверное, я себя все-таки накрутила.

— Не расстраивайся мелочь! — сказал друг и хлопнул меня по плечу, когда мы вышли в коридор.

Меня от дружеского жеста слегка повело в сторону, не удивительно, здоровый парень и дури в нем много. «Внимательный» Семён ничего не заметил и продолжил беззаботно идти рядом, уговаривая меня не кукситься.

— Я его успокою если будет тебя донимать, не переживай! — занес руку для очередного похлопывания, но я была готова и вильнув в сторону ответила:

— Да ладно, я и не переживаю, но с Владом или Юркой мне было бы спокойней. Или с Лидочкой.

Семён поморщился на этих словах, болтливая Лидочка ему не нравилась, своим чрезмерным дружелюбием и длинным языком. Но я не разделяла его позиции, так как характер у девушки был покладистый и добрый, а болтушка, ну и что тут такого. У каждого есть недостатки.

На этом мои мысли плавно свернули к Кириллу, потому как последнее время, часто ловила себя на том, что не могу найти в нем недостатков. Мы потихоньку развивали наши отношения, я не хотела торопиться, и уже готовила убедительную речь на этот счёт, но она не пригодилась. Просто однажды он сказал: — Саша я вижу, что тебе нелегко доверять людям и ты сложно идёшь на сближение. И я не буду торопить тебя. Подожду, когда ты будешь готова.

Сначала, я подумала, что это касается перехода к более близким, интимным отношениям, и оценила. Потом оказалось, Кирилл готов подстроиться под мою скорость сближения во всем, в количестве свиданий, частоте звонков и переписки, в градусе поцелуев и объятий. И я оценила ещё раз.

И все же червячок сомнений грыз меня, не бывает идеальных людей. Вот не бывает и все тут. А Кирилл ломал эту аксиому одним своим существованием. Взять даже практику, нас отправляли на месяц, в какую-то тьмутаракань. И что Кирилл? Он решил, раз меня не будет в городе то и ему тут делать нечего и перенес свою длительную командировку на месяц раньше. И через два дня после даты моего отъезда, улетал в Германию по делам своей фирмы. И тоже почти на месяц. И без нервотрёпки, требований звонить каждый вечер и ревнивых заскоков. Идеально? Да, но очень-очень подозрительно.

Танюша моя тоже маялась с практикой, вместо нотариальной конторы, суда, полиции или адвокатской палаты ее отправляли в соседний большой город на завод в юридической отдел. Подруга рвала и метала, но поделать ничего не могла. Потом правда выдохнула, могли ведь определить и ещё куда похуже.

До начала практики оставалось две недели, и я наслаждалась ранней весной, общением с Таней, свиданиями с Кириллом и отсутствием новых навязчивых мертвых друзей. На душе было спокойно и радостно, я старательно избегала воспоминаний о деле Матвея Ивановича и обманщике-детективе с его крышесносом поцелуем.

Но все изменилось за одну ночь. Мне опять приснилась грань и призрачные тени за ней.

В этот раз я стояла на открытом плато, серое низкое небо, серый камень под ногами, и серый туман. И чувство абсолютной беспомощности и безысходности. Тени медленно двигались, словно бродя по невидимым дорожкам парка, бесцельно и хаотично. Их ломаные движения, добавляли серому миру жути.

Некоторые, заметив меня медленно брели, в мою сторону, среди них выделилась одна, более крупная и движения ее были слишком резкие, размашистые. Казалось, она торопилась добраться до меня первой. Вскоре стало ясно, тень мужская, большая и до ужаса пугающая. Она двигалась, издавая странные звуки похожие на рык и клёкот одновременно.