Медведь и Дракон
Шрифт:
Разумеется, эта любовь не была всеобщей. Были протестующие, они выступали на вечерних шоу со своими комментариями, описывая его профессиональное прошлое, критикуя его решительные действия, направленные на противодействие эпидемии Эбола [2] , вызванной террористами и оказавшейся столь опасной для нации в те мрачные дни: «Да, ему удалось добиться успеха в том конкретном случае, но…» В особенности критике подвергали его политику, которая, как говорил Джек в своих выступлениях, совсем не является политикой, а представляет собой воплощение элементарного здравого
2
Лихорадка Эбола – см. Т. Клэнси «Слово президента».
В течение всего этого времени Арни был даром небес, заранее подготавливая ответ на каждое возражение. Некоторые говорили о богатстве Райана.
– Мой отец был полицейским, – следовал ответ. – Я заработал каждый цент своего состояния – и к тому же (с обаятельной улыбкой) теперь моя жена зарабатывает гораздо больше, чем я.
Райан ничего не знал о политике: политика – это одна из тех областей, в которой разбираются все, но никто не может заставить её работать. Ну что ж, возможно, я не знаю, что это такое, но я заставлю её работать, говорил он.
Райан привлёк на свою сторону Верховный суд.
– Я не юрист, вы уж меня извините, – сказал он, выступая на ежегодном собрании Ассоциации американских адвокатов. – Зато мне известна разница между правильным и неправильным, и это знают также судьи.
Опираясь на стратегические советы Арни и тщательно обдуманные слова Кэлли Вестон, Райан сумел парировать все серьёзные выпады и всякий раз наносил ответный удар своим ответом, мягким и полным юмора. Иногда в ответ вставлялись суровые фразы, высказанные с твёрдой и спокойной убедительностью человека, которому не требуется доказывать свою точку зрения – настолько она очевидна.
Поразительно то, что его самый удачный политический ход был сделан безо всякого внешнего влияния опытных политиков.
– Доброе утро, Джек, – сказал вице-президент, входя в Овальный кабинет безо всякого приглашения.
– Привет, Робби. – Райан поднял голову и улыбнулся. Он заметил, что его вице-президент все ещё чувствовал себя неловко в штатском костюме. Некоторые люди рождены, чтобы всю жизнь носить военную форму, и Роберт Джефферсон Джексон был одним из них, хотя на лацкане каждого пиджака у него виднелось миниатюрное изображение Золотых Крыльев ВМФ. – Знаешь, мне сообщили, что в Москве произошло неприятное событие, – сказал Райан и в течение нескольких секунд объяснил самую суть происшедшего.
– Действительно, это вызывает некоторое беспокойство, – согласился Робби.
– Попроси Бена сообщить тебе все подробности. Как распланирован твой день? – спросил президент.
– Терра-дебит, Дельта-дайвер. – Это был их персональный код – ТДДД – такое же дерьмо, но другой день. – Я председательствую на заседании Космического совета на другой стороне улицы через двадцать минут, а вечером вылетаю в Миссисипи – завтра утром выступаю с речью в университете.
– Сам сидишь за штурвалом? – спросил Джек.
– Эй, Джек, единственное достоинство этой работы заключается в том, что я снова могу летать. – Джексон настоял на допуске к полётам на VC-20B и часто летал по стране, выполняя официальные задания. Его позывной был
«ВВС-2». Это выглядело очень хорошо в средствах массовой информации и являлось к тому же лучшей терапией для лётчика-истребителя, скучающего по штурвалу самолёта, хотя это и раздражало лётный экипаж. – Но всегда приходится не обращать внимания на детали, которые тебя не интересуют, – подмигнул он.– К тому же это единственный способ повысить тебе жалованье, Робби. И ты получил хорошую квартиру, – напомнил президент своему другу.
– Но ты не платишь мне за часы, проведённые в полёте, – ответил вице-адмирал в отставке Р.Дж. Джексон. Он остановился у двери и обернулся. – Как повлияет это покушение на общую обстановку в России?
Джек пожал плечами.
– Ничего хорошего. Создаётся впечатление, что они никак не могут порвать с прошлым.
– Пожалуй, – согласился вице-президент. – Проблема заключается в том, как, черт побери, мы окажем им помощь?
– Я ещё не нашёл решения, – признался Джек. – У нас самих достаточно потенциальных проблем на горизонте, например с Азией, которая катится по сточной канаве…
– Мне нужно получше ознакомиться с этим экономическим дерьмом, – согласился Робби.
– Проведи некоторое время с Джорджем Уинстоном, – предложил Райан. – Это не так трудно, но тебе следует освоить новый язык. Основные товары, производные функции и тому подобное. Джордж знает все это наизусть.
Джексон кивнул.
– Принято во внимание, сэр.
– Сэр? А это откуда взялось, черт побери, Роб?
– Вы все ещё представляете Национальную командную власть, о великий человек, – ответил Робби с усмешкой, пользуясь акцентом жителя нижнего Миссисипи. – Я всего лишь твой помощник, следовательно, мне достаются все дерьмовые обязанности.
– Тогда рассматривай это как школу младшего командного состава, Роб, и благодари бога, что у тебя появилась столь простая возможность овладеть этим. Для меня все было совсем по-другому.
– Помню, Джек. Я ведь был здесь как J-3, директор оперативного управления, не забыл? И ты превосходно справился с делом. Почему, по твоему мнению, я позволил тебе загубить мою карьеру?
– Ты хочешь сказать, что решился на это не ради хорошего дома и бесплатных водителей?
Вице-президент покачал головой.
– И не ради того, чтобы стать первым чернокожим вице-президентом. Разве я мог сказать «нет» моему президенту?
– Увидимся за ланчем, Робби, – произнёс Джек в сторону закрывающейся двери.
– Господин президент, директор Фоули на третьей линии, – донеслось из динамика.
Джек поднял трубку кодированного телефона и нажал на соответствующую кнопку.
– Доброе утро, Эд.
– Привет. Джек. У нас новости из Москвы.
– Как мы добываем их? – сначала спросил Райан, для того чтобы иметь возможность оценить информацию, которую он сейчас получит.
– Радиоперехват, – ответил директор Центрального разведывательного управления, подчёркивая этим, что информация является достаточно достоверной. К тому же слово «радиоперехват» звучало псевдопрофессионально и потому убедительно. Разведка каналов связи всегда была самым надёжным способом получения информации, потому что люди редко лгут друг другу по радио или по телефону. – Похоже, что расследованию покушения придают в Москве первостепенное значение, и милицейское начальство свободно разговаривает о нем по радиосвязи.