Менталисты и Тайная Канцелярия-2. Жаркая зима

–  То есть вы, шевалье, хотите сказать, что Реннар фор Гронтеш сам виноват в своем ранении, потому что гулять по улицам столицы и даже по территории королевского дворца нужно бдительно, чтобы не подставляться убийцам, - пробормотала Женя.
– Спасибо, я учту ваше предупреждение.

–  Ну что вы, милая виконтесса, - хладнокровно ответил шевалье, - к дамам это не относится. Речь ведь шла о порученце его высочества.

«А он молодец. Или здесь не ловят на неосторожных словах за оскорбление власти, тогда, значит, король молодец», - Женя сама только теперь поняла, как двусмысленно с точки зрения политики прозвучало ее замечание. Впрочем, разве она не права? За безопасность на территории дворца уж явно отвечать должен не порученец принца.

–  Молодой фор Гронтеш и вправду тот еще шалопай, он мог обзавестись недостойными врагами, - покивала дама, имя которой Женя благополучно забыла. Графиня фор-такая-то… так, дома с тетушкой всех повторить! И придумать какой-нибудь способ, как быстро запоминать множество незнакомых людей по именам, титулам и в лица! «Не тяну я пока не то что на Миледи, но даже на банальную сплетницу! А «недостойные враги» - это прекрасно! Это нужно запомнить».

Чай в чашках убывал, блюда с пирожными и вазочки с печеньем пустели, разговор вился в том же духе, причудливо перепрыгивая с одной известной в столице личности на другую. Господа офицеры откровенно маялись, но, к некоторому удивлению Жени, не пытались сменить тему. То ли здесь не принято было разбивать общую застольную беседу на несколько более приватных, то ли просто не хотели лишний раз обращать на себя внимание «ковена». Правда, фор Виттенц несколько раз предлагал Жене пирожные с дальних блюд, подливал чай и отпустил несколько замечаний к месту - Женя не всегда понимала, в чем соль очередной сплетни, но одобрительные кивки дам были достаточно красноречивы.

Она вообще чем дальше, тем больше ощущала себя нерадивой студенткой в последнюю ночь перед экзаменом - кое-какие имена слышала, о чем-то со слов тетушки знала, но все же новых сведений оказалось слишком много, чтобы легко уложить их в голове.

В какой-то момент тетушка Гелли, наверное, заметила постепенно захватывавшую Женю панику. Поймала ее взгляд и спросила, понизив голос, но ничуть не боясь, что ее услышит хозяйка дома или кто-нибудь из дам:

–  Устала, деточка?

–  Немного, - виновато отозвалась Женя.

–  Деточка жила уединенно, - объяснила тетушка.
– У нее совсем нет привычки к обществу. Дариана, дорогая, мы, наверное, откланяемся.

–  Ничего, милое дитя, - дама Дариана ободряюще улыбнулась.
– Привыкнуть не так уж трудно. Вы всегда будете желанной гостьей в моем доме.

–  Благодарю, - Женя и в самом деле была благодарна и даме Дариане, и ее подругам: ее опасения стать «гвоздем вечера» не оправдались. К ней приглядывались, конечно, однако проявили деликатность и не стали расспрашивать.

Пожалуй, никогда еще Нико фор Виттенц не был настолько дезориентирован после знакомства с девушкой. Стало ли тому виной чужеземное воспитание Джегейль фор Циррент, или же, наоборот, вопреки воспитанию она удалась похожей на женщин своей семьи, не с первого короткого знакомства судить. Но принц оказался прав в одном - эта девушка совсем не похожа на других. Казалось, она вообще не знает, что такое кокетство, но и девичьего стеснения в ней не чувствовалось. Она вела себя… по-дружески?

Прощаясь с барышней фор Циррент и ее тетушкой, Нико знал одно - они обязательно увидятся еще. Он не успокоится, пока не разгадает эту внезапную загадку.

–  Очень милая девочка, - заметила дама Дариана, когда экипаж фор Циррентов отъехал от крыльца. Обвела насмешливым взглядом племянника и фор Виттенца: - А вы что скажете, молодые люди? Самое время ловить невесту, пока к ней не пригляделись конкуренты.

–  Тетушка, вы бесподобны, - рассмеялся Дастин.
– Не знаю, какая из Джегейль фор Циррент получится жена, но ваш дамский кружок она точно дополнит прекрасно. Гарантирую!

–  Очень странная девушка, но интересная, - все еще пребывая в задумчивости, проговорился Нико. Опомнился, всей кожей почувствовав пристальный взгляд дамы Дарианы, и торопливо спросил: - Ведь это правда, что она выросла на Огненных островах? И как же фор Цирренты ее нашли?

–  О, это весьма, весьма необычайная история, - дама Дариана как-то очень ловко подхватила Нико и Дастина под руки и повлекла их обратно в сиреневую гостиную.
– Мы с кузиной Розалией слышали эту историю, можно сказать, из первых уст. Розалия, дорогая, ты ведь меня дополнишь, если я что-нибудь позабуду? Или может, ты расскажешь, а я дополню? Молодые люди заинтересовались милой Джегейль.

Дамский кружок оживился, и ди Ланцэ, усмехнувшись, шепнул на ухо Нико:

–  Мы попались, друг. Пока не женят, не выпустят.

–  Считай это разведкой, - отшутился Нико. И обратился к его тетушке: - Благодарю, графиня, мы с радостью послушаем. Мне, признаться, было неловко спрашивать у самой барышни…

–  Надо же, оказывается, и бравым военным не чужда деликатность, - рассмеялась дама Дариана.
– Ну-ну, милый мой Никодес, не дуйтесь. Конечно же, мы расскажем вам о столь примечательной барышне. Розалия?

Дама Розалия довольно улыбнулась, оказавшись в центре внимания:

–  Конечно. Вы помните, дамы, а вот молодые люди могут и не знать, как милая Гелли убивалась по брату. Арбальд фор Циррент был романтическим молодым человеком, о да, весьма романтическим. Бредил дальними странами и в шестнадцать лет вступил в Колониальный корпус. Прибыв на Огненные острова, он вызвался участвовать в опасной вылазке или экспедиции, - она развернулась к Дастину и Нико: - Как вы называете такие авантюры, из которых невелика надежда вернуться?

–  По-разному, - хмыкнул Нико.
– В зависимости от обстоятельств.

–  Что ж, пусть будет экспедиция. Суть в том, что отряд не вернулся, и всех в нем сочли погибшими. Между тем Арбальд был только ранен, и его подобрала девушка из маленькой, затерянной в дебрях деревни. Она была очень красива и понимала наш язык - бывают же совпадения, отец этой доброй девушки был родом из Андара, моряк, однажды чудом спасшийся с разбившегося о рифы корабля. Впрочем, к тому времени он давно умер, так что Джегейль не знает, кем был ее дед с материнской стороны.

–  Почти наверняка простолюдином, - вмешалась дама Дариана, - и вряд ли желавшим вернуться в Андар. Раз он прожил среди дикарей так долго, что успел научить дочь родному языку… К слову, Джегейль так мило вспыхивает, когда жителей Огненных островов называют дикарями, что я, пожалуй, попытаюсь отвыкнуть от этого слова.

–  Что ж, девочка среди них выросла, но вовсе не напоминает дикарку, - дама Розалия с легкой укоризной покачала головой.
– Джегейль вполне воспитанная, и Гелли говорит, что самая большая трудность с нею была - научить непринужденно носить платье, в остальном же это милое дитя ведет себя безукоризненно с первого дня.