Мелодия надежды

— Садись, подруга. — Высунулся он из окна. Это была их первая встреча после той поездки в соседний город и он заметил в ней какое-то изменение. Это было сомнение.

— Привет, — оказалась она на соседнем кресле. — Ты здесь по делам или просто катаешься?

— Тебя преследую. Может, посидим где-нибудь?

— Ну, — промямлила она, обдумывая что-то в своей голове.

— Принимаю за «да», — прибавил он газу. — У тебя все в порядке?

— Угу.

— Подруга?

— Я сейчас буду очень откровенна с тобой, только ты не смейся, — наивно перевела она взгляд карих глаз с дороги на водителя.

— И без прелюдий, ладно, — выдал он смешок, не понимая от чего он так рад.

— Мне все, кто тебя знает, советуют держаться от тебя подальше. И говорят, что ты можешь… — Поперхнулась Лиса, пытаясь договорить. — Что скорее всего ты не просто так общаешься со мной. И я не слепа, чтобы не допустить мысли о твоих возможных чувствах. — Её глаза начали бегать, она словно сама опешила от того, что сказала. Ей было стыдно — это читалось у неё на лице.

— И почему ты не держишься от меня подальше, как советуют? — Стало, вдруг, интересно, что она ответит. Ей всегда удавалось поразить его неожиданными словами, которые непонятно действовали на него. И сейчас было так же.

— Я сама тебе постоянно твердила, что не брошу. Я всегда себя убеждаю, что ты мой хороший друг. Хоть не вижу своей особой значимости в твоей жизни, кроме как малой поддержки, что могу дать.

— Хочешь откровенный разговор? — Подъехал он к знаменитому в этом городе ресторану под открытым небом.

— Пожалуй, да, — все так же неуверенно говорила она.

— Хорошо, пойдём сядем и там обо всем поговорим.

— Итак, — расстегнул он верхние пуговицы на белой рубашке, когда уже принесли их заказ. — Для начала хочу спросить, что ты ощутила, когда допустила такую мысль?

— Ты сейчас пытаешься меня обыграть, — ковырялась она вилкой в салате. — Вытащить все слова из меня, а свои оставить при себе.

«Какого..!?» — Удивился он про себя тому, как она чётко его разгадала. И что сейчас ему сказать, чтобы не потерять её?

— Поразительно, подруга, — засмеялся Игнат. — Ну, хорошо. Ты права.

— Именно в чем? — Подняла она глаза.

— Ты мне не безразлична — я тобой дорожу. И я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Ты веришь?

— Верю.

— Твои друзья волнуются и это нормально, ведь раньше я был немного другим… с тобой.

— Я запуталась, — спрятала Алиса лицо руками.

— Подруга, меня все устраивает, — улыбнулся Игнат, — Тебя тоже. Так почему мы не можем продолжать быть друзьями и дальше?

— Меня останавливает чувство, что то, что происходит неправильно… Мне надо отойти, — встала она и направилась к женскому туалету.

Оказавшись в четырёх стенах, Алиса застыла напротив зеркала, всматриваясь в свои глаза. Она снова была в тупике, не понимая, как поступить. Продолжи Лиса общение с Игнатом, как обычно, тогда она снова начнёт метаться от друзей и Алекса к Игнату, постоянно что-то утаивая, а этого Лиса не любила. Неопределённость её убивала и рядом со своим другом она её чувствовала, как и то, что она словно изменяла своему парню морально.

А если она прямо сейчас оборвёт все связи с Волковым? Тогда для неё это будет тоже сродни с предательством. Он столько ей открыл себя, столько добивался её доверия, а она это растопчет и «бросит» его.

— Сложный выбор, да? — Показалась в зеркале ещё одна фигура.

— По моему лицу это так заметно? — Обернулась кареглазая на Белоснежку.

— Почти, я просто оказалась случайным свидетелем вашего разговора. — Мило улыбнулась Рита, в глазах которой стояла ненависть. — И мой тебе совет, не верь ему.

— Спасибо, — решила покинуть это помещение Оболенская, потеряв желание находиться с этой белоснежкой в одной комнате. Но Рита перегородила ей путь.

— Я серьёзно. Алиса ведь тебя зовут? — Продолжала брюнетка с заботой в голосе. — Совсем недавно он и мне говорил такие красивые слова. Убеждал в своей верности, а потом, когда я решила, что могу ему верить, бросил.

— Ты немного путаешь ситуации, — старалась быть вежливой Алиса, вспоминая её слова и поступки. Первой она не собиралась бросаться в открытый конфликт, хоть и хотелось высказать этой Рите все «хорошее».

— Ничего я не путаю. Мне просто тебя жалко и я хочу уберечь такую хорошую девочку от проблем. Никто не знает этого человека лучше, чем я. И ты даже не представляешь, насколько он бывает жесток.

— Ещё раз спасибо, но я разберусь сама, — стала серьёзнее Лиса, от наплывающей злости. Это Алиса не знает каким он бывает?

Снова решив покинуть туалет Алиса была перехвачена за предплечье Ритой. Она почувствовала, что та тоже на исходе своего ложного терпения. В этот момент в Оболенской что-то щёлкнуло — а не дать ли волю этой Белоснежки показать своё настоящее лицо?

— Забыла что-то? — Спросила она спокойным голосом.

— Почему ты не хочешь, чтобы тебе помогли избавиться от этого груза?

— В виде Игната? Я не собираюсь от него избавляться, — точно теперь решила Алиса. — Знаешь, такое понятие «друзья»?

— Ты, правда, слишком наивна, как он и говорил. Он тебя обманывает.

— Ты говоришь, что жалеешь меня, а на словах выходит, что себя. Отпустить все его не можешь? — С ответной заботой спросила она Риту, зная, что это пошатнёт её спокойствие.

— Я это сделала ещё несколько лет назад. — Изменилась в лице Рита. — Он сам захотел меня вернуть. А ты ничего не знаешь, ни о нем, ни обо мне.

— Взаимно. А теперь отпусти мою руку.

— Пожалуйста, — небрежно откинула брюнетка её предплечье, задев своими длинными ногтями, оставляя на загорелой коже Алисы следы.

— Если ты и дальше будешь вот такой, так и останешься одна. — Посмотрела ей в глаза Оболенская, после чего направилась к выходу, где добавила: — Маски не вечны. Всему есть предел.

Рита недолго ещё простояла в туалете, наблюдая за удалившейся Алисой, когда рванула следом за ней. От чего-то её задела реакция этой девчонки на её, ложную, но заботу. Ведь Рита поможет им обеим, если эта Лиса послушается её совета. Но сейчас в ней блуждала ревность. Её Игнат предпочёл ей эту глупую девочку!

Не до конца осознавая, что действует открыто, Рита подбежала сбоку к идущей Алисе и плеснула ей в лицо содержимым стакана, взятого с чужого столика.

— Какая я нерасторопная! — Воскликнула она, — Дать салфетку?