Мемуары гейши

Служанка не ответила, а быстро распаковала кимоно. Увидев чернильные пятна на нем, она вскрикнула и прикрыла рот рукой. Слезы моментально хлынули из ее глаз, а в это время опять послышался голос:

— Асами-сан! Кто там?

— Никого, госпожа! — крикнула служанка.

Мне было ужасно стыдно перед ней. Она же быстро вытерла глаза рукавом. Пока она закрывала дверь, я успела одним глазком увидеть ее хозяйку, и мне стало понятно, почему Хацумомо назвала ее Госпожа Совершенство. Ее лицо, совершенной овальной формы, просто кукольное, выглядело очень нежным и хрупким, как китайский фарфор, даже без косметики. Она направилась к двери, но служанка быстро закрыла дверь, и я больше ничего не увидела.

На следующий день, вернувшись после уроков в окейю, я застала Маму, Грэнни и Анти в приемной на первом этаже. Они говорили о кимоно. Когда появилась Хацумомо, Мама встретила ее на лестнице.

— Этим утром к нам приходили Мамеха и ее служанка, — сказала она.

— О, Мама, мне все известно. Я себя ужасно чувствую из-за этого кимоно. Я пыталась остановить Чио, когда увидела, как она пачкает кимоно чернилами, но было слишком поздно. Она думала, что это мое кимоно! Не знаю, почему она так возненавидела меня, с самого ее появления здесь... Наверное, она испортила кимоно только для того, чтобы разозлить меня!

— Все знают, как ты ненавидишь Мамеху, — сказала Анти. — Ты ненавидишь любого, кто более удачлив, чем ты.

— Означает ли, Анти, что я должна быть в восторге от тебя, учитывая, какая ты неудачница?

— Замолчите! — крикнула Мама. — Послушай теперь меня, Хацумомо. Думаю, ты не считаешь всех настолько безголовыми, способными поверить твоим словам. Я не хочу, чтобы такое происходило в окейе. Я очень уважаю Мамеху и не допущу повторения подобных историй. Но за кимоно кто-то должен заплатить. Я не знаю, что произошло вчера вечером, но это и не принципиально, кто держал кисточку. Служанка видела кисть в руках у девочки. Девочка и заплатит, — закончила Мама и сунула в рот трубку.

Грэнни вышла из приемной и попросила служанку принести бамбуковую палку.

— У Чио и так много долгов, — возмутилась Анти. — Не понимаю, почему она должна расплачиваться за Хацумомо?

— Довольно об этом, — прервала ее Грэнни. — Девчонку надо избить и заставить возместить стоимость кимоно, и все тут. Где бамбуковая палка?

— Я побью ее сама, — сказала Анти. — Не хочу, Грэнни, чтобы у тебя опять болели суставы. Подходи, Чио.

Анти подождала, пока служанка принесет палку, а затем вывела меня во внутренний двор. От злости ее ноздри расширились, а глаза собрались в точку. С момента моего появления в окейе я старалась не делать ничего, за что здесь избивают палкой.

Но Анти отложила палку и спокойно сказала мне:

— Что ты сделала Хацумомо? Она пытается выжить тебя. Должна же быть какая-то причина, и я хочу ее знать.

— Уверяю тебя, Анти, она так относится ко мне с самого первого дня моего пребывания здесь. Я ничего плохого ей не делала.

— Грэнни может называть Хацумомо дурой, но поверь мне, она не дура. Если она захотела помешать тебе, она это сделает. Прекрати злить ее.

— Я ничего не делала, Анти, это сущая правда.

— Ты не должна ей доверять ни в чем, даже если она вызовется тебе помочь. Она уже повесила на тебя такие долги, какие ты никогда не сможешь отдать.

— Я не поняла, — сказала я, — какие долги?

— Хацумомо сделала так, что расплачиваться за испорченное кимоно придется тебе, а оно стоит столько, сколько ты себе сейчас даже представить не можешь.

— Но как я смогу заплатить?

