Меняя завтрашний день
Шрифт:
Подойдя ближе, Борислав застал Вику в типичном для неё состоянии — отрешённое выражение лица, глубокая складка пролегла между тёмными округлыми бровями, губы были сжаты в тонкую линию, а взгляд устремлён на чернеющее вдалеке неспокойное зимнее море. Он смотрел на неё во все глаза. Как же она ему нравилась, как же всё-таки она отличалась от других поселянок! Даже серое домотканое платье и меховая шуба не придавали ей вид простой деревенской жительницы и Борислав представлял, какова же она будет, если нарядить её в привезённые им весной шелка и парчу, распустить по плечам девушки медового цвета кудри и украсить её белую шею нитками разноцветных стеклянных бус, какие бы он подарил ей, обрати она на него хоть малейшее внимание…
— Мы сегодня пироги печём, всех в гости зовём, байки говорим, да сказаньями потчуем, — обратился он к ней, присаживаясь на другой край поваленного дерева. — Хочешь отведать пирогов наших?
— Нет, спасибо, мне пока не хочется, —
— А ты можешь ответить, почему ты такая печальная всё время? Не нравится тебе у нас? — напрямую спросил парень, испытующе глядя на ней.
Вика повернула голову в его сторону и встретилась взглядом с тёмными глазами Борислава, которые наполовину скрывала русая чёлка. Под меховым плащом виднелся вышитый красной нитью округлый вырез полотняной белой рубахи, а порозовевшие от холода руки мяли расшитые орнаментом рукавицы.
— Нравится, — тихо ответила она, опустив голову. — Но мне надо домой, где ждут меня родные и близкие.
Вика встала, отряхивая подол домотканого платья от снега, и двинулась в сторону поселения.
— Почему ты избегаешь меня? — в голосе Борислава послышались истерические нотки. — Али я тебе не люб? Ты всё время убегаешь! Чего ты боишься, ответь мне?
Он нагнал девушку и, схватив её за плечи, рывком развернул её к себе. Вика отпрянула, испуганно захлопав ресницами, чувствуя, как тревожно заколотилось сердце.
— Не отвечаешь, — с горечью произнёс Борислав, немного ослабив хватку. — Ведь я ж знаю о тебе всё, я вижу тебя каждое утро, когда ты выходишь во двор и сметаешь снег вокруг дома! Только не знаю вот откуда ты пришла к нам…
— Я и сама не знаю, — еле слышно отозвалась Вика, отворачиваясь от него.
— Неправда! Я знаю, что это так! Ты скрываешь свою прошлую жизнь и это видно по твоим словам, по твоим взглядам. Ты постоянно думаешь о чём-то и тёмные думы довлеют над тобой. Для нас знать, откуда пришёл человек, всегда важно, ведь может статься, что мы знаем кого-то из твоего рода, может, мы встречались с твоими близкими людьми и можем помочь добраться до них. Поведай же мне, откуда твои корни? Откройся мне, слышишь? Кого ты здесь постоянно высматриваешь, али чей корабль иноземный ждёшь?
Он несильно встряхнул её, призывая к ответу, однако, Вика упорно молчала, её лицо стало угрюмым и злым.
— Почему ты не доверяешь никому? Мы ведь не враги тебе, красавица. Я очень хочу, чтобы мы поладили с тобой, и хоть разочек услышать, как ты смеёшься… Я бы обряжал тебя в меха и восточные шелка, ты бы жила не хуже княгини! Но что-то стоит между нами, и ты не хочешь говорить об этом…
— Не могу, — сдавленным голосом отозвалась Вика и, еле сдерживая рыдания, вырвалась и побежала к посёлку.
Борислав догнал её и вдруг крепко обнял, прижал к себе, стал страстно целовать. Вика замерла в его объятиях, растерялась, поражённая его нахальством и пылкостью. Не желая уступать ему, она вертела головой, отворачиваясь и пытаясь оттолкнуть его от себя.
— Отпусти меня! — в её голосе звенел страх, смешиваясь с внезапной яростью.
— Нет, милая! Я тебя ещё с первой нашей встречи заприметил! Отогреть тебя надобно, краса моя…замёрзла ты совсем…
Задыхаясь, он всё сильнее прижимал к себе Вику, не обращая внимания на её попытки высвободиться. Вике стало по-настоящему страшно, и она с удвоенной энергией принялась вырываться, царапаться, силясь разнять удерживающие её руки Борислава. Её шуба из звериных шкур сковывала движения, мешая высвободиться, и девушке ничего не оставалось, как впиться зубами в язык наглеца. Он немедленно разжал руки и девушка, оказавшись на свободе, с размаху ударила его по щеке и бросилась бежать.
— Но я терпелив, — неслись вдогонку ей слова Борислава. — И я дождусь момента, когда ты уже не сможешь молчать!
Вбежав в дом, Вика долго не могла отдышаться, в ушах эхом отдавались гулкие удары бешено бьющегося сердца, по разрумянившимся от мороза щекам текли слёзы. Однако, когда Сунильда вошла в дом, Вика уже сидела у окна с привычным задумчивым выражением на лице и лишь только потемневшие глаза выдавали её чувства.
