Механические преступления

Выступление закончилось бурными овациями и хорошим кушем, от которого мне досталась одна третья часть. Но и этого должно было хватить на целую неделю безбедного существования на постоялом дворе.

Я обсудила с мистером Брикманом условия работы в его заведении, и, после небольших препирательств, мы пришли к взаимопониманию. Я оплатила комнату на первом этаже, которая находилась по-соседству с остальными проживающими в стенах заведения работниками постоялого двора.

Захватив с собой бутылку дорогого вина, которую мне презентовал в благодарность за выступление один из зрителей, и жаркое на ужин, я отправилась в свою комнату.

Постояльцы почти разошлись, и выступления на сегодня прекратились. По залу разносилась лишь лёгкая мелодия из динамика граммофона, под которую выпившие постояльцы вели неспешную беседу. Певицы и танцовщицы разбрелись кто по своим домам, кто по комнатам, я последовала их примеру, но уходя ощутила сверлящий взгляд между лопаток. Я резко обернулась и встретилась глазами с миниатюрной блондинкой в короткой юбке и чулках в сеточку — Сесиль. Певица пару секунд сверлила меня взглядом, затем резко отвернулась и продолжила беседу с одним из постояльцев-небритым загорелым торговцем-завсегдатаем заведения.

Кажется, моя соперница что-то задумала. Известие о том, что я остаюсь в «Механическом волке», сняв здесь комнату, вряд ли ее обрадовало. Сесиль про

сто обязана что-то предпринять, чтобы избавиться от меня. Нужно быть внимательнее и не попасться на расставленные все ещё красивой, но уже не первой свежести, певицей ловушки.

Я вошла в свою новую комнату с нехитрой обстановкой в виде кровати, застеленной цветастым покрывалом, шкафа с двумя отсеками, небольшого круглого столика и квадратного окошка, спрятанного за пыльными шторами. Не бог весть что, но сойдёт. От роскоши замка, в котором я родилась и выросла, я отвыкла уже в первый год жизни после того, как осталась одна. Сперва было тяжело и морально и физически, затем я привыкла. Привыкла к тому, что родственники гонят меня прочь за любую провинность. Привыкла к нужде и презрительному отношению, а ещё к злости, которая клокотала у меня внутри с того самого момента, как узнала, что родителей и брата больше нет.

Я поставила свой ужин и бутылку полусладкого вина, являющегося самым дорогим из продаваемых в «Механическом волке», на столик и с удовольствием растянулась на кровати.

После ночи проведенной в следственном изоляторе и последующих за ней- на раскладушке в чулане, это было просто райское блаженство. И пусть матрас не настолько мягким, как в моей детской кровати, немного скомканным и пропахшим стиральным порошком, но все же я ощутила как расслабляется каждая клеточка моего тела. Сейчас ещё сделаю несколько глотков вина и усну крепким сном младенца.

Я взяла бутылку, которую откупорили ещё в зале, и покрутила ее в руках. На этикетке были нарисованы гроздья винограда на фоне белоснежного замка.

— " Под солнцем Жердании",- прочитала я название.

Значит вино родом из соседней Танвании, так же как и лейтенант, благодаря которому я сейчас здесь собираюсь выпить дорогого вина, а не на приисках драконитов.

Я попыталась вспомнить как выглядел Джон Мале-человек, вернувший мне свободу. Он очень высокий. Настолько, что лейтенанту приходится нагибать голову, проходя сквозь дверные проемы. Волосы у него русые, темные у корней и выгоревшие до желтизны на кончиках, а ещё они забавно торчат ёжиком прямо начиная от лба, отчего хочется пригладить их руками или одолжить парню гребень. Я улыбнулась, представив как бы отреагировал на мой невинный жест серьезный лейтенант Мале.

Да, ещё у городского стража очень красивые глаза: большие и синие-синие, словно васильки.

