Мелкие случаи из личной жизни

По сравнению с тобой у него много свободного времени. И я тебе предрекаю: если в ближайшее время он не займет это время карьерой, он займет его другими бабами. Ты мне тут только что описала, какого ты его встретила в первый раз, и каким он стал теперь. Конечно, это во многом твое влияние и твоя заслуга. Только боюсь, пользоваться этим будешь не ты.

Оль, давай не будем.. Думаешь, я об этом не думаю? Но мне все-таки кажется, что он меня любит.

А ты его любишь?

Люблю, наверное. Да, точно люблю.

Ой, не нравится мне, как ты это говоришь. Ну да поживем — увидим. Я вон своего Марика на одну ноздрю обогнала, он уже на стенку лезет. И ведь точно знаю: он меня любит. Конфликтов у нас нет, живем хорошо, денег, между прочим, получаем поровну, у меня только статус чуть повыше, а он все равно бесится. Но есть другие мужчины, которые спокойно на это смотрят. Может, Ермаков из таких. Он такой немножко заторможенный был в школе.

Ты что говоришь? Когда это он был заторможенный?

Тань, да всегда. Витал где-то в облаках, на землю не спускался. За мной зачем-то ходил с первого класса, а влюбился в тебя. Слушай, это у него с той поры влюбленность не прошла? Тогда беру свои слова назад, чувство с такой долгой историей, они крепкие. Знаешь, ты молодец. Перестала киснуть, нашла любовника, карьеру делаешь, сын у тебя растет просто чудо! Отличный парень. Если когда-нибудь мой Майкл будет таким же умным, я обеими руками перекрещусь, даром что еврейка.

Да ну тебя, не мели языком. Оль, уже ночь на дворе, скоро ресторан закроется. Пошли-ка спать.

И правда. Давай завтра встретимся на углу у отеля и пойдем вместе погуляем. У меня с утра встреча важная, но в час я должна освободиться. Ну, максимум в половине второго я вас буду ждать у отеля. Пообедаем и погуляем. Оторвемся, одним словом.

Договорившись на завтра, подруги расстались. Таня поднялась в номер. Толик спал как убитый, рядом лежала перевернутая книга, открытая на середине. Как и следовало ожидать. Она поправила на нем одеяло, ушла в спальню, разделась, улеглась и ее как будто выдернули из розетки.

Утром Толя проснулся рано и стал теребить Таню, добиваясь завтрака. Она с трудом продрала глаза и осознала, что надо идти на завтрак. Следовательно, встать, одеться, умыться и привести себя в порядок. Насколько не хотелось это делать трудно передать словами. Таня искренне считала, что в отпуске рано вставать грех. Но ребенок требовал, пришлось вставать.

После еды стало легче. Глаза открылись, появился интерес к жизни. Можно было идти гулять.

На улице ярко сияло солнышко, было тепло и пахло как иногда пахнет в Нескучном саду в марте. Толик предложил снова пойти на Вацлавскую площадь, а оттуда уже куда-нибудь еще. Он хорошо разбирал карту, но ориентироваться на местности умел только «от печки». Так как искомая «печка» была всего в двух кварталах, Таня не протестовала. Ей было все равно куда идти, город ей нравился, а она всегда предпочитала просто шататься по улицам, вдыхать воздух и проникаться духом места. Это ей давало несравненно больше, чем организованные экскурсии, где бедные экскурсоводы талдычат год за годом заученные тексты. Тем более что Таня никогда не ленилась заранее почитать путеводители. Навык бывшей отличницы вел к тому, что она на таких экскурсиях следила за ошибками и задавала вопросы, ставившие рядового экскурсовода в тупик. Ни от первого, ни от второго Таня удовольствия не получала. Конечно, хорошо было бы погулять тут с настоящим историком, но где ж его взять?

Она развлекалась на свой лад: высматривала необычные дома, или оригинальные архитектурные украшения. Кроме того они с Толиком читали друг другу вслух вывески и объявления, выискивая забавные для русского уха. Произносили-то тихо, на ухо, но хохотали во все горло. Кончилось это тем, что Таня зашла в маленький магазинчик, где торговали перчатками и шарфами, выбрала себе шелковый платочек, приложила к шее, а продавщица, закатывая глаза стала ахать: «Урода! Пенкне вам тлачет! Пани така урода!». Тут Толик закрыл лицо руками, выбежал из магазина и согнулся пополам в пароксизме неудержимого хохота.

