Менестрель
Шрифт:
– - Вы хотите оставить меня?
– - Не совсем так. Мы совсем недалеко от деревни. Лис, ты можешь вернуться и начать все сначала... или ты можешь отправиться с нами в Белый Город, подвергая свою жизнь огромному риску, чтобы попытаться спасти народ, о котором ты почти ничего не знаешь! Выбирай!
– - Дай мне подумать.
– - Хорошо. Но недолго. Мы должны добраться в Белый Город к рассвету. Через полчаса мы отправляемся. С тобой или же без тебя.
Посмотрев в серые, недоумевающие глаза, я развернулся и пошел к Конраду. За спиной послышалось шипящее "Проклятье!" и глухой звук удара. Похоже, Лис решил, что я достаточно далеко и не услышу его. Полчаса. Всего полчаса спокойной жизни осталось для этих двух эльфов. А что потом? Постоянная паранойя, маскировка, дрожь при каждом упоминании
– - Что он сказал?
– - тихо спросил Конрад.
– - Я дал ему время на раздумья. В любом случае, наши цели не зависят от его решения.
Я рухнул на траву в паре шагов от Конрада, корпящим над своей маскировкой. Столько всего произошло за эти дни. Как будто вся жизнь уместилась в них. Над головой перемигивались звезды, с какой-то жестокой иронией наблюдающие за происходящим.
Ни разу за свои сто шестьдесят лет я не ощущал себя столь паршиво. Отец говорил мне, что расставание с другом порой кажется смерти подобным. Но почему мне кажется, что те, кого я считал друзьями, таковыми не являются?
– - Конрад, в сумке еще были бинты. Перевяжешь мне голову, чтоб ушей видно не было?
– - Как прикажете, милорд... то есть Морев. Простите...
Ладно мальчишка. Вряд ли серьезную дружбу можно построить за несколько дней. Но, Конрад, сколько лет я должен общаться с тобой на равных, чтобы ты, наконец, перестал воспринимать меня, как господина?! Ладно, черт с этим. Возможно, я просто утрирую. Или же сказывается груз свалившейся ноши.
– - Только не верти головой. Будет неловко, если мы помрем от того, что твоя повязка не вовремя свалится. Так-с, еще немного. Готово! Советую придумать легенду о том, что же случилось с вашей головой, Мори... или лучше Морев?
– - Конрад отвел взгляд.
– - Как хочешь, -- я покачал головой, проверил повязку и посмотрел в небо.
– - Уже полночь. Пора отправляться.
– - Похоже, он решил начать жизнь сначала, -- Конрад посмотрел на деревья за моей спиной.
– - Как бы то ни было, он сделал свой выбор. Идем.
Он кивнул и двинулся за мной следом. Полагаю, стоит взять восточнее и обойти это чертов лагерь по лесу. Я оглянулся.
– - Что-то случилось?
– - спросил Конрад, неловко запихивая в сумку флягу.
Похоже показалось.
– - Мы лютню оставили, -- покачал я головой и пошел дальше.
– - Хочешь, я сбегаю? Мы же совсем недалеко, -- Конрад забежал чуть вперед.
– - Нет необходимости. Да и время играет против нас. Сообразим что-нибудь на месте.
Конрад притих и дальше просто молча плелся за мной, опустив голову и чудом не врезаясь в деревья. Под ногами хрустели листья и ветки, предзнаменуя скорый приход осени. Время перемен. Осень всегда считалась хорошим временем для магов-призывающих и опасным для большинства остальных магов. В эти месяцы грани между измерениями истончались, позволяя существам других миров почти беспрепятственно проникать в этот. В это время, невольно настраивающее на лирический лад, сознание разумных рас открыто и наиболее уязвимо. Трудно сказать, как положение этой планеты относительно своей звезды связано с гранями измерений. Может, дело в количестве ультрафиолета? Тогда почему не зимой начинающие, да и не только, маги теряют рассудок?
Вряд ли я смогу ответить на это вопросы. Доподлинно известно лишь одно. Осень - время перемен. Наибольшего потока силы и наименьшей от нее защищенности. И остается лишь надеяться, что в этот раз эта сила будет на нашей стороне. Этой осенью все случится, все встанет на свои места. Я чувствую это.
За спиной послышались быстрые шаги и тяжелое дыхание.
– - Конрад, ты в порядке? Помочь?
– - резко обернулся я.
– - Нет, я в порядке...
– - Конрад посмотрел назад.
– - Вы... ха... ха... лютню забыли. Фух...
– - сквозь кусты с попорченным инструментом наперевес ломился Лис, судя по всему до этого собравший на себя не одни заросли крапивы.