— Когда ты начнешь работать гейшей, то вернешь окейе стоимость этого кимоно, а также все деньги, которые ты к тому времени задолжаешь за еду, занятия в школе, за оказанную тебе медицинскую помощь. За все это ты заплатишь сама. Как ты думаешь, почему Мама проводит часы за своими тетрадями с цифрами? Ты вернешь окейе даже деньги, потраченные нами на твое приобретение.

Долгие месяцы в Джионе я вспоминала разговор между господином Танака и отцом, думала о значении слова «подходящие», сказанного Госпожой Беспокойство обо мне и Сацу. Я часто с отвращением думала о господине Танака, наверняка получившем немало денег за помощь, оказанную при нашей продаже.

Мне было интересно, сколько мы стоили. Но я никогда не предполагала, что мне самой придется возмещать эти расходы.

— Ты не будешь платить до тех пор, пока не поработаешь какое-то время гейшей, — продолжала Анти. — И тебе никогда не удастся расплатиться, если ты не состоишься как гейша, как это произошло со мной. Тебя привлекает такая перспектива?

В тот момент я меньше всего думала о своем будущем.

— Есть очень много способов разрушить свою жизнь в Джионе, — сказала Анти. — Ты можешь попытаться убежать. Если ты хоть однажды сделаешь это, Мама поймет, что ты плохой объект для вложения денег. Она никогда не будет тратиться на того, кто может в любой момент исчезнуть. Тебе придется прекратить свои занятия в школе, а без них ты никогда не сможешь стать гейшей. Или ты можешь плохо учиться, и учителя не захотят дать тебе необходимые знания. Ты можешь также вырасти и стать такой же некрасивой женщиной, как я. Я не была такой непривлекательной, когда Грэнни купила меня у родителей, но я стала не лучше, а хуже, и Грэнни меня за это возненавидела. Однажды она сломала мне бедро, избивая меня за какую-то провинность, и я перестала работать как гейша. И именно поэтому сегодня я сама взялась избить тебя, чтобы, не дай бог, ты не попалась в руки Грэнни.

Анти положила меня на живот. Мне было все равно, изобьют меня или нет, ничто уже не могло ухудшить данную ситуацию. Мое тело вздрагивало под палкой, я выла, насколько могла громко, и представляла прекрасное лицо Хацумомо, насмехающееся надо мной. Анти закончила порку и оставила меня выплакаться. Вскоре я услышала приближающиеся ко мне шаги и увидела Хацумомо.

— Чио, я буду тебе очень признательна, если ты не будешь попадаться мне на глаза.

— Но вы обещали сказать мне, где я могу найти свою сестру, — возразила я.

— Да, обещала! — Она наклонилась ко мне: — Твоя сестра в йору-я Тацуйо, в районе Миягава-чо, на юге Джиона. Она слегка оттолкнула меня ногой, и я отошла в сторону.

Глава 7

Никогда раньше не слышала слова йору-я, поэтому следующим вечером, когда Анти уронила на пол коробку с нитками и иголками и попросила меня помочь их собрать, я спросила у нее:

— Анти, а что такое йору-я?

Анти не ответила, а потянулась за очередной катушкой с нитками.

— Анти! — окликнула я ее опять.

— Это такое особое место, в котором может оказаться Хацумомо, если получит по заслугам, — сказала она.

Она не собиралась больше ничего говорить, мне пришлось удовлетвориться и этим.

Но хотя я и не получила определенного ответа на свой вопрос, я хорошо поняла — Сацу гораздо хуже, чем мне. Поэтому я принялась думать, как мне можно туда поскорее попасть. К сожалению, частью моего наказания за кимоно было заключение в окейе на пятьдесят дней. Мне разрешалось в сопровождении Тыквы посещать школу, но меня не посылали за пределы окейи с поручениями. Конечно, я могла как-нибудь выйти из окейи, но это было бы довольно глупо. Я ведь даже не представляла, как искать район Тацуйо. А потом, обнаружив пропажу, за мной сразу бы послали господина Бэкку или кого-нибудь еще. Несколько месяцев назад из соседней окейи убежала молодая служанка. Так ее нашли уже на следующее утро и били несколько дней подряд так сильно, что приходилось затыкать уши от ее крика.