Мера один

— Сливаться? — только и спросил я.

— Тот, кто подослал Безликого, серьезно рискует, — уже не слушая меня, произнес варвар, — Альфа приказывает казнить как их, так и хозяев.

— Ну, раз казнить, — прошептала Хильда, — Значит, и необязательно о нем сообщать…

Хакон кивком отослал Фолки за дверь:

— Веревка нужна, с колючками.

— Колючки? — Хильду передернуло, — Допрашивать будешь? Да он наверняка ничего не знает.

— Ну, расскажет про свое детство тогда, — усмехнулся Хакон, — Я люблю веселые истории.

Я с содроганием вспомнил старика в деревне Скорпионов, связанного особой веревкой. Помнится, там колючки тоже были заговоренные.

Фолки вернулся быстро, и Хакон, грубо выдернув за ногу убийцу, обмотал того веревкой, а потом просто ухватился за концы, и потащил. Он даже особо не смотрел, как легли витки, и вид шипов, вонзившихся в щеки, немного меня покоробил. Я был привычен к виду крови, но беспомощность жертвы угнетала.

— А? — Хакон остановился и глянул на меня, — Точно, погоди, — и он положил мне руку на плечо.

В этот же момент меня охватила уверенность. И дикая злость на этого связанного подонка. Этот урод ведь пытался меня убить! Я едва справился с желанием подойти и пнуть тело.

— Так полегче? — усмехнувшись, спросил Хакон, — Нечего жалеть тех, кто минуту назад сам собирался тебя пытать.

Одновременно я оказался удивлен, узнав все-таки о способностях главы Лунного Света. Чертов манипулятор! Меня сразу же взяли сомнения — а мои решения в его присутствии? Они вообще — мои?

Звери вышли из раздолбанного сарая, вытянув следом тело, а потом Хильда обернулась:

— Спика, тоже пошли, — она указала на особняк, — Тебя хотели убить, ты должен знать все.

Я кивнул и потер лоб, незаметно покосившись на лежащий посреди комнаты тюфяк. Шов не разошелся, а значит, пока схрон на месте. Надо вызваться самому починить матрас, да и вообще весь сарай, а то как бы Устрица не убилась по любопытности.

* * *

Убийца сидел, привязанный к стулу, и обводил собравшихся здесь зверей мутным взглядом.

Если бы он смотрел с ненавистью или страхом, я бы не удивился. Но Безликий смотрел равнодушно, так, будто его каждый день с девяти утра до шести вечера держат связанным и пытают. Потом рабочий день закончится, его отцепят, и пойдет домой… А может, останется повечерить, если премию захочет.

Мы находились в подвале под особняком Хильды, толстые стены которого не пропускали ни единого звука. Я уже просканировал тут все своим радаром и понял, что в толще камня есть какой-то барьер — мой сканер не пробивался на улицу.

Ох, не хотел бы я оказаться в таком подвале. Теперь, когда я владею больше, чем обычными пятью чувствами, такая изоляция пугала.

— Чем же тебе платят, если даже жизнь готов отдать? — спросил Хакон, склонившись над связанным.

Безликий только вяло хмыкнул в ответ. Видимо, сказалось действие яда, и противоядие не до конца сняло эффект.

— Бесполезно, — сказал Фолки, — Он закрылся. Даже убьем, ничего не расскажет.

— Я вижу, — недовольно процедил Хакон, — Нам не везет.

Вспоминая те пытки, которым у нас на службе тайно подвергали пойманных языков, я содрогнулся. Мне довелось наблюдать один раз, и эту картину я еще долго видел в кошмарах.

Я чуял, что со мной здесь стояли обычные воины, тоже непривычные к пыткам. Один только Фолки блистал в этом более продвинутыми знаниями, но и он, насколько я понял, больше был научен куда-то проникать и подслушивать, чем выпытывать.

— Почему моего примала так испугались? — задумчиво произнесла Хильда, — Трутня тоже убрали, но более хитрым способом.

У меня сразу появилось чувство, что эту информацию мне надо знать.

— Госпожа, — вдруг сказал я, — А как убили Трутня?

Звери повернулись ко мне. Во взгляде Хильды я читал привычное «заткнись, пока не убила», Хакон наоборот будто сам хотел что-то спросить, а вот Фолки…

Он сказал:

— Трутень хорошо себя показал на аренах, — Фолки усмехнулся, — И Альфа захотел проверить своего сына.

— Фолки, я не разрешала рассказывать, — нахмурилась Волчица.

— Извините, госпожа, но не пошли бы вы к нулям? — ехидно ответил помощник.

Хакон засмеялся, оглушив весь подвал, а Хильда огрызнулась:

— Сейчас тут второй зверь на стуле сидеть будет!

— Где ж мы его достанем-то? — удивленно произнес Фолки, будто не понял угрозы.

— Мастер Хакон, вы видите, что творится? — возмутилась Волчица, — До чего докатились Серые Волки…

— Вижу, Дикая, — утирая слезы от смеха, ответил глава, — Фолки, рассказывай дальше.

— Мастер!

— Спика, — продолжил Фолки, игнорируя злую Хильду, — Кто-то подговорил Альфу, и старый хрыч…

— Побольше уважения, зверь, — строго сказал Хакон, но в его глазах все равно сидели веселые искорки.

— Кто-то подговорил великого мастера Рагнара, — поправился Фолки, — И старый хрыч захотел увидеть сына в деле. Взяли троих самых сильных прималов, и они должны были сражаться с парнем на арене.

— Ясно, господин зверь, — кивнул я.

— Это не должен был быть бой до смерти, — процедила Хильда, — Зачем Альфа опустил палец? И почему убили только моего?

Уж не знаю, какая ступень у сына Альфы, но тренера наверняка самые дорогие и сильные. Что я понял насчет Нулевого мира — истинная сила определяется мерой, но от навыков она зависит не меньше.

И все равно меня свербил какой-то жучок сомнения. Это не все, что я должен знать.

— Мы думаем, что клан Полуночная Тень подговорил Альфу, — сказал вдруг Хакон, — Спика… Или как там тебя? Марк, то, что ты сейчас здесь слышишь, секрет клана. Ясно? Отвечай.

— Ясно, господин зверь.

— Драная Глотка тоже могли, — наконец вставила слово Хильда, — У них свой резон не дать нам сказать «слово» на Совете.

— Глотка — напыщенные идиоты, — скривился Хакон, — У них мозгов хватает кричать только о чистоте их крови. А вот Грэй… Этот Волк хитер.

— Если честно, я думаю, это через Ульвара, — сказала Хильда, — Он же близок к свите Альфы.

Пока звери разговаривали, я вдруг понял, что Хакон не сводит с меня взгляда. При этом меня все время одолевала мысль, что я забыл о чем-то важном.

— Спика, ты хотел бы…

Но договорить главе не дали. В подвале прозвучал сиплый голос Безликого.