Меняем историю: новые 50 оттенков
Шрифт:
– Кристиан, дай мне сказать, прошу тебя!
– Грей резко замолк, взял меня за руку и смотрел своими бездонно-серыми глазами прямо в душу. Соберись, Стил:
– Я все эти три дня думала. Мои мысли неслись такой кутерьмой, что было страшно и ничего непонятно. Твоя реакция на детей меня пугает. Я знаю, что у тебя выдалось тяжелое детство, и это отразилось на твоем будущем, но… Почему ты боишься стать отцом? Неужели у тебя никогда не возникало чувство доказать самому себе, что твой ребенок будет счастлив? Что ты не будешь поступать с ним, как твоя мать или отчим; что ты будешь любить его, дарить заботу и ласку… Ты ведь все это можешь! Почему ты готов расшатать себе и окружающим нервную систему, лишь из-за того, что скоро станешь папой? Много людей мечтают об этом и молят Бога, потому что не могут… Это просто счастье, понимать,
Грей долго стоял у окна и молчал. Я рассматривала свои пальцы в ожидании хоть какого-то ответа. Но увы. В палату заходит врач и говорит, что время истекло. Я смотрю на Кристиана, думая, что в самый последний момент он что-то скажет, или хотя бы поцелует, но он лишь долго пронзает меня серыми глазами, кладет руки в карманы штанов и удаляется. Сердце раскололось на две части. Это конец. Он не понял меня. Этим уходом, Грей лишь подтвердил мои самые страшные догадки. Ну, что ж. Раз он все-таки решил уйти, я его не держу. Только в душе поселилась пустота и боль…
Остаток дня я провела, как в коме. Мне не хотелось дышать, видеть, слышать. Мне хотелось обратно, под тот купол, где никто не тревожил меня этими проблемами. В гости ко мне приходила мама с Реем, а также Хосе. Они оживленно о чем-то болтали, будто не замечали моего состояния. Возможно, так им посоветовал врач. Я никого не слушала. Мне было настолько больно и обидно, но я не могла ни с кем разделить эти чувства. Даже папе у меня не поворачивался язык все рассказать. У него и так с сердцем проблемы, зачем еще сильнее расстраивать. И вот, уже надвигались сумерки, доктора посещали последних больных, а я планировала уснуть и не проснуться. Нет, это не мысли о суициде, я просто хочу спать. Крепко и долго. Без кошмаров. Мою пелену депрессии разрушает медсестра, которая заходит и тихонько произносит:
– Мисс Стил, Вам просили передать, -я отрываю взгляд от окна и смотрю на посылку. Это была небольшая коробка, украшенная красной ленточкой:
– От кого?
– я спросила это безжизненным голосом, хотя меня заинтересовал подарок:
– Инкогнито, -отвечает девушка и удаляется. Опять тайный поклонник? У меня уже абсолютно нет того настроения, что было минуту назад. Интерес и догадки немного взбодрили меня. Я осторожно развязываю ленту, и мне в руки падает маленькая открытка. Я с предвкушением открываю ее.
Там, красивым и ровным подчерком, черной ручкой было выведено несколько строк. Я судорожно пыталась вспомнить подчерк Грея, но увы, они абсолютно разные. Осматриваю открытку спереди и сзади, чтобы убедиться в том, что ничего не упустила. Потом снова раскрываю ее и читаю написанное:
«Как это странно и непривычно писать в наше время обычные письма, как давно я этого не делал, но решил написать именно такое… Я знаю, что это письмо, написанное моей рукой и продиктованное моим сердцем, однажды окажется в твоих нежных руках и будет согревать тебя до нашей встречи. Эта мысль делает меня счастливым, и сейчас я улыбаюсь… и хочу, чтобы ты тоже улыбнулась! Выздоравливай скорее! Этот маленький подарок специально для тебя. Инкогнито…»
Я с трепетом открыла крышку от коробки и чуть не умерла от шока. В этой самой коробочке лежали конфеты. Но не простые. Именно эти сладости я любила в детстве. Как сейчас помню, что всегда выпрашивала у Рея деньги, чтобы сходить в местный ларек и купить их. Много-много шоколадных конфет в блестящих фантиках заполнило эту коробку! Но кто, кроме меня и Рея знает об этом? Кто этот Инкогнито? И как долго он еще будет скрывать свое имя? Я беру одну штучку в рот, наслаждаюсь вкусом из детства, а затем
закрываю коробку и ставлю ее рядом с моими любимыми цветами…Комментарий к Глава 29. Новая глава!
Простите, что поздно:(
Что думаете по поводу этой части? Монолог Аны? Реакция Грея?