– - Я уже обратно собрался, -- он остановился и согнулся, громко выдыхая.
– - А потом вспомнил, что лютня-то у меня!
– - выпрямился и Лис, оглядев
– - Как бы вы без нее менестрелями притворялись? Ну я и побежал следом, кое-как вас нашел!
– - Значит, решился, -- тихо шепнул Конрад.
– - Благодарю, теперь можешь вернуться со спокойной совестью, -- уже громче сказал он, хитро поглядывая то на меня, то на Лиса.
– - Так до Города теперь...
– Лис запнулся, мотнул головой и, выпрямив спину, с хитрой улыбкой произнес: -- Я уже вернулся!
Стоит ли говорить, что путь продолжили эти двое, похрюкивая от едва сдерживаемого смеха. Да и не мудрено! Это была, пожалуй, самая странная драма в моей жизни. Хотя я и рад такому ее завершению, что-то оставило в моем разуме след некоторой нереальности, наигранности произошедшего. Впрочем, все эти ощущения не имеют особой ценности. Сейчас имеет значение лишь одно. Время уже перевалило за два часа, на востоке серело небо, и на фоне этого серого неба виднелись белоснежные стены одного из старейших городов светлых эльфов Амильдалла...
– - Имя, возраст, род деятельности, цель прибытия.
Отчеканив привычную фразу, светлый эльф в серой униформе, сидящий за прочным стеклом, занес руки над клавиатурой и лишь после этого лениво поднял на нас взгляд. Он удивленно приподнял брови, но ничего не сказал. Мы с Конрадом переглянулись, внезапно осознав, что об этой части никто особо не задумывался. Подойдя ближе, я тихонько спросил:
– - Ты знаешь, сколько люди живут?
Он повернулся ко мне лицом, ошарашено глядя из-под капюшона, и незаметно пожал плечами. К эльфу-регистратору сзади подошел еще один и с насмешкой посмотрел на нашу побитую троицу:
– - Это еще что за чудики?
– - спросил он у первого, явно полагая, что его никто не слышит.
– - Туристы, -- фыркнул регистратор, которому явно надоело ждать ответа на столь тривиальные вопросы.
– - В такое-то время?
– - Может, про скорую войну прослышали, -- пожал он плечами.
– - Решили скрыться за стенами. Людские города не особо защищены, -- и уже громче, выказывая раздражение, добавил: -- Эй, вы там языка лишились?
– - Так, красотищу-то такую впервые видим, -- вздрогнув, залепетал Конрад.
– - Вот и выпали малость из реальности. А, ребят?
– - он подошел сзади, приобнял нас за плечи и, восхищенно глядя на высоченные стены, ткнул локтем Лиса.
Эльф фыркнул, одним своим взглядом говоря: "Деревенщина!". Лис вышел вперед, потирая ушибленный бок:
– - Расенский Алиссандр, 22 года. Мои компаньоны -- братья Орловы Кирилл и Мефодий, -- Конрад наклонил голову, чтобы не было видно лица. После этого с его стороны послышались странные звуки, на поверку оказавшиеся смехом, прерываемым тихим "Мефодий". Недолго думая, я ткнул его в бок, шепнув: "Цыц, Кирюха!". А Лис тем временем продолжал: -- Возраст 24 и 21 год соответственно. Мы -- странствующие менестрели и надеемся встретить здесь благодарного слушателя, -- закончил он, смиренно опустив взгляд.
Еще раз оглядев нашу компанию, регистратор поманил к себе Лиса и тихонько спросил:
– - Позвольте узнать, к чему этот маскарад?
– - Люди творчества. Что с них взять?
– - пожал плечами Лис и, получив на руки документы, направился к металлической двери в воротине, которую для нас любезно распахнули.
С мысленным содроганием мы прошли между магодетекторами. Благо, последние пару дней мы по известным причинам от колдовства воздержались -- по крайней мере, от серьезного, -- и не обнаружившие отпечатков магии машины молча пустили нас в город. Ну, как город... в сути своей это было маленькое государство, как, впрочем, и любой другой Белый Город. Светлые никогда не имели единого по территории государства, обходясь разбросанными по миру крупными городами, огороженными стенами. В каждом городе был свой градоначальник, власть которого ограничивалась Советом, членами которого становились самые успешные эльфы, и речь идет не только о финансовом положении. Была здесь и своя немногочисленная армия. Единственное, что соединяло эти города в единую систему -- подчинение властителям Солнечного Города -- своеобразной столицы Союза Белых Городов. Градоначальника, ослушавшегося прямого приказа короля, вполне могли казнить как изменника.