Мельхиор

Мастерская представляла собой большое двухэтажное здание с большими окнами, чтобы удобно было работать. Помещение не делилось на комнаты, а было одной большой. На первом этаже хранилось дерево, инструмент и материал. На втором площадь разделялось занавесками. Внизу работали отец и Грифус, на втором обитали я, Шей, который оказался сапожником, и маленькая Сол. Тут девочка за мужскими спинами пряталась от тяжёлой женской доли кухарки и точила мамины ножи и ножницы.

Лестница на второй этаж скромно пряталась в тёмном углу, за столом, и мы незаметно бегали туда и обратно.

Окно в своём углу я открыл и наслаждался ветром и песнями птиц. Мой уголок отличался тем, что на его территории всегда царил беспорядок. Сол пару раз пыталась навести порядок. И каждый раз после её уборки я спускался вниз и просил найти то,что нужно мне. На третий раз девочка передумала ко мне лезть. Нет, я не против соседства, но мне удобно, когда все там, где я это оставил. В моём уголке ещё не было стола, но было множество полок. Прибивал я все сам, и разделяющую ширму крепил тоже сам. Моя маленькая мастерская была в самом конце комнаты, в дальнем углу и малышка прибегала ко мне за чем-нибудь интересным. Пару раз она расскрашивала глиняные чашки. Вышло неплохо.

Ширма в моём уголке была деревянной, и прежде чем войти все стучались. Сейчас в эту импровированную дверь стучала Сол.

– Мельхиор, можно к тебе?
– спросила малышка.

– Да,конечно. Ветра тебе.

– И тебе.- ответила девочка.

Она была невысокого роста, с чёрными гладкими волосами. Сейчас они были собраны в две косички. Одета она была в красную блузку и чёрный, короткий сарафан. На коленях красовались синяки и ссадины. Опять где-то упала или подралась. Из обуви были лёгкие, старые босоножки.

– Что случилось, совенок?
– задал я интересующий меня вопрос, пока девочка доставала подушку, на которой обычно сидела.

– Мора ушла готовить свой вымышленный суп, а мальчишки меня не берут играть в догонялки. Вот где справедливость ?- вздохнула непоседа.

– Интересный вопрос. Судьба расположилась так, что девочки учатся готовить и стирать, а мальчики добывать пропитание.

– Но мама не даёт мне в руки настоящий нож, чтобы я смогла помочь ей. А деревянным не интересно. Единственное чем я могу помочь маме- помыть полы и посуду.

– С ножом могу помочь. Только ты обещаешь резать что-то только при мне, хорошо?

– Обещаю. Хи, а можно я расскрашу что-нибудь?

Я посмотрел, что можно дать раскрасить ребёнку. В самом углу стояла забытая мной корявая чаша для умывания рук. Похожа она была больше на чугунок.

– Совенок, видишь посудину в углу?

– Ага.
– ребёнок уже ушёл за ней.

– Расскрась её в чёрный.

– Зачем так мрачно?
– спросили дитё откуда- то сверху. Я поднял голову, а Сол сидела на средней полке и пыталась найти нужную краску.

– Сол, краска на полу. Под тобой.

Сзади что-то грохнуло. Видимо, совенок спустилась.

Через пару минут я ушёл в свои узоры и переплетения.

Я осторожно выводил квадратики на очередной посудине, когда меня позвал господин Иригир. Отвлечь меня сложно, поэтому хозяину пришлось меня тряхнуть, прежде чем я ожил.

– Теплого солнца в пути!
– отреагировал , показывая, что жив, рисуя ярко-синий квадрат на чёрном эксперименте гончара.

– К тебе пришли. Зачем тебе эти пересекающиеся квадраты?

– Я в дырках цветы нарисую.

– А лучше круг.
– ответила Сол.

– Хочешь круг, покупай круг. Я рисую, чтобы это купили и радовало глаз.
– ответил я своему коллеге по этому гончарному извращению. Оно ещё и неровной поверхности имело.
– Скажите, пожалуйта,что я подойду через пару минут.

Через десять минут я стоял возле двери на кухне и вытирал руки об фартук. Открыл дверь, в комнате обнаружился Шалин. Он сидел на стуле, в самом углу и смотрел в окно.

– Да прибудет с Вами здоровье и хорошее настроение,- по приветствовал гостя.

– И тебе не хворать, импровизатор мой- ответил маг из своего угла.
– Ну что? Пошли?

– Сейчас переоденусь.

– Фартук снимай, все остальное нормально. Не заляпался.

– Хорошо. Но все же до комнаты дойду.

Через час мы шли вдвоём по городу. Шалин молчал, а я рассказывал обо всем на свете. Что узнал, что видел. Пока я все озвучивал, маг смотрел новые воспоминания.

– Хиор, ты знаешь, что тебе память почистили?
– спросил вдруг собеседник.

– Нет. А с какого момента?

– Сегодня какая- то улица.

– Понял. Это мы заходили в ювелирную лавку в ребятами. Весь или большая часть товара была зачарована. Странность обнаружил Грифус. Но где эта лавка, название не помню.

– Ничего. Узнаем.
– Шалин стал вдруг серьёзным и грустным.

– Лин, что такое?

– Знаешь, Мельхиор, я почти всю жизнь потратил на то, чтобы менталисты не заходили в личное пространство драконов, не ругались с ними. То, что сделал этот маг, нарушает закон о неприкосновенности пространства души. По-хорошему, я могу выдвинуть ему обвинение в том, что он изменил твои воспоминания.

– Но за это его ждёт смертная казнь.

– Она самая.
– грустно вздохнул маг.

Мимо нас пробежал Грифус. Он мог нас не заметить, площадь то большая. Не деревенская улочка.

Мы сели возле какого-то памятника. Шалин задумчиво смотрел на людей, а я думал как утешить наставника, когда увидел, что брат бежит к нам.

Через пару минут Грифус стоял перед нами:

– Тёплого ветра в крылья,- поздоровался новый участник диалога.

– И тебе попутного.
– отозвался маг, заиньересованно разглядывая дракона.

– Мельхиор, помнишь утреннюю лавку ювелира. Эту... Росинку счастья?

– Ну да.
– ответил я, вспомнив название лавки. Дырами в памяти никогда не страдал до этого момента.

– Её ограбили. А грабитель убит. Представь какого хозяину.

– Представляю.
– ответил за меня Шалин.
– Где эта лавка помнишь?

– Конечно.

– Отведешь меня. Хорошо?

– Да, конечно. Сейчас?

– Нет. Завтра. Грифус, скажи, зачем нужно были дразнить хранителя?

– Как?

– Ты вывел из себя одного из охраны Императора. Он написал рапорт и ушёл за тобой следить. Ничего не замечал?