Ментовская бригада

— Ты будешь завтра вечером? Хорошо. Да, все в гараже спрятано с тех самых пор. Твой телефон не прослушивается? Да, моя вторая симка анонимная, этого номера никто не знает. Где мы встретимся? Все, поняла. Пока.

По спине Андрея пробежал холодок. Он понял, что прошлое Даши еще живо. Оно присутствует в сегодняшнем дне.

От кого был этот звонок? От Пепла? Живого и здорового, который послезавтра окажется здесь? И что тогда делать Мальцеву? Выходить на поединок с противником, а Даша будет сидеть в сторонке и ждать, кто выйдет победителем из этой схватки?

Андрей все же отметил, что Даша не сказала ни «жду», ни «обнимаю», ни «целую». Ограничилась простым «пока». Это обнадеживало, но не сильно.

Мальцеву стало противно. Он повесил полотенце на крючок и прошел из ванной в комнату.

— Ты уже проснулся! — Даша протянула ему руки. — А я еще подремываю. Разбудили звонком с работы ни свет ни заря. Сами не могут справиться, на все хозяйский глаз нужен.

— Поедешь? — спросил Мальцев.

— Нет, мы все решили. Слушай, завтра мы собирались на прогулку, — сказала Даша, не меняя тона, но Мальцев обратил внимание на колебания в ее голосе. — Давай отложим. У меня наметились дела, сначала тут, а потом, может быть, и в Москве.

— Ладно, — легко согласился Мальцев, хотя внутри него бушевал самый настоящий ураган. — Но ты же к вечеру вернешься? Поужинаем?

— Не уверена. Могут еще родственники приехать. Знаешь, давай я сама тебе позвоню, и мы тогда договоримся, где, как и что.

— То есть мне не приходить? — обиженно спросил Мальцев.

Даша подошла к нему и прижалась всем телом, так крепко, как только могла. Андрей гладил ее по спине и думал, как же мало женщинам надо аргументов, чтобы настоять на своем решении, и до чего ловко они их используют.

— У моих родственников весьма пуританские нравы, — пояснила она. — Любой мужчина, появившийся рядом со мной, вызывает у них самые дикие подозрения. Так что лучше подождать, пока они уедут.

— И сколько это продлится? — спросил Мальцев.

— Ну, дня два-три, я думаю, — неуверенно сказала Даша. — Я сразу тебе позвоню.

— Как скажешь…

Даша вдруг схватила его за голову, притянула к себе и поцеловала с такой силой, что Андрей почувствовал, как ослабели ноги. В этом поцелуе были такое отчаяние и надежда, что он понял — для него еще не все потеряно.

Этот день был очень странным. То Андрею казалось, что Даша с ним прощается, то вдруг она снова становилась радостной и веселой — такой, какой он привык ее видеть рядом с собой.

В конце концов эта неопределенность так его утомила, что Мальцев едва не решился спросить ее напрямую, что же, собственно, происходит. Как им быть дальше? Впрочем, Андрей был уверен, что на второй вопрос Даша не смогла бы ответить.

— Ты никогда не хотела отсюда уехать? — поинтересовался он вечером, когда Даша подъехала к воротам дома.

Она заглушила мотор, внимательно посмотрела на него и глухо спросила:

— Прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас, — сказал ей Андрей. — Разворачивай машину, поедем в Москву, в Питер, в Тверь, в Париж — куда угодно.

— Поздно, — ответила Даша. — Слишком поздно. В смысле, уже вечер, пора спать. Я устала. Давай это обсудим завтра.

— Завтра? — уточнил Андрей с надеждой в голосе.

— Ох!.. — Она стукнула руками по рулю. — Конечно же, не завтра, позже, когда мои гости разъедутся. Тебе же не хочется провести несколько дней в компании унылых и глуповатых тетушек.

— Я не против.

— Они будут считать тебя моим женихом, — предупредила Даша.

— Я не против, — повторил Андрей.

Она вздохнула и заявила:

— Нет, давай будем действовать так, как мы договорились. Ты исчезаешь и ждешь моего звонка.

— Но я-то могу тебе звонить?

Даша секунду поколебалась.

— Конечно, — ответила она не очень уверенно. — Только мы, возможно, будем выезжать в столицу и по округе. Они любят природу…

Андрея захлестнула волна ярости, но он вдруг почувствовал слезы в голосе Даши.

Она действительно плакала, но тут же достала платок, вытерла слезы, нарочито громко высморкалась и сказала:

— Проклятая аллергия.

— Я не знал, что ты аллергик. На что у тебя реакция?

— На все, кроме тебя, — ответила Даша и поцеловала его в щеку.

Вечер пролетел одним мигом, ночь любви тоже была краткой. Даша быстро заснула от ласковых поглаживаний и сейчас мирно сопела, уткнувшись в подушку.

А вот Андрею было не до сна. Он долго лежал, глядя в потолок, и наконец заставил себя встать.

«Завтра вечером. В гараже все спрятано», — вспомнил он слова, подслушанные им.

Мальцев сразу решил, что Даша имела в виду тот, второй гараж, находящийся на отшибе. Недаром она оформляла на себя этот участок, на котором располагался с десяток древних железных развалюх.

Он осторожно закрыл дверь спальни и прошел в ее комнату. Бумаги на гараж Андрей нашел быстро, списал адрес и номер.

Теперь оставалось разыскать ключ. Даша была очень аккуратной, у нее все лежало на своих местах, по полочкам. Разгильдяю Мальцеву это казалось слишком уж педантичным. Но Даша объяснила ему, что сама еще большая разгильдяйка — она употребила словцо покрепче, — чем Андрей, поэтому намеренно воспитывает себя в строгости.

— Иначе моя жизнь превратится в хаос, в неуправляемый автомобиль, который будет нестись без тормозов на огромной скорости по горной петляющей дороге. Исход ясен? — сказала она в тот раз.

Ключи нашлись в тумбочке, стоявшей в прихожей. Они были разложены по ящичкам. На некоторых, явно используемых редко, были прикреплены бирки — «подвал», «запасные парикмахерские», и вот, наконец, «гараж-2».

Связка была из трех ключей, один, что поменьше, явно от навесного замка, два других — от внутренних.

Андрей осторожно взял их так, чтобы они не гремели, и положил в карман брюк. Потом он оделся и тихо закрыл за собой дверь.

Его машина была припаркована на стоянке. Андрей шел до нее минут пятнадцать. Ночной воздух кружил ему голову, все казалось странным и необычным. Редкие автомобили призывно сверкали желтыми и белыми фарами, деревья шуршали листвой, начинающей желтеть, вдалеке кричали какие-то хриплые птицы.

Мальцев вырулил со стоянки на шоссе и медленно поехал по адресу, найденному им. Это была северная окраина города, самый отшиб. Сначала кончились мерцающие вывески магазинов, потом исчезли светящиеся тумбы с рекламой, остались позади девятиэтажки, потом пятиэтажные строения, старые домики в один-два этажа, разбавленные редкими каменными коттеджами.