Механический Зверь. Монстр внутри

– «Эти ребята – твои друзья?» - Зверь, до этого находящийся в подобии спячки, занятый сбором энергии очнулся и тут же посыпались вопросы.

– «Да. Я тебя с ними познакомлю, но попозже, если ты не против. Рассказывать о тебе всем по отдельности как-то не хочется. Так что можешь поспать». – Бывшая Искра Мироздания вел себя как котенок, находясь в отключенном состоянии большую часть суток.

– «Я не против. Подключаться к твоей способности обнаружения, чтобы осматривать окружающий мир довольно утомительно». – Парень услышал вполне натуральный зевок.

– «…Лаз. Лаз! Ты уснул, что ли?» - Фауст толкнул его в плечо.

– «Не, просто задумался. Что ты говорил?» - Воспринимать на два фронта было не то чтобы сложно, но довольно непривычно.

– «Я сказал, что мы совсем не против, тут жили просто чтобы тебя дождаться, а так давно бы попросили вернуть нас в Кристорию». – Пестрый воин фирменным движением почесал голову.

– «Ну и отлично. Тогда собирайтесь, я подожду». – Лаз вышел и спустился обратно в вестибюль, присев у окошка на высоченный табурет. Тут же ему принесли стакан с чем-то ядовито-синим, сказав: “за счет заведения”. Видимо о людях тут знали куда больше, чем он думал.

Напиток оказался очень приятным, так что те двадцать минут, что Лаз ждал друзей он провел, смакуя кисловатую жидкость. Наконец, Фауст и Док спустились. У них не было особенных вещей, большую часть времени скорее всего заняло распихивание начинающим силогоманом своих вещей по десяткам кармашков.

Усмехнувшись, Лаз положил им руки на плечи, и троица исчезла во вспышке портала.

В следующее место они прибыли сразу, без предварительных прыжков. Императорский дворец, крыло для детей. Петр Цибун наверняка был именно там. Уже вечерело, так что его изыскания должны были подойти к концу. И верно, справившись у проходящей мимо служанки, ребята быстро нашли нужную комнату и нужного человека.

Ботаник сидел за столом и что-то внимательно изучал. Может общая работа с кетанийскими чародеями и закончилась на сегодня, но личные исследования никто не отменял. Парень так увлекся, что не отреагировал ни на открывшуюся дверь, ни на вошедших в нее людей. Лазу пришлось покашлять несколько раз, чтобы на него обратили внимание. Петр вскочил и подбежал к нему, но совсем не для объятий.

– «Хорошо, что ты вернулся! Объясни мне вот этот абзац». – Он, как всегда, не замечал почти ничего кроме книг.

– «Ты неисправим! Ладно, оставим слезные приветствия на потом. Где? А, это на самом деле довольно просто…» - С полчаса Лаз расписывал другу содержимое страницы. Фауст с Доком, к такому уже привычные, уселись в уголочке и не мешали, понимая, что ничего сделать не смогут.

Когда, наконец интерес Ботаника был утолен, он все-таки обнял Лазаря.

– «Я чувствую в тебе изменения… И очень значительные. Что с тобой было?» - Петр был магом, в отличие от Фауста и маленького оружейника. И он видел куда больше, чем просто внешность.

– «Давай потом, есть еще одно дело, а потом домой. Там всем и расскажу, сразу». – Лаз потер переносицу.

– «Ладно, я только книги соберу. В любом случае ты научишь меня куда большему, чем все местные чародеи вместе взятые».

Он засуетился, хаотично перемещаясь по комнате и выуживая из самых неожиданных мест все новые и новые толстенные тома. Благо пространственный карман был достаточно вместителен. Туда же отправились все трое, так как в том деле, которым Лаз собирался заняться ему никто не был нужен. Да и с Айной они не будут сильно скучать.

Снова кабинет первого министра. Лазаря не было всего пару часов, но его задание уже было выполнено. В тоненькой папочке содержалась вся информация о Н’Оре, в том числе место проживания его невесты. И это оказалось довольно далеко. Первое вторжение собирали из тех, кто жил недалеко от точки отправки, ближайшей к Люпсу. А столица находилась практически на другом конце континента.

Лаз вздохнул, но ему все равно было в ту сторону. Так что, поблагодарив министра, он снова исчез. На этот раз крыльев у него не было, так что пришлось использовать только телепорты. Хотя это не слишком сильно его замедлило.

Когда утренние лучи появились на горизонте, он уже выискивал нужный дом в одном из небольших городков на побережье.

Постучавшись в дверь, он долго ждал ответа. В конце концов, было едва ли семь утра, так что все обитатели скорее всего еще спали. Наконец, дверь приоткрылась и в щелочку выглянуло заспанное лицо рыболюдки. И тут же с визгом захлопнулось. Видимо, в такой дали от столицы пропаганда мира с людьми еще не достигла достаточной силы.

– «Уна!» - Он крикнул как можно громче, хоти и создал вокруг себя и дома экран, чтобы не разбудить соседей. Крики и переполох внутри дома резко прекратились.

– «Да… А кто ты?» - Похоже, о мирном договоре тут все же знали.

– «Нам надо поговорить. О твоем женихе, Н’Оре». – Тогда это было необходимо и Лаз не мог быть мягкосердечным, но ему было жаль убитого им парня и его девушку. Так что он хотел извиниться и если получится, как-то компенсировать этой семье, хотя и понимал куда лучше многих, что никакие сокровища не будут для них стоить жизни Н’Ора.

Почти минуту царила полная тишина, но затем дверь тихо открылась. Очень низкая для кетанийцев, ростом даже меньше Джи Даза девушка с аккуратными чертами лица, коротко подстриженными волосами, в чем-то вроде халата. За ней в коридоре стоят двое пожилых рыболюдов, наверное, родители.

– «Уна?» - она кивнула.

– «Ты человек. Что ты можешь знать о нем?» - Тихий голос, пожалуй даже слишком тихий.

– «Знаю, как он умер. И кто его убил». – Так же тихо ответил Лаз.

*** *** *** *** ***

– «Что он хотел?»

– «Имя девушки одного офицера из первого вторжения. Не знаю, зачем».

– «Он говорил, что ради проникновения на платформу ему пришлось убить молодого офицера. Значит…»

– «Он что, хочет извиниться!? Но это же была война! Кто будет извиняться за такое?»

– «Мальчик мой, ты еще так юн. На самом деле, есть минимум три варианта».

– «Скажите, мой император».

– «Вот как заговорил? Не надо, ты же мой племянник, не стоит этого пафоса. Вариант первый: так может поступить трус, замученный чувством вины».

– «Не думаю, что он труслив».

– «Я тоже. Еще так может поступить полный псих, желающий увидеть скорбь и боль в глазах близких его жертвы».