С течением времени Борислав проявлял завидное упорство, стараясь добиться благосклонности девушки. Примерно раз в неделю парень различными способами передавал ей подарки: сначала это был кожаный пояс, украшенный бронзовыми и янтарными бусинами, за ним Борислав присылал украшения в виде булавок и брошей, покрытых серебром и украшенных разноцветными бусинами. Вслед за этими украшениями, Вика как-то увидела на крыльце свёрток, в котором оказались подвески, каждая из которых была увенчана традиционной в этих местах головой орла, к которым прилагался длинный шнур, на который полагалось их вешать, создавая тем самым нехитрое ожерелье. Девушка отказывалась принимать подарки от настойчивого поклонника, и они оставались лежать нетронутыми, поскольку Борислав также не желал принимать
их назад, каждый раз клятвенно заверяя девушку в честности и открытости своих намерений. Сунильда вначале подтрунивала над своей гостьей и её незадачливым женихом, шутя насчёт её скромности и застенчивости, однако, скоро разглядела в глазах девушки неприкрытый страх при виде весело ухмылявшегося румяного молодца. Несколько раз она пыталась поговорить по душам с Викой, однако, девушка оставалась замкнутой и неразговорчивой, занятая своими невесёлыми думами и Сунильда, искренне сочувствующая девушке, вскоре оставила её в покое.С наступлением весны рароги стали готовиться к своему ежегодному посещению храма Святовита на острове Руяне, являющегося для них верховным божеством, которому воздавали наивысшие почести. Сунильда уговаривала Вику поехать с ними, но девушка вначале упорно отказывалась, пока, наконец, природное любопытство вкупе с настойчивыми уговорами не сделали своё дело, и девушка тоже стала собираться в путь. На её решение повлияло ещё то, что Борислав теперь стал каждое утро поджидать её возле дома Сунильды и Горислава. Вика упорно избегала его, стараясь не обращать внимания на его настойчивые ухаживания, отказывалась принимать подарки и охапки весенних цветов, и лишний раз не выходила на улицу, опасаясь, что парень может оказаться где-нибудь поблизости, когда она будет одна. В довершение ко всему, на решение девушки отправиться на лодке к святилищу языческого бога повлияла ещё и надежда, что жрецы предскажут её дальнейшую судьбу, потому что к этому времени Вика уже совершенно отчаялась, устав жить в сомнениях и бесконечных тревогах. Анна так и не появилась за всю долгую зиму, и девушка напрасно ждала её, гуляя по заснеженному морскому побережью и всматриваясь в темнеющую густоту хвойного леса, окружавшего деревню и в неспокойные воды бескрайнего моря.
Аркона, воздвигнутая на высоком утёсе, вдававшемся обрывом в Варяжское море, являлась священным городом балтийских славян. Здесь, в великолепном деревянном храме, стоял идол Святовида, огромный, выше человеческого роста, с четырьмя головами на четырех отдельных шеях, смотревшими врозь, с бритыми бородами и остриженными волосами, по обычаю руянского народа. В правой руке он держал рог, который ежегодно наполнялся вином по окончанию сбора урожая; левая рука была изогнута дугой и упиралась в бок. Его одежда спускалась до голеней, которые были сколочены из различных кусков дерева, а ноги Святовида стояли на полу и были закреплены под полом. Поблизости находились узда, седло и огромный меч, ножны и рукоять которого были оправлены в серебро и отличались прекраснейшей резьбой.
Над Арконой разливалось сияние светлого кофейно-молочного оттенка, словно подчёркивая и выделяя черневшее на горе деревянное величественное здание храма, окружённого со всех сторон городом, над которым неслись, подгоняемые ветром и подсвеченные золотисто-розовыми лучами солнца облака с рваными краями. Казалось, что и деревья приобрели странноватый шоколадно-бурый оттенок, их резные тёмные верхушки чёрными кружевами отчётливо виднелись на светлеющем небе.
Деревянный храм Святовида изяществом постройки заметно отличался от грубо сколоченных домов горожан, разукрашенный резными изображениями и рогами различных животных. Само капище, огороженное забором, состояло из двух частей: снаружи его ограждали стены и покрывала красная кровля; внутренняя часть храма была отделена четырьмя столбами, и, вместо стен, была занавешена богатыми, пурпурного цвета, коврами.
Присмотревшись поближе, Вика во все глаза смотрела на головы Святовида: две головы были спереди, две сзади; в каждой паре одна была обращена направо, другая налево. Поставленный на вершине высокой горы, он, таким образом, как будто смотрел на все четыре стороны, и тем выражалось, без сомнения, его всеведение и безграничная власть над целым миром.
Наконец, в храме появились жрецы, которые медленно, словно выверяя каждый свой шаг, направлялись к идолу Святовида и от их шествия доносились шорохи подолов белых одеяний. Вика, затаив дыхание, пыталась разглядеть белые фигуры, высматривая их среди коротко стриженных затылков собравшихся мужчин и разноцветных женских головных уборов. Наконец, началось богослужение, на котором жрецы молились, громко взывая к богу и собравшиеся люди, замерев, слушали их, повторяя слова, произносимые посланниками Святовида. Вика оглядела стоящую рядом Сунильду: каштановые волосы женщины были укрыты покрывалом, на лице застыло благоговейное выражение, глаза сияли, когда она с воодушевлением произносила хвалебные слова в честь верховного бога. Наконец, именем Святовита жрецы благословили собранный народ, наказывая им и впредь ревностно чтить Арконского бога поклонением и жертвами, предвещая в награду за служение ему верную победу на суше и на море. За окончанием богослужения последовали пророчества богов на грядущий год, озвучивались имена недружественных племён, которые захотят нанести удары по селениям, названия зёрен, которые дадут в нынешнем году лучшие всходы…