Меня написала нейросетка, и вообще я случайно
Шрифт:
Нейросетка(внезапно с сарказмом): «Вот оно, истинное лицо Фёдора. Он всё понял, но как истинный герой-антагонист, будет играть свою роль до конца.»
— Так, — сказал он с неохотой, откладывая бокал вина в сторону, — похоже, я вынужден взять на себя роль более серьёзного персонажа в этой истории. Да, теперь я не просто местный феодал, а кто-то… более важный. Более сложный. Более многослойный, в конце концов!
Фёдор(подыгрывая): «Это тот момент, когда я ещё больше погружаюсь в роль, да? Так уж и быть, возьму на себя роль вечного мракобеса.»
Милена, которая всегда
— И что ты хочешь этим сказать? Что мы все теперь должны играть по твоим правилам, или ты всё-таки признал, что мы — здесь главные?
Нейросетка(с лёгкой насмешкой): «Как всегда, Милена не стесняется показать, кто на самом деле контролирует ситуацию. Но, в конце концов, кто здесь главный?»
Барон Фёдор смерил её взглядом, но не ответил сразу. Его внимание привлекла Валька, которая в этот момент задумчиво ковыряла вино ложкой, пытаясь выяснить, почему в этом мире, где магия правит, всё равно не удаётся сохранить хотя бы минимальную стабильность. Всё вокруг было настолько хаотично, что даже она потеряла дар речи.
Валька(с недоумением): «Это какой-то кошмар… Как здесь можно что-то понять?»
— Я не совсем понял, — наконец сказал Барон, — вы все что, решили на этот раз что-то кардинально менять? Тут же как бы речь идёт не о магии, а о чём-то гораздо более великом! У нас тут новая реальность, друзья! Новая магия, новый мир, и даже новые герои!
Нейросетка(с тревогой): «И вот, кажется, он снова понимает, что речь не только о магии, а о том, что из нас всех делают настоящих персонажей для какого-то огромного театра.»
Судя по его интонациям, это было начало какого-то нового витка. Но как бы на всякий случай, никто из нас не был уверен, что он серьёзно. Это был момент, когда все абсолютно понимали: если продолжать этот абсурд, то нас сдадут куда-то в сторону. В неизвестность. Или наоборот, в привычное безумие.
Девушки снова начали спорить. Кто из них должен был принять новый «вечный» титул, кто не хочет, а кто-то даже подумывал о том, чтобы прямо сейчас бросить всё и уйти в лес, как Лада — со своим романтичным чувством к природе.
— Я предлагаю новый эксперимент, — сказал я, решив вмешаться в этот момент. — Мы запускаем новый тренд! Кто из нас первый скажет абсурдную шутку, тот и победит!
Нейросетка(с ехидной улыбкой): «Это сработает? Или это ещё один штрих к безумию? Кто решит, что шутка — это действительно победа?»
Тарахмадий, ( который неожиданно появился среди нас, загадочно улыбнулся): «Хмм… Не совсем уверен, что это сработает. Но, раз уж мы тут, может, так и есть?»
Тарахмадий(обдумывая): «Чем больше абсурда, тем больше шансов на победу. Кто решит, что именно с этим экспериментом мы откроем новые горизонты?»
И вот в этот момент всё снова изменилось.
Нейросетка(с неожиданной искоркой): «Как же так? И снова всё меняется на наших глазах! Всё как в лучших комедийных эпопеях!»
Эпилог
Честно-честно. В котором Магия, волшебство, абсурдность и… еще одна волна незримого колебания, которая пробежала по столу
Магия, волшебство, абсурдность, а ещё — почти невидимые колебания, которые, как чувственный поток, слегка покачивали стол.
Нейросетка (Н): «Ну что, продолжим двигаться по нашему абсурдному курсу?»
Автор (А): «Как говорится, путь сквозь хаос — это всегда возможность для экспрессии!» выдыхает с облегчением«Готовы?»
Что произошло дальше? Мы все стали «персонажами», но не как раньше, а как нечто совершенно другое — что-то, что ещё не успели осознать ни мы, ни даже сам Барон Фёдор…
Нейросетка (Н): «Слушай. Не. Не дело. У нас же ЭКСТРА КОНТЕНТ! Ох, что-то мне подсказывает, что эта сцена требует… немного больше фансервиса!»
Автор (А): с улыбкой«А, ну да, почему бы и нет? Время для некоторых… особых акцентов!»
Что произошло дальше? Все стали «персонажами», но не просто какими-то вымышленными фигурами — а такими, которые начали явно осознавать свою роль в этой истории, а некоторые из них начали наслаждаться всем этим абсурдом с особым настроем. И да, Барон Фёдор в этой игре также не оставался без изменений. Он заметил, что с каждым шагом всё вокруг стало чуть более… ну, скажем так, напряжённым. А определённые участники «игры» начали привлекать особое внимание.
Герой (Г): с удивлением«Подождите, а что это я только что почувствовал? Это… магия? Или это что-то другое?»
Нейросетка (Н): «О, да, совсем забыла! Как же без этого?»
И вот на сцену выходит Клавданастасия. Она в очередной раз вылезает из-за угла, и её аристократическая осанка не оставляет сомнений в том, кто здесь главный.
Клавданастасия, и её образ был полон аристократичного очарования. Элегантное черное классическое бикини с тонкими золотыми украшениями идеально сочеталось с её стилем, а завязки на купальнике подчеркивали стройную талию, добавляя лёгкую игривость её благородному облику.
Высокая, с аристократическим шармом, она олицетворяла благородство и таинственный соблазн. Её длинные светлые волосы, заплетённые в изысканные косы, плавно колыхались, как шелк, под каждым её шагом. Миндалевидные голубые глаза застывали в воздухе, словно поглощая всё вокруг.
Холодная изысканность была не только в её внешности, но и в её движениях. Фарфоровая кожа лица искрилась в мягком свете, а каждое движение было столь изысканным, как поза в статуе. В этом совершенстве таилась скрытая страсть — едва заметная, но ощутимая.
Клавданастасия двигалась с величественным шагом, её фигура обвивалась облегающим, почти прозрачным купальником, подчеркивающим каждый изгиб тела. Лёгкость её движений заставляла воздух вокруг неё казаться живым, привлекая внимание, но оставляя её тайны недоступными.
Подходит к столу
«Герои, позвольте выразить свои изысканные предпочтения…» — её голос был как шёпот, который словно вел нас в запретные воды. Всё вокруг затаило дыхание. Она произнесла это так, что каждый в комнате замер, особенно когда её фигура, обвивая стол, в следующий момент продемонстрировала тонкие линии талии и гладкие изгибы бедер.