И все же, кто этот “Инкогнито”?
Жду ваших мнений, отзывов и критики
====== Глава 30. ======
Мгновенья боли, одиночество-
Лишь в полуметре от тебя…
Мне так к тебе прижаться хочется…
Забыв все вето и нельзя…
Обнять серьезного и сильного,
Вновь ощутить твоё тепло…
О.Боже!!!..Как сейчас бессильна я…
Судьбы иной мне — не дано.
Глаза твои меня дурманят,
Улыбка тянет как магнит.
Пол метра-очень больно ранят,
И сердце бешено стучит…
Какая мука, как мне больно!!!
Ещё чуть-чуть и закричу:
«Я расстоянья — ненавижу!!!
Я ближе быть к тебе хочу!!!»
Сдержала крик, скрепила сердце,
Надменность выказала в лоб,
И не смогла душёй раздеться-
Ты был со мной и так жесток:
Молчал, когда я в жажде слов,
Внимала так, как внемлют Богу…
Без сожалений уходил…
Перешагнув меня в пороге.
Мгновенья боли…одиночество-
Лишь в полуметре от тебя…
Мне так сейчас заплакать хочется,
Но я сумею удержать себя…
Нахальный вид и гордая повадка,
За маской не поймёшь, что я в себе таю…
Ты посмотри в глаза-они кричат разгадку:
«Я всё равно тебя люблю!!!..»
Наталья Чистякова
Если честно, то меня даже коробка конфет не спасла от депрессии. Я как представлю, что больше могу не увидеть Грея, то сердце резко сжимается и словно перестает стучать. Я опять не сплю. Почему же так больно и обидно? Почему я должна так страдать? Неужели все слова любви, что Кристиан произнес мне, были ложью? Не уж то, я и правда поверила в то, чего на самом деле никогда не было? С каждой такой мыслью, у меня из глаз текли слезы. Все сильнее и сильнее, да так, что вскоре я смотрела на свою палату через мутные пятна. Мне нельзя так нервничать. Я не хочу вредить своему ребенку, но это трудно. Особенно, когда картинка сегодняшнего дня вновь и вновь воспроизводится у меня в голове! Хорошо, допустим это все. Но что мне делать дальше? Куда двигаться? Пока я жила с Греем, у меня была мотивация и цель. Я бредила мыслью, чтобы Кристиан раскрыл мне свою главную тайну. А теперь что? Зачем мне эта тайна, если все закончилось? Смогу ли я нормально работать в «Энтерпрайсиз», после всего этого? Там же столько воспоминаний; мы будем очень часто пересекаться, а когда придет время, то мой живот будет выпирать, что по-любому будет создавать неловкость в коллективе. Черт, как же все сложно!
Я снова и снова бросаю взгляд на подарки от анонима, чтобы как-то отвлечься от мыслей о Грее. Может стоит логически поразмышлять? Кто, кроме меня и папы знает о конфетах и цветах? Хосе. Но вряд ли бы он так сильно заморочился. Тем более, когда я уезжала из Джексонвиля, мы очень сильно поругались. Сейчас мы почти вообще не общаемся, только по поводу моего здоровья, но это лишь ради приличия. Я уверена, что это не он. Тогда кто? У меня больше поклонников и друзей-мужчин не имеется. Странно все это. Хотя… Может это Джек? Но откуда он мог узнать про конфеты? Мы с ним знакомы совсем недавно, поэтому прошло слишком мало времени для таких открыток. Я вновь ее перечитала и пыталась найти хоть какую-то зацепку, что натолкнула бы меня на этого «инкогнито». Сравнивала подчерки, построение предложений… Но все тщетно. Я чувствую, что ответ где-то рядом, прямо на поверхности, но из-за сотрясения, я не могу до сих пор догадаться.
И вот, уже рассвело. Лучи, как всегда, ворвались в мою палату и ослепили. Мне удалось подремать, потому что сном назвать это трудно. Я уже ощущаю, какие тяжелые мои мешки под глазами. Выгляжу я, как зомби. Тем более, почти половину ночи я прорыдала. Хорошо. Новый день, новые эмоции. Чем сегодня все это закончится? Чего мне ждать? Ровно в семь утра, в палату зашел врач с широкой улыбкой на лице:
– Мисс Стил, мои поздравления! Сейчас я отвезу Вас на МРТ, и если никаких угроз не обнаружится, то сегодня мы Вас выпишем домой!
– я была безумно рада. Господи! Спустя несколько недель, я наконец-то, окажусь в родных голубых стенах, моей уютной комнатки. Я дожила до этого момента: