Мелькнул чулок
Шрифт:
В ее глазах столько можно увидеть… Такая же блестящая актриса в жизни, какой Энни была только в кино, Марго прекрасно сыграла роль прямой бесхитростной девчонки. Но человек, знающий, какой она была на самом деле, не мог не заметить в них настороженности и даже отчетливого оттенка тревоги – видимо, девушка не хотела, чтобы ее снимали. Но под этой зоркостью крылось еще нечто более глубокое – прежнее выражение пустоты и невероятного терпения, так заметное в давнем пляжном снимке. Да, это была истинная Кристин, во всем своем зловещем сиянии, словно далекая зарница, предупреждающая о приближающейся грозе.
Все
Вынув из ящика увеличительное стекло, Уолли начал более внимательно рассматривать снимки.
В сияющих глазах Риса, лучившихся отцовской гордостью за Энни, все же было еще нечто, что явно относилось к Марго.
Похоже было, что Рису отвечали взаимностью. Не замеченный репортерами, Энни и всеми окружающими, взгляд этот о многом говорил, но только им двоим. А разгадала ли его Элтея?
Уолли в раздумье сжал губы, медленно водя лупой по снимку. Да, несомненно, они были любовниками. Но, как ни странно, Уолли не сомневался, что Рис ничего не знал о том, кем в действительности была Кристин. Он верил ее обману.
Почему бы нет? Она так ловко умела притворяться. И соблазнила Риса под личиной Марго. Вполне логичное развитие событий.
Но почему Элтея вдруг так поспешила выложить козыри настолько опасные, что Кристин пришлось убить ее, чтобы остановить? Наверняка дело не только в угрозе обличить девушку. Кристин, всегда спокойная и расчетливая, смогла бы справиться с этими угрозами и без насилия.
Что же случилось в тот день? Что заставило ее потерять самообладание?
Уолли с силой ударил кулаком по столу. Конечно! Его давно уже уснувшие инстинкты и эмоции не дали разглядеть того невероятного факта, что Рис нашел путь к оледеневшему сердцу Кристин.
Ведь он, что ни говори, необыкновенный человек.
Да, свет любви нельзя спутать ни с чем. Они были не только любовниками; Кристин испытывала к нему истинное чувство. Возможно, именно об этом и говорил ее взгляд. Если все это правда, в душе девушки совершился переворот, к которому она вовсе не была готова. И в этом случае появление Элтеи представляло реальную угрозу.
Уолли не смог сдержать улыбки. Какая неожиданность для Кристин! Истинная профессионалка, расчетливая шлюха неожиданно пала жертвой романтической страсти. Совсем как в романах! Соблазнив мужчину, влюбиться в него и теперь бояться, что ее имя и прошлое выплывет наружу, и он может подумать, что она его использовала. Боязнь потерять любовь Риса…
Сама мысль об этом казалась невероятной. Но, размышляя, Уолли, все больше был уверен – Кристин влюбилась.
Какая ирония судьбы! Самая осторожная из всех известных ему женщин потеряла голову. Несмотря на все расчеты, забыла обо всем, и мир готов был вцепиться в нее хищными когтями.
Уолли представлял триумфальное появление Элтеи и бешеное сопротивление дочери. Убийство совершено в целях самообороны, если, конечно, учитывать обстоятельства. Но оно было одновременно казнью и местью за потерянную жизнь.
Мать и дочь, сцепившиеся в смертельной схватке в доме Риса…
А что если Элтея сама была любовницей Риса? Классический треугольник…
И тут Уолли неожиданно задохнулся.
Неудивительно, что вся эта история не давала ему покоя и словно заноза в пальце тревожила подсознание.…«Рис посещал города, где ставили его пьесу… Сиракузы, Рочестер, Торонто и Буффало…»
«Дейн Тиэтр!» Боже! Он ведь знал, что Элтея работала в труппе «Дейн», когда встретила Гарри.
Уолли потер усталые глаза. Наконец все обрывки нитей связаны. Мотив, возможность, необходимость. Что-то еще! Элтея ревновала к дочери! Она встревожилась, возможно, даже из-за визита Уолли. Неужели он, сам того не зная, дал ей в руки оружие против Кристин?
Обе были в связи с одним мужчиной. Дочь – недавно, а мать – много лет назад. Рука Уолли потянулась к телефону. В доме у каньона никто не брал трубку.
Как найти Кристин? Если ее нет у Риса, где она может быть?
Уолли позвонил в офис Риса на студии. Секретарь ответила, что Риса нет, но отказалась сказать, где он. Она, правда, передала, что мисс Свифт уехала в Айову – заболел кто-то из родственников.
Уолли закрыл биографию и уставился на блестящее цветное фото Риса на обложке. Лениво играя лупой, он набрал следующий номер.
– Служба ответа мистера Риса. Что желаете передать?
– Мне необходимо срочно связаться с мистером Рисом по важному делу, а дома у него никто не подходит к телефону. Не знаете, где я могу его найти?
– Он уехал из города, сэр, и вернется только завтра. Там нет телефона, но, если хотите оставить сообщение, мистер Рис будет сюда звонить…
Это означало, что Рис уехал в пустыню.
Детектив вглядывался в сияющие голубые глаза Риса, и внезапный интуитивный толчок заставил соображать с молниеносной быстротой.
– Может, вы сумеете помочь мне? – спросил он. – Дело непростое и очень срочное. Я хотел бы кое-что сообщить мисс Свифт. Это насчет болезни ее матери. Я не могу ждать, пока позвонит мистер Рис. Мисс Свифт должна как можно скорее узнать все…
– Видите ли, сэр, я не могу принимать сообщения для мисс Свифт. Эта служба мистера Риса.
– Но мисс Свифт сейчас находится с ним?
Под лупой глаза Риса казались огромными. Уолли наклонился над снимком, ожидая ответа.
– Сэр, я не могу…
– Послушайте, а что если речь идет о жизни и смерти, и я не могу ждать? Думаете, это хорошая идея – прямо сейчас мчаться в пустыню, не зная, там ли мисс Свифт?
– Да, сэр, конечно. Видимо, вы правы… Или пошлите телеграмму…
– Спасибо… большое спасибо.
– Если он позвонит, что передать?..
Уолли повесил трубку, не зная, что предпринять: что-то подсказывало ему: ответ на последний вопрос совсем рядом, но, если не найти его сейчас, он навсегда останется загадкой.
А если Элтея приехала не только для того, чтобы открыть глаза Рису, но и сказать что-то Кристин: убить сразу двух зайцев…
Уолли низко склонился над фотографией. Глаза Риса маячили все ближе, ближе: один, потом другой. Только это были глаза Кристин, которые он запомнил навсегда, там, в номере мотеля в Майами. Уолли гордился своей способностью сохранять в памяти глаза людей, с которыми встречался. Глаза Кристин были светлее, чем у Риса, бирюзовые, а не ярко-синие, гораздо более спокойные, холодные, оценивающие, тогда как глаза Риса сверкали нервным напряжением.