Memento

Если закрасит этот паскудный желтый цвет и уберет круги под глазами, то, может, и проскочит. А если нет?

— Ну, я поехала, привет!

А она еще ничего смотрится, подумал Михал, обнимая склонившуюся над ним фигурку. Длинные прямые волосы на пробор. Личико немного осунувшееся, но с макияжем вполне свеженькое.

— Тебе идет.

Она улыбнулась, как любая на ее месте. Как нормальная девчонка!

— Может, ну его к черту? — Михал запустил руку туда, где у других обычно бывает грудь.

— Пусти!

— Тебя заметут!

— Пусти меня! — вырвалась Ева.

Он успел схватить ее за руку и повалил на поролон.

— Погоди. Надо выдержать первые три дня. Потом будет легче.

Он и сам не верил тому, что говорил, но перед глазами маячила патрульная машина с синей мигалкой.

— Ну что ты несешь? Сто раз уже пробовали.

Они наверняка сообразили, кто приложил руку к медпункту. Заберут Еву прямо в конторе. Интересно, догадывается она?

— Давай вытирки!

Вот и приехали. Дураку понятно, что все шло именно к этому.

— Они в аптеках остались.

— Черт, ты что, не мог забрать? — Она гневно прошлась по комнате к окну.

— Так получилось.

Ева глядела вниз на улицу. Может, они уже там. Бред.

Пальцы нервозно барабанят по подоконнику. Его это раздражает. Все его раздражает!

— Мы влипли! Неужто не дошло?

— Дошло! Сам же видишь, дошло! — Ева рванулась к нему и бросилась в защиту его объятий, совсем как маленькая.

— Михал, мне страшно…

— Давай не будем, а? — шептал он. — Слышишь? Мы выдержим…

— Ты не соображаешь, куда мы заехали? — Ева вырвалась. Схватила со стола кучку рецептов и выбежала за дверь.

Михал уткнулся головой в подушку. Лучше не быть!

Сон или явь? Сияющая Ева.

— Достала?

— Ну, я же тебе говорю… На аптеке решеток нет. Залезть туда — пара пустяков. Мне просто засветиться не хотелось…

— А это что? — Михал не понимал, зачем у нее в руках тюбики.

— Купила алнагон. Надо же продержаться до вечера.

Теперь и правда все равно, когда заметут. Раньше или позже. Рисковать каждый день или раз, но по-настоящему, с шансом на крупную заначку.

С медпунктом тем все вскрылось, это уж верняк. Залечь бы на дно, пока можно…

Автобусом в Збраслав. Две тени, едва волокущие ноги, стараются не привлекать внимания. Но надежда все же есть. Надежда уже вечером заполучить кайфа на год вперед. Они уселись прямо за шоферской кабиной. Надо держаться незаметнее.

Субботняя прогулка, вспомнилось Михалу. В галерею на выставку скульптур, в кафе-мороженое — и домой. Когда это было? Сто лет назад? Мамина улыбка. Отец то ли в Кувейте, то ли еще где-то.

Автобус останавливается посреди площади.

— Здесь, — кивает Ева.

Он обнял ее за плечи. Обыкновенная влюбленная парочка. Решили прокатиться за город.

— Вот здесь я выросла, — щебетала Ева.

В глазах огоньки. Надеется на чудо? Прочь заботы? А когда кончатся те две сотни, что мне выплатили на работе? Это последнее. Евина получка давно ку-ку.

— Вот в этом дворе мальчишки выбили мне зуб. Один противный такой, Ондрой звали. Двинул кулаком за то, что я лапать себя не позволила. Представляешь, каково тринадцатилетней девчонке ходить без переднего зуба?

Он улыбнулся. И впрямь похоже на субботнюю прогулку.

— Я вообще тогда ни с кем не разговаривала.

— Где эта аптека?

— Как свернем, четвертый дом. — Ева посерьезнела.

И вдруг больно сжала Михалу локоть:

— Да не пялься ты так!

— Чего ты? — зашипел он.

— Она еще жива!

— Кто?

— Вон из того окна всегда глазеет бабка. Безногая. Мальчишки из нашего класса таскали для нее продукты. Она тут день и ночь сидит. Только и знает, что на улицу таращиться.

— Совсем сдурела! — напустился Михал. — Полдня сюда тащимся, а ты вдруг несешь, что улицу сторожит какая-то бабка?

Ему снова стало худо. Лихорадочное предвкушение, что сегодня вечером наконец-то кончится эта вечная гонка за кайфом, развеялось как дым.

— Утром ее не было, — оправдывалась Ева.

— Огромное тебе спасибо!

— Тихо! — одернула она. — Пошли в дом. Незаметно.

Теперь уж точно все прахом, подумал Михал. Но он послушно свернул в подъезд. Какая разница, что делать. Финита ля комедия.

Вонючий темный коридор с затхлым запахом подвала.

— Все нормально. Разве нельзя просто идти к кому-нибудь в гости?

Зелень травы за стеклянной дверью во двор резанула глаза. В доме такая тишина, будто все вымерли.

А может, молча ждут у дверных глазков? Чушь. Паранойя, понял Михал. Он чувствовал, как снова разбушевалось сердце. Навыдумывали невесть чего! А это просто субботняя прогулка. Остальное — Евины бредни, и больше ничего.

Обеими руками Ева давила на ручку двери во двор.

— Постой!

Он схватил ее за плечи: а то еще дверь выломает. Задвижка была сантиметрах в десяти от ручки. Он отодвинул ее, и дверь без всякого труда открылась.

Газон с клумбой, откуда тянутся вверх первые бутоны роз, стойка, на которой выбивают ковры, гараж и ворота на улицу, но главное — окна тыльной стороны аптеки.

Ева была права. Решеток нет!

— Вы что тут делаете? — подозрительный голос за спиной.

— Мы… — начала Ева и запнулась.

Какой-то дед с палкой в руках.

— Мы ищем гараж Иржи Паура, — нашелся Михал.

— Это гараж доктора Моравца, — солидно заявил пенсионер. — И нечего вам тут делать.

— Спасибо, — преувеличенно вежливо говорит Михал.

Бочком миновать бдительного деда. Похоже, им тут всем больше нечего делать, только выслеживать.

Шарканье шагов позади.

Не иначе, машину у нашего доктора украсть надумали! Все вы такие, меня не проведешь, мысленно ликовал дед.

Полная безнадега, вздохнул про себя Михал. Нас человек сто увидит.