Меня нет
Шрифт:
Парень и девушка, темноволосые и как две капли похожие, одновременно поприветствовали меня, словно репетировали, и также синхронно толкнули друг друга в бока.
– Надеюсь, ты скоро нас вспомнишь, а то надоело уже доказывать, что я самый классный из всех, кого ты знаешь, – хмыкнул Петя и бросил взгляд на часы, – так мы идем в «Сакуру»?
– Куда? – недоуменно переспросила я.
– Японская забегаловка. Лапша там просто отпадная. У нас традиция, каждую среду после уроков пир.
Как по сигналу, заурчал живот, и я осознала, что не ела с завтрака, – слишком уж насыщенным оказался первый день в школе. Вонючая подсобка,
– Я бы с радостью, но я без денег. Даже не думала о них, – замечательная отмазка, показалось мне, но Катя перебила мою фантастическую тираду о ценности денег:
– Да брось! Деньги не проблема. Ты забыла, кто мы? – она тут же запнулась, – ой, прости!
Я не сдержала смеха, пока она краснела до самых ушей, и, все же, кивнула:
– Ладно, покажите мне вашу отпадную лапшу.
Лапша, действительно, оказалась невероятно вкусной, а место – уютным. Столик в отдалении, у большого окна с видом на залитую солнцем парковку и тихая трель китайской флейты.
– А потом она вылила всю колбу прямо ей на голову! – Вика всплеснула руками, даже привстав с места, и захохотала, – и знаешь, что было потом?
– Что? – я невольно подалась вперед.
– Её волосы загорелись синим пламенем! Пуф, и она уже бегает, верещит как бешеная. Долго не понимала, что огонь не горячий. Зато миллион просмотров на видео. Ну, и другой проект придется придумывать.
– С ума сойти, – я хлебнула коктейль из трубочки и глянула на Рому, – а у нас какой проект?
– О, а с кем вы в команде? – заинтересованно пробормотал Петя, продолжая набивать рот лапшой.
– У нас команда мечты! – он закатил глаза, – попробуй угадать с трех раз.
– Ясно, Ковалев и Кошкина, – почти в унисон произнесли близнецы.
– Еще и завтра идти в логово льва. То есть, львицы. Нам надо организовать праздник для приюта. С финансированием сейчас туго, главный меценат умер недавно. В общем, что-то вроде благотворительного вечера, только в парке и посреди дня.
– И как можно было додуматься собрать такую фантастическую группу?
– Кому-то ответственная работа, кому-то нравственный урок.
Я задумчиво покрутила вилку:
– Расскажите мне о Кошкиной. Кто она такая?
Ребята переглянулись, видимо, подбирая слова. Наконец, голос подал Петя:
– Ну, она однозначно горячая штучка.
– Фу, мерзость какая, – Катя тут же пихнула его в плечо, – ужасная стерва, одевается, как на панель. И вьется около нашего Славика, – она бросила взгляд в окно, – ну вот, легок на помине.
Я тут же проследила за её взглядом и заметила Ковалева, облокотившегося о капот большой, черной машины с сигаретой в зубах. Даже из-за черных очков я почувствовала пристальный, липкий взгляд. Он бросил окурок на землю и двинулся ко входу в кафе. Лишь бы не подошел, лишь бы даже близко его не видеть.
Вновь повернувшись к ребятам, я поймала украдкие попытки девчонок поправить прически и сесть в наиболее выгодную позу. Словно ждали, что одну из них (а может и сразу обеих) он подхватит на руки и увезет в свой золотой замок. И, что удивительно, он правда остановился около нашего столика, и, подцепив ногой стул, оседлал его спинкой
вперед.– Как дела? – он облизал губы и схватил из моей тарелки самую мясистую креветку.
– Че ты здесь забыл? – прорычал Рома, до треска сжав палочки.
– Жду свой заказ. Надеялся, вы скрасите мое ожидание, – он оглядел всех с довольной улыбкой, – у вас прямо клуб неудачников собрался, – его взгляд снова остановился на мне, – и что ты с ними забыла? Моргни, если они воспользовались твоим беспамятством и затянули в свою ловушку.
– Блин, Слав, не провоцируй, – не сдержалась Вика, – ты знаешь, что она всегда с нами, а твоя мерзкая компашка её никогда не интересовала.
– Ой, – я оживилась от такого неожиданного факта, – а ты так хотел, чтобы я тусовалась с тобой? Блин, так мило. Но, даже будь они на самом деле неудачниками, я бы все равно предпочла их, а не команду заносчивых придурков.
Он удивлено приподнял бровь, но через пару секунд разразился хохотом и встал из-за стола:
– Ты просто чудо, – грубо потрепав меня по волосам, он забрал из-за бара большой пакет и поплелся на выход. Кажется, он даже присвистывал какую-то веселую песенку.
Между нами повисло неловкое молчание, пока Ковалев не уехал. Но стоило его джипу скрыться за поворотом, Катя подала голос:
– И почему он так тебя обожает? – вздохнула она со всей вселенской тоской, – со всеми такой грубый, злой. А ты для него как цветочек какой-то.
– Сейчас вы можете наблюдать приступ ревности у Паво Катикус, – вкрадчиво прошептал Петя, – в простонародье, Павлин Катюша. «Вот бы Ковалев на вечеринку пригласил», «Славик такой красавчик», – он театрально закатил глаза, схватившись за грудь, пока не получил оплеуху от сестры.
– Замолкни, никому он не нравится! Это странно, вот и все! – она глянула на меня, – Соф, прости, я не хотела так это обсуждать.
– Да брось, мне наоборот интересно. Я раньше что-то о нем рассказывала?
Вика задумчиво пожала плечами:
– Да ты всегда как-то избегала разговоров о нем. Ругалась, что мы его обсуждаем.
Мог ли мне нравиться красавчик с огромным самомнением и надуманной важностью? За день он попадался мне четвертый раз, а так и не сказал ничего хоть чуточку вразумительного. Но тогда почему меня так тянет эта его идиотская загадочность? От тяги разгадать его тайну чесались ладони, пока разум молил в это не лезть. Может, именно этого я хотела до аварии? Желала изучить мальчишку, как подопытного кролика, а в итоге привлекла его внимание больше необходимого. Какой же бред…
– Говорят, если найдешь опавшую со стебля лилию, то можно загадать желание. И оно обязательно сбудется.
– На таком огромном поле наверняка сотни опавших лилий.
– Давай проверим?
Я вскочила с кровати и, как ужаленная, начала собираться. За окном едва выползал красноватый диск солнца, где-то вдалеке чирикали утренние птицы, а я натягивала джинсы и все прокручивала разговор из сна. Ловила тонкую нить ощущений, пыталась вспомнить хоть одну деталь этого проклятого поля цветов. Что-то ужасно важное теплилось в груди, но зацепиться за него не выходило, хоть убей.