Таня купила шарфик, вышла на улицу и сказала сурово: «Ну и что тут было смешного? Тетенька восхищалась моей божественной красотой!» Но не выдержала и тоже неприлично разоржалась, напугав прохожего. Так развлекаясь они гуляли до обеда.

К условленному месту подошли одновременно с Ольгой. Она заметила их издалека и шла навстречу, широко улыбаясь и махая рукой. Они обнялись, расцеловались, после чего Оля предложила:

Пойдемте поедим. Я знаю тут отличное заведение, вкусно кормят и народу никого. Хотела вас сводить в знаменитую пивную «У Флеку», но там сегодня заседают мои соработнички, спокойно не посидишь. Ну ничего, вы туда еще сходите, я а уже была.

Это в какую пивную, – спросила Таня, – в ту, что была любимой пивной Швейка? Я не путаю?

Не путаешь, все верно. Я небольшая поклонница Гашека, но место и впрямь замечательное. Может, завтра сходим. Послезавтра я улетаю.

Уже? – вырвалось у Тани.

Ну да, у нас конференция со второго по пятое. Я прилетела заранее, еще двадцать восьмого декабря. Седьмого мне на работу, а еще надо лететь в Коннектикут, забрать детей у бабушки.

Я все время забываю, что твой муж — коренной американец. Ты обычно так о нем говоришь, что создается ощущение — вполне наш парень. Зовут Марк, а ты еще его Мариком называешь, как нашего Карповича.

Ну, мой-то не еврей, а англосакс вперемешку с немцем. Фамилия, правда, подходящая: Кауфманн, с двумя «н». Я теперь миссис Кауфманн, вот умора! А мамаша его вообще сенатор Соединенных Штатов.

Как же она с внуками сидит? – поразилась Татьяна.

Ты что, она это за большое счастье почитает. У нее три сына, все женаты, а внуков только я ей нарожала. За это я числюсь любимой невесткой. А внуков на Рождество и Пасху просто требует к себе.

А твой Марк, он старший? – задал следующий вопрос Толя. Ему тоже было интересно.

Он младшенький. Старшие в Коннектикуте, один занят семейным бизнесом, как их отец, другой пошел, как мама, по политической линии. А Марик ударился в науку. Сначала, как я понимаю, Беатрис на него злилась, а теперь не нарадуется.

Беатрис — это твоя свекровь? Как вы уживаетесь? – поинтересовалась Татьяна.

Знаешь, неплохо. Главное, она меня поддерживает в том, что я делаю карьеру. Уговаривает Марка, что он не сердиться должен, а гордиться. Знаешь, я специально уехала на конференцию пораньше, отговорилась тем, что надо к докладу готовиться в тишине и покое. Без меня Беатрис Марика обработает так, что лучше не требуется.

Постой, ты, значит, Новый год тут в одиночестве встречала? Без семьи? – Таня была сражена.

А, велика важность. Они там Рождество празднуют, Новый год так, через колено. А здесь меня ребята из чешского представительства пригласили. Весело было, пели, танцевали, дурака валяли, просто отлично. Я наплясалась на десять лет вперед. Дома так не попразднуешь. Потом, мне действительно нужно было побыть одной.

Ну и как, побыла? – снова встрял Толик.

Еще как побыла! Стой, ребята, мы пришли.

Местечко действительно оказалось очень уютным, еда вкусной. Оля и Толик вели себя так, как будто вчера не было никакого напряженного разговора. Таня расслабилась, наслаждаясь приятной обстановкой и салатом с ветчиной. Они уже перешли к десерту, когда Ольга, сидевшая лицом к окну, вдруг замолчала, вглядываясь во что-то у Татьяны за спиной. Через пару минут она вдруг спросила:

Таня, а как выглядит твой бывший муж?

Толик, так же как и мать, сидевший к окну спиной, впился в Ольгу взглядом, но ничего не сказал.