Меня не проведешь
Шрифт:
— Наверно, вам надо устроить рандеву? — поинтересовался Чернецов.
Я кивнула. Чернецов нажал на кнопку, и очень скоро Олег Васильевич появился пред нашими очами.
— Олег Васильевич, знакомьтесь, это Таня Иванова, — представил меня Чернецов. Я наклонила голову.
— Да мы уже встречались с этой очаровательной девушкой, — фривольно осклабился Лапин, явно после общения с Еленой возомнивший себя знатным сердцеедом. Увы, в интересах дела какое-то время мне придется делать вид, что он недалек от истины. Тем более жестким будет его падение с олимпийских высот.
— Таня, Олег Васильевич, частный детектив и по моей просьбе занята проверкой наших алмазных дел, — слава
Олег Васильевич как-то сразу насторожился. Может быть, мне это и показалось, а может быть, и нет. Только отчего-то его хорьковые глазки еще больше сузились.
— Что ж… — протянул он, пряча оные глазки от меня как можно дальше, — дело, конечно, нужное… Нужное дело… И чем я могу быть полезен?
— Да вот, Олег Васильевич, — Чернецову было так стыдно врать, что он изо всех сил старался не краснеть, — говорят, что наши огранщики подсовывают вместо подлинников стразы… Татьяна и взялась мне помочь выяснить, так ли это. Так что вы ей объясните, как, откуда и по каким параметрам мы набираем их. Познакомьте с кем-нибудь из них. В общем, отдаю вас ей в полное распоряжение.
Хотя я не очень нуждалась в этом распоряжении, я мило улыбнулась. Он столь же мило улыбнулся мне в ответ. По моему, ему это далось труднее, чем мне. Во всяком случае, его улыбка вышла какой-то перекошенной, будто он подавился. Впрочем, я не видела себя со стороны. Возможно, что и моя попытка выглядеть дружелюбной не очень удалась.
— Все, конечно, хорошо, — сказал он, — только мне надо подготовиться. Сегодня Танечке только я могу быть полезен. А огранщиков, если, конечно, она не возражает, мы посетим завтра. Идет?
Я кивнула. Завтра так завтра. В конце концов, я была просто уверена, что огранщики здесь ни при чем. Что именно Олег Васильевич, и только он, может пролить свет на интересующую меня тайну.
Олег Васильевич явно относил себя к законченным сердцеедам. С чего ему в голову пришла этакая фантазия, уж я не знаю. Только уже через час мы оказались в одном из самых дорогих ресторанов, где Олег Васильевич пускал мне пыль в глаза, стараясь произвести на меня впечатление не только богатого, но и щедрого воздыхателя. Надо сказать, что день я провела весьма интенсивно, болтаясь по Тарасову, не успевая на ходу сжевать даже пресловутую булку с сосиской, не говоря уж о более полноценном питании. Посему к вечеру мой аппетит разыгрался и превратился в зверский.
Олег Васильевич на поглощение мной его скудных сбережений, превращенных в яства, смотрел страдальчески, но стоически. Даже улыбался. Я же, улыбаясь ему в ответ, бесстыдно упивалась вегетарианским ризотто, намереваясь после этого приступить к отнюдь не вегетарианскому рагу из кролика с овощами. Наверно, мой аппетит бедного Олега Васильевича пугал, но виду он старался не показывать.
— Так что вас интересует в нашей фирме, Танюша? — поинтересовался он, явно пытаясь переключить мое внимание от меню на дела.
— Понимаете, Олег Васильевич, какая незадача — фирма у вас хорошая, с именем, но вот и в датском королевстве не все ладно бывает… Откуда у вас могут появляться подделки, как вы думаете?
— Ах, Танюша, Танюша, — протянул он обиженно, — ну, была одна жалоба, так ведь сами видите, как наш босс к ней отнесся — вас пригласил, а вы говорите в множественном числе… Ведь и на старушку бывает прорушка, разве нет?
