Мемуары бабы Яги

— Скоро будет. — ответила Василиса и загадочно улыбнулась.

Вдруг, на самом горизонте вспыхнула яркая искра, словно зажглась новая звезда, её свет был таким ослепительно ярким, что по берегу пронеслись восхищённые возгласы. Крошечная точка сияла всё ярче, приближаясь увеличивалась в размерах, принимая чёткие очертания. Стали видны мачты, наполненные ветром паруса.

И тут с берега в самое небо, разрывая ночную мглу, взвились три огненных столба. С небосклона на водную гладь опускался летучий корабль. На носу корабля, подняв в приветственном жесте руки, стояли Кощей и Иван.

Горыныч пробрался к девицам и склонив к Тане все три головы, скромно потупив глазки, помахивая хвостом, прошептал:

— Наша работа! Не очень ярко, мы не перестарались?

— В самый раз! — восхищённо ответила Таня, смотря во все глаза на спускающийся к озеру корабль. — Это было восхитительно!

Таня протянула руку и взяла Горыныча за лапу.

— Ты настоящее чудо! Самый милый дракон, которого я когда-либо встречала!

— Правда? — всхлипнули все три головы. — Мы такие ранимые стали, чувствительные все такие… Но нам приятно, да-а-а. — довольно пробасил Горыныч и порозовел от смущения.

Корабль опустился возле самого берега, по палубе заметались знакомые пушистые хвосты, с бортов спустили сходни, по которым чинно спустился Кощей.

Стоявшие на берегу сказочные жители почтительно расступились, освобождая путь Кощею. Он гордо шествовал, пристально смотря куда-то поверх Таниной головы. Таня обернулась и посмотрела на Ягу — глаза её сияли, с губ не сходила лукавая улыбка.

Василиса и Татьяна разошлись в разные стороны, оставив Аглаю в центре.

Кощей подошёл ещё ближе и молча протянул Яге руку. Она смотрела на него не отрываясь, и сделав шаг вперёд, вложила свою ладонь в его. В миг, когда их руки соприкоснулись, вокруг пары закружились тысячи и тысячи золотых искр, словно объяв мерцающим пламенем.

Таня чуть не вскрикнула от неожиданности: в коконе света стояла пара — они казались богами, сошедшими с Олимпа — такие же сильные, высокие, невероятно красивые. От них исходила такая мощь, неведомая сила, что заставляла сердца биться чаще. Молодые, безумно влюблённые, они так смотрели друг на друга, что у Тани перехватило дыхание. И только роскошные огненные локоны женщины, и смоляные кудри мужчины — выдавали в паре Кощея и Ягу.

— Пойдём! — шепнула Вася, и ухватила Таню за руку.

Девушки последовали за знатной парой на почтительном расстоянии. На палубе их встречали вытянувшиеся по струнке, как солдаты на параде Иван, Серый и Кузьма.

Кузьму было не узнать — в шляпе с пером и алых сапогах — он был неотразим. Склонившись в приветственном поклоне, кот галантно снял шляпу и несколько раз махнул ей, «подметая» пером палубу. Таня, увидев эту картину не удержалась и хихикнула.

Ваня вышел вперёд и протянул руку Василисе. Вася вспыхнула, как маков цвет и подав руку мужу, тут же оказалась в его объятиях.

Серый торжественно подал Тане лапу и улыбнулся, ослепительно сверкнув белоснежными клыками. С удовольствием оперевшись на тёплую, мохнатую, надёжную лапу, Таня взошла на борт огромного корабля.

На корме, в окружении тысяч свечей были накрыты пиршественные столы.

Серый сопроводил Таню к её месту за праздничным столом и вернулся к сходням, встречать остальных гостей.

На корабль, один за другим поднимались важные персоны. Леший, ради праздника принявший обличие старца, явился в сопровождении лесовиков. Замшелая старая Кикимора, пришла с целым выводком юных болотниц. Лесные нимфы — девицы красоты невиданной, сразившие наповал встречающего их Кузьму, рассыпались по всей палубе. Пришли и братья месяцы со своими гуслями. Самым последним на корабль взошёл Водяной в сопровождении Горыныча.

Тане сложно было усидеть на месте, так хотелось всё рассмотреть, потрогать, а как иначе — это же летучий корабль! Тот самый, из её любимого мультфильма, «до дыр» засмотренного в детстве, заученного наизусть. Она сидела рядом с Ягой, благосклонно принимавшей здравицы от вновь прибывших, и всё пыталась рассмотреть самые мельчайшие детали, но несмотря на внушительное количество огней, ей это не удавалось. Как и в прошлый раз — лесной народец мельтешил, сновал туда-сюда и обратно, отвлекая, требуя внимания к себе, а не к деталям.

К Тане подбежал запыхавшийся Кузьма, и схватившись за сердце, бесцеремонно выхватил из её рук кубок с шампанским, тут же осушив его до дна. Таня даже рта не успела раскрыть, чтобы остановить наглеца.

— Ты видела? Нет, ты только посмотри! — восторженно шептал кот. — Это ж с ума сойти можно, красота какая!

— Да-а! — восхищённо согласилась Татьяна. — Корабль — просто произведение искусства!

— Что-о-о? Корабль, какой корабль? — возмутился кот. — А! Ты про этот? — Кузьма небрежно махнул лапой. — Корабль, как корабль, даром, что летучий. Ты туда посмотри! — восхищённо выдохнул кот, указав лапой на стайку весело щебечущих нимф. — Вот где красота невозможная! Какая стать, а грация, а голоса — м-м-м. Это ж просто что-то совершенно за-мурр-мурр-муррчательное. Всё, я влюблён! Женюсь, как пить дать женюсь! — воскликнул кот, в порыве чувств сорвав шляпу, прижав её обеими лапами к груди. — Вот прям счас выберу вот ту в зелёном, или эту в синем, и женюсь на обеих! — кот сорвался с места и рванул к нимфам.

— Кузенька, куда ты, стой! Это же… — воскликнула Татьяна, но не успела договорить, прерванная протестующим воплем кота.

— Это — моё решение! Окончательное и бесповоротное, и обжалованию не подлежит! — возмущённо взвыл Кузьма и скрылся в толпе.

— Так нимфы же… — прошептала Таня удаляющейся спине кота.

Рядом с Таней взвился поток тёплого воздуха и за её спиной опустилось что-то тяжёлое.

— Танечка наша…

— Запечалилась…

— Не грусти, мы уже пришли! — раздалось над её головой.

Таня посмотрела вверх — над ней склонился Горыныч, а три пары глаз смотрели на неё с нежностью и искренним обожанием.

Нет, конечно привыкнуть к внезапным появлениям дракона можно, наверное, но со временем, и не так быстро. Таня аж подпрыгнула от неожиданности и зажмурилась, с трудом подавив готовый вырваться крик. Огромные жёлтые глаза, хоть и излучали вселенскую любовь, но смотреть в них было, скажем, не то чтобы непривычно, а жутковато.

— Полетаем? — спросила средняя голова.

— Ты увидишь небо — оно прекрасно… — вторила первая голова.

— Мы покажем! — восхищённо выдохнула третья, выпустив струйку дыма.

Таня попыталась изобразить радостную улыбку.

— Горыныч! — придушенно пискнула она и откашлялась, вернув голосу нормальный тон. — А я знаю, что надо сделать! Надо сказать волшебные слова: «Земля, прощай, в добрый путь!» и корабль полетит, так, да? — спросила Таня.

— Ш-ш-ш! — зашипели на неё головы, замахав лапами, опасливо оглядываясь по сторонам.