Мег

Внезапный приступ головокружения едва не сбросил Джонаса с удобной скамьи. Поспешно открыв глаза, он обвел взглядом сферу.

Слева от него, свернувшись под одеялом в позе эмбриона, по-прежнему мирно дремал Ричард Престис.

Майкл Шаффер, сидевший справа, смотрел на Джонаса вытаращенными, словно у рыбы-топорика, глазами; костяшки его пальцев, сжимавших потрепанную книгу в мягкой обложке, побелели.

– Скажи мне, что с тобой все в порядке.

– Я в порядке. Здоров как бык.

– Отлично. Тогда, быть может, ты пристегнешь… ну, ты понимаешь, ремни безопасности.

– Ремни безопасности? Угу. Хорошая идея. – Нащупав два ремня, Джонас попытался вставить концы друг в друга, но трясущиеся руки не позволили ему справиться с поставленной задачей.

Шаффер терпеливо наблюдал, чувствуя, как непроизвольно учащается пульс. Ученый посмотрел на глубиномер, светодиодные оранжевые цифры которого перескочили за отметку 7100 футов. Всего-навсего четверть пути вниз, а Тейлор уже не контролирует ситуацию. Пожалуй, стоит поднять ему настроение… переключить его ум, или по крайней мере то, что от него осталось, на другое.

– Эй, Джонас, а я рассказывал тебе о лучшем тосте нашего вечернего соревнования? Победителем стал славный ирландский парень Джон О’Рейли, который, подняв кружку пива, сказал: «Пью за то, чтобы провести остаток жизни между роскошных ног моей грудастой жены!» Когда Джон в тот вечер вернулся домой, пьяный в зюзю, его жена поинтересовалась, с какой такой радости он надрался. «Мэри, – ответил он. – Я получил приз за лучший тост вечера. Одним словом, за то, что пожелал провести остаток жизни, сидя в церкви рядом со своей красавицей-женой». И вот на следующий день Мэри случайно встретилась с собутыльниками Джона. «Итак, Мэри, ты слышала, что Джон получил приз, произнеся за тебя тост?» – «Ага, он мне говорил, – ответила Мэри. – И я была немного удивлена. Представляете, за последние четыре года он был там всего два раза. В первый раз он уснул, а во второй – мне пришлось тащить его туда чуть ли не за уши».

Джонас ухмыльнулся:

– У нас впереди долгий путь. Так что прибереги свои лучшие байки для Ущелья дьявола.

– Кстати, я как раз хотел тебя спросить. Интересно, откуда пошло такое название этого участка впадины?

– Мне говорили, название придумал один из ученых на борту «Челленджера», корабля королевских военно-морских сил. Согласно записям в журнале, именно в этом месте они обнаружили самые крупные за все время экспедиции окаменелые зубы акулы, включая те, что датируются периодом менее чем десять тысяч лет тому назад.

– И какой величины были найденные зубы?

– От шести до семи дюймов. Края зазубрены. Словно нож для стейков.

– И какому виду принадлежат…

– Мегалодону. Доисторическому родственнику большой белой акулы. Если представить, что один дюйм размера зуба соответствует десяти футам длины акулы… Ну, в общем, ты понял.

– Похоже, чертовски здоровенная тварь.

– А вот тут-то начинается самая страшная часть нашей истории. Если возраст зубов менее десяти тысяч лет, значит некоторые из этих акул пережили последний ледниковый период, опустившись в глубинный слой океана, нагретый вследствие вулканической активности. Там, у самого дна, ужасно тепло. Жарко, словно в аду.

– Я понял. Как у дьявола в преисподней. Однако термин «ущелье» наводит на мысль, что акулы там и застряли.

Джонас ткнул пальцем в дисплей батитермографа, показывавший 42 градуса Фаренгейта:

– Температура придонного слоя семьдесят градусов. И слой этот отделен от солнца и мелководья шестью милями холодных вод. Если бы ты жил в оазисе, где полно еды, ты бы рискнул пересечь пустыню в поисках другого оазиса, существование которого под большим вопросом?

