Мегаморф, или Возвращение Реликта

– И я вижу глаза. Что это такое?

– Я ни разу не встречал подобные объекты, но твой дед рассказывал, что эти глазастые призраки возникали и раньше. Возможно, они представляют собой системы наблюдения.

– Странная штука. Кто же их запускает? Гея? Орилоух?

– Не Гея и не Орилоух.

– Кто же тогда?

Влад не ответил.

Тартарианин в странной нерешительности потоптался на месте, пошевеливая «костистыми лапами». Впечатление было такое, будто он проснулся и теперь оглядывается по сторонам, не понимая, как здесь оказался.

Догнавшие монстра дружинники с опаской объехали его справа и слева, не решаясь приблизиться к старосте.

Отряд злопанов исчез за холмами, оставив после себя опадающий хвост пыли. Стало совсем тихо.

Глазастый призрак опустился чуть ли не на голову тартарианина и неожиданно растаял в воздухе.

Влад взялся за карабин, однако «скелеторобот» решил не продолжать погоню. Он вывернулся сам в себе и помчался прочь, к смутно видимому зеленовато-голубовато-коричневому куполу Зем-Горы. Набрал скорость и через несколько секунд пропал за холмом в трёх километрах от хутора.

Дружинники и староста общины с сыном молча смотрели ему вслед.

– Ты мне не рассказывал о «глазастых», – с лёгкой обидой пробормотал Ясен.

– Не было необходимости, – ответил по-прежнему задумчивый Влад, трогая гепардоконя с места. – Не думал, что когда-нибудь встречу одного из них.

Они вернулись на хутор, где уже начался плач по погибшим односельчанам. Влад распорядился собрать павших, успокоил хуторян, и отряд направился к столице в скорбном молчании. Всего погибло восемь человек: пять дружинников и трое мирных жителей.

Ясена подмывало расспросить отца о тартарианах и о странном призраке с мигающими глазами, но он терпел, понимая, что не время.

Мама кинулась к нему с крыльца как птица, когда он спрыгнул с коня, обняла быстро, отстранилась, виновато глянув на мужа.

– Я изволновалась вся! Что случилось?

– Неопеченеги. – Влад бросил взгляд на подъезжавших дружинников, на повозку, на которой лежали тела убитых. – К вечеру будем хоронить.

Глаза Улыбы стали большими, потемнели, она прижала к губам ладони.

К терему подскакал седой старик, хранитель знаний общины Базил Дивий, спешился, глядя на мрачную процессию.

– Кочевники?

– Тартарианин.

Дивий пригладил седую прядь за ухом. Взгляд его стал острым.

– Тартарианин?

Они встретились глазами. Влад кивнул.

Подскакал дружинник, протянул старосте изящный аппарат с окулярами.

– Нашли у хутора, злопаны потеряли.

Влад бросил поводья коня другому дружиннику, взял аппарат, направился в терем.

Бывший советник Президента Геи посмотрел на останки убитых, покачал головой, последовал за старостой.

Помедлив, Ясен взял маму под локоть, повёл в дом. На крыльце в нерешительности задержался, не зная, что делать дальше, но услышал голос отца:

– Ясь, поднимись к нам.

– Не переживай, ма, – пробормотал он, погладив Улыбу по плечу, – мы не в первый раз теряем людей.

– Успокоил, – улыбнулась она сквозь горечь и печаль, – иди, отец зовёт.

Он поднялся в верхний шатёр.

Учитель Дивий сидел на диванчике, отец крупными шагами мерил светёлку. На столе лежали карабин «Дракон», пистолет, названный Владом «термобом», и красивый, обтекаемой формы предмет с двумя окулярами, переданный отцу дружинником.

– Бинокль? – кивнул на него Ясен.

– Оптикон, – сказал Влад. – Фотоэлектронный умножитель.

– Откуда у кочевников такие вещи? Карабин, «термоб», оптикон…

– Мне тоже хотелось бы знать, – пробурчал Влад. – Скорее всего банда наткнулась где-то на закладки деда.

– Где? – не понял Ясен.

– Не здесь, конечно, на Зем-Горе.

Дивий покачал головой.

– Кочевники сами не пошли бы на Гору, да и найти схрон Ставра дано не всем.

– Что ты хочешь сказать?

– Началась разгерметизация свёрнутых твоим отцом объёмов старого пространства. Если вы и в самом деле видели «глазастого», значит, кто-то запустил процесс настройки новой Игры.

– Ты уверен?

– Факты говорят сами за себя.

– Возбудился Тартар.

– Либо созрел новый Игрок, о котором мы ничего не знаем. Одно то, что на хутор заявился тартарианин, за двадцать тысяч километров от Тартар-Горы, говорит о начавшихся изменениях реальности. Пора объединяться, друзья мои.

– С кем? – озадаченно спросил Ясен.

– С геянами, – мрачно сказал Велич-старший.

– Но они же с нами воевали!

– Люди завистливы, наши способности им были поперёк горла.

– И всё же мы, – мягко, но с назидательной уверенностью заговорил Дивий, – земляне и геяне – люди, мы были и остаёмся детьми Земли. Мы пронизаны чувством общности, родства, природного единения и доброжелательности, несмотря ни на что! Если нам не удастся объединиться, будущего у нас не будет.

Ясен вопросительно посмотрел на отца.

– Я не верю в объединение, – поморщился Влад. – История рода человеческого хранит много фактов, когда бывшие соратники, призывающие к объединению ради победы над общим врагом, после победы предавали друг друга, желая обладать единоличной властью. Но у нас нет другого выбора, учитель прав.

– Кроме того, есть ещё один аргумент в пользу похода, – добавил Дивий.

Величи с одинаковым интересом посмотрели на старика.

Он огладил ладонью бороду, в глазах промелькнуло странное сожаление.

За окном раздался взрыв женского плача: к убитым прибежали родственники. Затем послышался печальный звук свирели.

Влад и Ясен подошли к окну. Дивий поднялся, присоединился к ним. Некоторое время они смотрели на то, что происходило под стенами терема.

– Это испытание, родичи, – со вздохом сказал Дивий.

– Что ты имеешь в виду? – обернулся к нему Влад. – Любая катастрофа – уже испытание, а мы испытали немало и выжили.

– Я говорю о том, что грядёт. Скажу даже больше: это испытание ему, – старик кивнул на Ясена, – ибо если ты – Предтеча, то он – Спаситель, если изъясняться высокопарно.

Влад оценивающе глянул на сына, по губам его скользнула слабая улыбка.

– Спаситель, однако.

Ясен растерялся, не понимая, шутят ли старшие или говорят серьёзно.

– Если он пробьёт дорогу наружу, – закончил Дивий, – развернёт этот мир, мы вернёмся домой.