— Конечно, — кивнула я, — жалоба, может, была и единственной. Далеко ведь не каждый будет свои новенькие брюлики об пол швырять и каблуками давить. Да и царапать столь дорогие
игрушки тоже не решится. Может быть, поэтому и жалоб нет. Ходят люди в стразиках и даже не подозревают, что цена этим стразикам — рубль с копейкой.Олег Васильевич, потрясенный моими скромными познаниями, уставился на меня, не находя ответа.
— Так вы, Танечка, считаете, что у нас стразы на потоке стоят?
Я кивнула. На потоке или не на потоке — но то, что частенько гражданам подсовывают очаровательную бижутерию, вполне было возможно.
— Ну и как, по-вашему, это может происходить? — поинтересовался он.
Я пожала плечами. Ему было, по-моему, лучше знать, как это происходит. Я невинно улыбнулась, поскольку если меня и интересовал процесс оболванивания не очень честных наших нуворишей, которые, собственно, за что борются, на то и напарываются, то лишь в связи с личностью убитого Полянова.
Я искала тропинку, по которой можно было подобраться к интересующему меня лицу, не спугнув Лапина. А это было отнюдь не легким делом. Лапин отличался увертливостью ужа, и я знала, что внутри он уже насторожен, а значит, готов отразить любую атаку. Эта его настороженность еще больше убеждала меня в том, что он если не прямо, то косвенно имел отношение к смерти Михаила Полянова.
Собственно, во мне эта уверенность крепла и мужала, но от нее проку было мало. Нужны были улики, а ими пока я не располагала.
Я улыбнулась. Ладно, постараюсь изобразить глупенькую кокетливую дамочку. Может, при ближайшем знакомстве он расколется?
И хотя мысль о «ближайшем знакомстве» с Лапиным повергла меня в отчаяние, я милостиво разрешила ему проводить меня до дома. И даже поцеловать на прощание. Я содрогнулась от отвращения, поскольку после поцелуя Олег Васильевич, как мне показалось, слегка позволил себе расслабиться и довольно игриво предложил встретиться на следующий день.
Дома я первым делом бросилась в ванную, где с помощью душа липкие лапинские объятия были тщательно смыты.
Расслабилась я только в кресле с чашечкой кофе. Число загадок, столпившихся прямо перед моим носом, заставляло мою голову, невзирая на жару и усталость, находиться в постоянном напряжении.
Загадка номер один гласила: почему Чернецов ничего не знал о том, что Полянов устроился в его фирму? Или Чернецов прикидывается, что говорит о том, что ему необходимо скрыть от моих глаз нескромных некую тайну, или Генка устраивал Михаила по иным каналам. Или…
Я подпрыгнула. Предположим, тебе говорят, что ты можешь обратиться к имярек по поводу неплохой денежной работы, ты приходишь, имярек отсутствует. Когда сегодня я пришла к Чернецову, который отсутствовал, к кому меня направили? К господину Лапину, вестимо… И это я такая наглая и дошлая девица, что мне только Чернецова вынь да положь, а Михаил Полянов, похоже, наглостью не обладал. Плюс к этому — может быть, он вообще вздохнул с облегчением, что можно устроиться на работу, минуя человека, которому принадлежит твоя возлюбленная?
Ну вот, Танечка, умница ты у меня, и невзирая на исару, а как здорово соображаешь-то! Как головка у тебя неплохо работает! И как же это никто тебя по достоинству не ценит, алмаз ты мой неограненный?
Так, значит, у меня опять Лапин перед очами. Возник, улыбается и не подозревает, бедняжечка, сколь много во мне коварства. Конечно, возможность получить в огранщики такого мастера-аса, как Полянов, Лапина окрылила. Он-то знал, что Михаил сделает шедевр из чего угодно, даже из пивной бутылки. Удача шла к нему в руки. И сначала все было хорошо. Михаил работал, возможно, даже не подозревая, какие гадости творятся его руками…