Шаффер улыбнулся:

– Если только ради Лас-Вегаса. Во мне тоже есть кое-что от акулы. Акулы карточного стола. Плюс я обожаю охотиться на дам. Ррр!

На борту «Толмена»

В 17 милях к северо-северо-востоку от Гуама

Лукас Хейтман развернул батиметрическую карту на подсвеченном столе.

– Мы здесь, примерно в пятнадцати милях к северо-востоку от Гуама. Твой монстр примерно в полумиле впереди. Плывет на глубине тридцать три тысячи футов со скоростью пять узлов. Наш гидролокатор настроен на шестнадцать килогерц, чего явно недостаточно для получения полной информации, но вполне достаточно, чтобы не упустить твою рыбину. На этой частоте.

– А что, если я захочу пометить его?

– Пометить его?

– Его. Ее. Это. Я только знаю одно: нам крупно повезло, что удалось обнаружить гигантскую акулу. И будет обидно упустить ее из-за какого-то чертова тайфуна. Поэтому мы непременно должны ее пометить.

– Ладно. А теперь небольшой экскурс в реальность. Как насчет пятнадцатифутовых волн из-за чертова тайфуна? А к вечеру они станут величиной с небольшую гору. Если мы быстренько не свернем на юг, то непременно попадем в глаз бури. А это нам совсем ни к чему. Уж можешь мне поверить. И еще один экскурс в реальность: твой монстр не покинет теплые воды ниже зоны гидротермальных источников. Вот в чем закавыка, Пол. Гидротермальный источник – это как бурная река с высокоминерализованной горячей водой. Она оторвет, к чертовой матери, гарпун с передатчиком от любой платформы, которую мы спустим вниз, что напрочь исключает возможность маркировки твоей акулы.

– О’кей, Лукас. Возможно, она не захочет навсегда покинуть теплый слой, но спорим, я смогу выманить ее ненадолго. Этого времени хватит, чтобы сделать хороший выстрел. Установи на «Си бэт II» гарпун с радиопередатчиком и прикрепи к нему остатки тунца, которого мы поймали вчера утром. Мы заставим мегалодона подняться с помощью «Си бэт I», приманим его к «Си бэт II» и – бамс! – прямо в рот! – В глазах Пола появился нездоровый, почти маниакальный, блеск.

Лукас уставился на приятеля:

– Выстрелить в рот? Старина, что мы делаем?! Связываемся с акулой величиной с бимс «Толмена»?! А что, если она выплывет на поверхность, когда мы выманим ее из привычного места обитания? И как помешать ей подняться вслед за беспилотником в поверхностный слой?

– Ты представляешь заголовки газет?! Это будет круче, чем обнаружение «Алвином» затонувшего «Титаника».

– Пол, это несерьезно.

– Я серьезен, как никогда. А если бы ты знал, как сложно было уговорить отца поддержать наше рискованное предприятие, то наверняка тоже отнесся бы к этому со всей серьезностью. Работу за достойную оплату, за исключением проверки нефтепроводов, найти крайне нелегко, и достается она, как правило, более раскрученным судам. Нам нужно нечто грандиозное, вроде этого, чтобы прославить «Толмен».

– Я тебя только об одном прошу. Чтобы ты все хорошенько обдумал. Дружище, если ты выманишь монстра из глубины, то ты за него и отвечаешь.

– Не стоит меня дразнить.

– Пол, я говорю об обязательствах.

– Сперва пометим ее, а потом будем думать, что делать дальше. Ну что, по рукам?

– Отлично. На твои игрушки у тебя есть время до шести вечера. А затем мы идем на юг.

– Лучше до восьми.

– Пол, ты когда-нибудь видел фильм «Приключения „Посейдона“»?

– Ладно-ладно, до шести. Просто подготовь оба аппарата «Си бэт» к запуску через час.