Механический принц

Вначале Совет походил на обычные собрания Анклава: вызвали Шарлотту, и она рассказала о гибели де Куинси и остальных вампиров его клана, затем о предательстве Ната и о том, как Магистр, Алекс Мортмэйн, проник в стены Института, как погибли двое слуг и сорвалось похищение Тессы. Когда дошла очередь до нее, Тесса сообщила уже знакомые всем факты и повторила, что местонахождение брата ей неизвестно; нет, она никогда его не подозревала и ничего не знала о своих способностях, пока за нее не взялись Темные сестры, и да, она всегда считала родителей обычными людьми.

– Мы тщательно проверили Ричарда и Элизабет Грей, – заявил Инквизитор. – Ничто не указывает на то, что они не были людьми. Ее брат тоже человек. Возможно, Мортмэйн не солгал, и отец девочки действительно демон, но если так, то вопрос о ведьминской отметке остается открытым.

– Все это довольно любопытно, особенно твои магические способности, – заметил Консул, пристально глядя на Тессу. – Ведь ты пока не знаешь ни природы своих способностей, ни их границ. Ты не пробовала поработать с какой-нибудь вещью Мортмэйна? Может быть, удастся проникнуть в его воспоминания или замыслы.

– Я уже пыталась. Он обронил пуговицу, этого должно было хватить, но…

– Но что?

– Ничего не вышло, в ней не было искры, не было жизни… Я ничего не смогла нащупать.

– Надо же, как кстати! – сказал Бенедикт вполголоса, но Тесса услышала его.

Консул велел ей вернуться на свое место. Когда Тесса шла к скамье, то поймала на себе взгляд Бенедикта Лайтвуда – перекошенное злобой лицо, бескровные губы плотно сжаты. Какая муха его укусила?

– Со времени, так сказать, столкновения с мисс Грей от пресловутого Мортмэйна не было ни слуху ни духу, – продолжил Консул.

Инквизитор порылся в каких-то бумагах на кафедре и ответил:

– Мы тщательно обыскали все его дома – вещи вывезены до последней нитки. Поиск на складах прошел с тем же успехом. Мы подключили к делу даже наших друзей из Скотленд-Ярда. Мортмэйн просто исчез, причем вполне буквально, как выразился наш юный друг Уильям Херондэйл.

Уилл ослепительно улыбнулся, словно ему сделали комплимент, но Тессе почудилась в этой улыбке угроза – и блеск остро отточенной бритвы.

– Я предлагаю вынести выговор Шарлотте и Генри Бранвеллам и назначить испытательный срок в три месяца, во время которого все их действия и решения по должности в интересах Анклава будут получать мое предварительное одобрение, а уже потом…

– Протестую, господин Консул! – раздался решительный голос в толпе. Все присутствующие обернулись, пытаясь рассмотреть того, кто осмелился прервать Консула: нечасто случается такое. – Позвольте мне высказаться!

Консул поднял брови:

– Бенедикт Лайтвуд, вам следовало высказаться в ходе дачи свидетельских показаний.

– Нареканий к показаниям у меня нет, – заявил Бенедикт Лайтвуд. – Я оспариваю ваше решение по делу.

Консул перегнулся через кафедру. Коренастый, с бычьей шеей, широкими плечами и такими огромными руками, он мог бы одной левой свернуть Бенедикту шею. «Вот бы и правда сломал», – подумала Тесса. Бенедикт Лайтвуд ей очень не понравился.

– С чего бы это?

– Я убежден, что давняя дружба с семейством Фэйрчайлд застит вам глаза, ведь проступки Шарлотты как главы Института поистине вопиющи! – заявил Бенедикт, и по зале пронесся ропот. – Ее промахи в ночь пятого июля преступны! Она не только подвела Анклав и потеряла Шкатулку. Из-за напрасной гибели де Куинси на нас ополчился весь Нижний мир!

– Поступившие жалобы будут рассмотрены в установленном Законом порядке, – прогремел Консул. – Компенсации уже не ваша забота, Бенедикт!

– Но хуже всего другое, – не унимался Бенедикт, – она упустила опаснейшего преступника, одержимого идеей уничтожить всех Сумеречных охотников! И теперь мы даже не представляем, где он скрывается. Но согласитесь, ловить должен тот, кто упустил! Нечего перекладывать свои обязанности на других!

Он почти кричал. В зале поднялась настоящая буря; Шарлотта была в смятении, Генри растерялся, Уилл едва сдерживал ярость. Консул нахмурился уже при упоминании семьи Фэйрчайлд (наверно, это семья Шарлотты, подумала Тесса) и теперь молча ждал, пока собравшиеся угомонятся. Дождавшись тишины, он сказал:

– Враждебное отношение к главе собственного Анклава никому не делает чести, Бенедикт.

– Прошу прощения, Консул. Я действую исключительно в интересах Анклава, посему заявляю: нельзя оставлять пост главы Института за Шарлоттой, пусть даже при участии Генри, кстати, чисто номинальном. Я убежден, что женщина не должна управлять Институтом – в этом деле нельзя полагаться на душевные порывы, нужен логический склад ума. Несомненно, Шарлотта добрая и порядочная женщина, но мужчина в два счета разгадал бы гнусные козни шпионишки вроде Натаниэля Грея!

– Меня он тоже обвел вокруг пальца! – вскочил Уилл, яростно глядя на Бенедикта. – Как и всех остальных. Что конкретно вы пытаетесь сказать о нас с Джемом и Генри, мистер Лайтвуд?!

– Вы с Джемом еще дети, – отрезал Бенедикт, – а Генри не вылезает из лаборатории.

Уилл рванулся с места, однако Джем схватил его и усадил обратно, что-то яростно шепча. Джессамина радостно захлопала в ладоши, скуки в глазах как не бывало.

– Ну, наконец хоть какое-то разнообразие!

– Да ты слышала, что он несет? – возмутилась Тесса. – Он же оскорбил Шарлотту!

Джессамина нетерпеливо отмахнулась, боясь пропустить самое интересное.

– И кто же достоин занять место главы Института? – с сарказмом поинтересовался Консул. – Неужели вы?

Бенедикт скромно развел руками:

– Как прикажете, Консул…

Поднялись еще трое. Двоих Тесса уже видела, хотя и не знала имен, – это были члены лондонского Анклава и Лилиан Хайсмит.

Бенедикт победно улыбнулся – все смотрели только на него. Рядом сидел Лайтвуд-младший, устремив на отца взгляд бесстрастных зеленых глаз и вцепившись тонкими пальцами в спинку стула перед собой.

– Меня поддерживают трое, как того и требует Закон. Значит, я могу претендовать на замещение должности Шарлотты и стать главой лондонского Анклава!

Шарлотта задохнулась от негодования, но осталась сидеть, даже не повернув головы. Джем крепко держал Уилла за руку, а Джессамина вовсю наслаждалась спектаклем.

– Нет, – ответил Консул.

– Я имею право!..

– Бенедикт, вы изначально выступали против назначения Шарлотты, потому что сами хотели занять эту должность. И теперь, когда Анклав должен сплотиться перед лицом опасного врага, вы привносите разлад и сеете распри прямо на заседании Совета.