Мелочи женской жизни. Жизнелюбивая проза

– Ждали, ждали! Юра, Лена, поднимайтесь, надо второй столик придвинуть, чего тесниться… Официант! – хлопотала моя соседка по номеру.

Все расселись, быстренько перезнакомились, и началось традиционное курортное застолье, когда буквально после второй рюмки, десятиминутное знакомство перерастает практически в близкое родство. Надежду, Сергея, Юру и Татьяну связала еще и любовь к Абхазии. Правда, Сергей в этих местах, в отличие от моих знакомых, был уже в третий раз. Вчетвером они бурно обсуждали местные обычаи, политическую обстановку и многое-многое другое. Надежда, даже станцевала под национальную музыку в доказательство своей любви к здешней земле… Хотя все присутствующие поняли, для кого был этот танец…

Постепенно дождь утихал, в кафе стало оживленно и в заведении сменили музыкальный репертуар. Теперь солист исполнял шлягеры, предполагающие парные танцы отдыхающих. Юрий пригласил Татьяну, Сергей Надежду, а я все сидела и вглядывалась в черноту морских просторов…

Надо сказать, мне порядком надоело затянувшееся мероприятие, на котором я чувствовала себя лишней. Даже чача уже не спасала…

– Дана, Вам не интересно с нами?! – неожиданно обратился ко мне Сергей.

– Даночка Викторовна у нас барышня утонченная, – снова прогнулась передо мной моя сослуживица.

– Что ж Вы, Татьяна, даже на отдыхе меня по имени-отчеству величаете? Чай, не на службе, дивидендов никаких здесь не ожидается! – резковато отреагировала я.

– А она не может по-другому, шибко уважает Ваш талант руководителя! Это я могу, пенек стоеросовый, и за зад даже Вас ухватить! – вступился за жену окосевший Юрий.

– Здесь, на отдыхе, как в бане – все равны, – попыталась понизить мой статус Надежда.

– Надо же?! Предупреждать надо, я как-то опасаюсь женщин-руководителей, – удивился Сергей.

– Чего же Вам опасаться? Среди присутствующих нет ни одного покусанного мной? Да, и мы с Вами не общаемся совсем, чтобы Вам побаиваться. К тому же не настолько высок мой уровень, чтобы организовать Ваше преследование в случае неугодности… – огрызнулась я.

– Тогда я приглашаю Вас на танец, уж не откажите…

– Отчего же, пойдемте…

Сергей подошел, взял меня за руку и повел танцевать на пирс, который уходил в море далеко от столиков. Дождь к тому времени прекратился, и навес уже был не нужен. Мы молча потанцевали, а когда танец закончился, он заговорил:

– Давай постоим здесь, поболтаем, мне не хочется сейчас возвращаться за стол…

– Но это неудобно: у нас компания.

– Да какая там компания! Все вы сами по себе. Пойдем лучше ко мне, – вдруг предложил Сергей.

– Не поняла!?

– А что здесь понимать? Ты привлекательна, я чертовски привлекателен…

– Вы это серьезно?!

– Абсолютно. Сегодня тринадцатое число, вы уезжаете девятнадцатого, я восемнадцатого – остается пять неполных дней. К чему тратить время зря?! У меня прекрасные апартаменты, – посмотрел Сергей на меня спокойно.

– Так, стоп! Вы делаете мне «непристойное предложение» и считаете, что…

Я не успела договорить, потому что Сергей наклонился и нежно поцеловал меня в губы… Поцелуй был ласковым и теплым в отличие от холодных и циничных слов, произнесенных им. Мое тело, давно не ощущавшее тепла мужских рук, замерло, правая рука непроизвольно поднялась и обняла его за шею… Когда мы перестали целоваться, Сергей снова спросил:

– Ну так что? Идем?

Вероятно, чача и впрямь была хороша, потому что я ответила:

– Идем, – и опустила голову.

Когда мы вернулись к столику и объявили о намерении прогуляться, у моих сотоварищей были такие скорбные физиономии, что сомнений быть не могло: по моей кристально чистой репутации объявлен всеобщий траур.

Мы с Сергеем немного побродили, а потом отправились за предметами моей личной гигиены в пансионат. Надежда открыла дверь с радостной улыбкой, видимо, подумав, что наше общение завершилось целомудренно и у нее снова появился шанс. Однако, увидев мои сборы, она презрительно поджала губы и объявила:

– Вот уж не ожидала от тебя, Дана Викторовна, такого поступка! Чтобы в первый же вечер, с первым же встречным…

– Сама от себя не ожидала… Но знаешь, мне надоела незапятнанная репутация. Думаю, надо начинать ее портить. Не сердись, Надя, тебе же просторнее будет одной, – невозмутимо парировала я и вышла из номера.

Отель, в котором отдыхал Сергей, был объединен с нашим пансионатом единой территорией, но был гораздо круче. А уж его апартаменты и вовсе были выше всяких похвал. Особенно поразил вид, открывавшийся из окон его номера. В отличие от вида на море, который был у нас с Надеждой и который я считала просто восхитительным, здесь взору открывались дивные горы и невиданной красоты леса на многие километры вперед, до самого горизонта. Не наблюдалось ни единой постройки, впереди была только сказочная даль, источающая непередаваемые ароматы промытой ливнем зелени.

– Красиво? – окликнул меня Сергей.

– Не могу выразить словами насколько! Наверное, так выглядит Рай… – ответила я.

– Вот и я влюбился в эти места с первого взгляда так же, как и в тебя! – улыбнулся Сергей, увлекая меня в номер.

Я тут же приготовилась «любить ушами», однако дифирамбов не последовало.

– Ты же не станешь отрицать, что сразу почувствовала мой интерес? – продолжал Сергей.

– Тогда почему ты не стал знакомиться со мной? Ведь если бы не Надежда, ты бы так и не подошел?

– Верно. А к чему было подходить? Какие перспективы? Я не люблю курортные романы… – резанул правду Сергей.

– Тогда что я здесь делаю?

– Не знаю, не смог устоять! Ты такая, такая… родная… – прошептал он мне на ухо, слегка кусанув, поднял на руки и отнес в спальню…

Когда я открыла глаза, все пространство комнаты было залито серебряным лунным светом, настенные часы показывали 4 утра.

– Даночка, а пойдем искупаемся в море! – предложил Сергей.

– Я бы с удовольствием, но не взяла купальник из номера… – начала было я.

– Так он и не нужен.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что мы будем плавать без одежды?

– Именно это я и хочу сказать, дорогая. Представь, подсвеченное луной море, непросохший от дождя песок, вокруг ни души… Побежали быстренько!

– Ты прямо человек-праздник! – смутилась я.

Мы сходили к морю, поплавали, а затем вернулись и проспали почти до полудня.

– Просыпайся, спящая красавица, пойдем восстанавливать силы, – деловито велел Сергей.

Я безоговорочно подчинилась, ощущая себя бездомной собакой, на время обретшей хозяина. Собакой, которую не надо подвергать дрессуре, потому что она и так выполняет любые команды своего благодетеля взамен на забытые проявления тепла, ласки и элементарной заботы, хорошо понимая, что любезно предоставленный кров и остальные атрибуты домашнего очага подарены ей лишь на время непродолжительного всплеска благородства души ее временного хозяина.