Я мечтательно вздохнула, вспоминая своего спасителя, и поднесла бутылку с вином к губам, собираясь отхлебнуть прямо из горлышка, как обычная простолюдинка, но меня отвлек настойчивый стук в дверь.

Я вздохнула и, вернув свой презент обратно на стол, подошла к двери.

— Кого черти принесли в такой час?!- грубо спросила я, не собираясь отпирать дверь, пока не узнаю кому и что от меня понадобилось.

— Хозяин зовёт на беседу!- донесся с той стороны двери знакомый голос подавальщицы Мэри.

— Что ему ещё от меня нужно? Вроде всё обсудили сегодня?!- проворчала я и все же отперла засов.

— Мистер Брикман ждёт в зале,- торопливо сказала Мэри, не глядя мне в глаза, и тут же ушла.

Поведение подавальщицы, которая обычно была очень словоохотливой и дружелюбной, насторожило меня, но все же я направилась в зал, как она велела. Если мистер Брикман действительно желал меня видеть, а я проигнорирую его просьбу, рискую остаться без работы. Тогда опять придется начинать все с начала, а я так хотела провести в более-менее нормальных условиях хотя бы эту ночь.

Я прошла по коридору мимо ряда дверей, за которыми скрывались такие же комнаты, как моя, и, минуя кухонные помещения, выглянула в зал.

Мистера Брикмана там не было. Между пустыми столами ходила Мэри, убирая грязную посуду и остатки еды, и лишь за одним из них сидели двое постояльцев. Они допивали остатки пива, едва шевеля языками, настолько были пьяны.

Стараясь не привлекать внимания, я тихо подошла к Мэри и спросила:

— Где же мистер Брикман?

— Ушел, —ответила девушка, продолжая заниматься своей работой.

— Но ты же сказала-он хочет меня видеть! Неужто соврала? — уперев руки в бока и нахмурив брови, спросила я.

Мэри покраснела и замялась.

— Отвечай же!

— нетерпеливо рявкнула я.

— Прости, Нэнси, это Сесиль просила отвлечь тебя, чтобы проникнуть в твою комнату…

— Ах, ты ж…- выругалась я и, не слушая больше стенания подавальщицы, понеслась в направлении своей комнаты, чтобы разобраться с вредной певичкой, задумавшей очередную гадость.

Я бегом пробежала до комнаты, где должно быть уже успела похозяйничать Сесиль, мысленно прокручивая в голове, что сделаю с нахалкой, если застукаю ее на месте преступления. Резко распахнув дверь, я замерла на пороге.

На полу, раскинув руки, лежала светловолосая женщина, лицо у нее было бледное, словно мел, и искажено мученической гримасой, а из уголка рта стекала тонкой струйкой кровь. Рядом с телом Сесиль лежала опрокинутая бутылка вина «Под небом Жердании», ее содержимое лужей растеклось по деревянному полу, просачиваясь в щели.

Несколько секунд я смотрела, пытаясь сообразить, что произошло, а когда поняла, мой душераздирающий крик, полный ужаса и отчаяния, громом разнёсся по всему зданию «Механического волка», перебудив всех постояльцев и работников заведения.

4 глава

4 глава

И снова вой сирены, городские стражи и допрос — все происходило как в тумане, словно какой-то нелепый сон, происходящий не со мной. Сесиль мертва — отравлена вином из той самой бутылки, которую я получила в подарок за свое выступление. Но самое странное, что, кажется, певица сама себя отравила, потому что у нее в кармане обнаружили пузырек с некой жидкостью, похожей на яд. Неужели Сесиль сперва добавила яд в вино, затем забылась и сделала глоток? Как то это нелепо и совсем неправдоподобно. Даже если певица была пьяна, она все равно не так глупа, чтобы отравить саму себя. Но неужели женщина настолько опасалась конкуренции, что решилась на убийство? И даже не учла того, что остался важный свидетель — подавальщица Мэри, которая тут же сдала ее, стоило лишь немного припугнуть? Что-то в этой истории нечисто.