Мера святости

– Мне это не нравится.

– Паникер.

Отец Иоанн был в ужасе... Похоже, девку так просто со свету не сжить. Да, похоже, ее вообще со свету не сжить! Мерзавка уже умерла! Ясно было как день, что преставилась раба Творца Ири, сомнений не было! Как только не проверяли! Уже и в саван обрядили, и в гроб положили, и в храм перенесли, чтобы отпеть, как положено... А она встала!!! Встала и все!!! Будто и не пролежала бездыханной три дня! Будто даже и не проверял проезжий маг-некромант ее на отсутствие жизни! Такого быть не могло, а все же было. И поднялась из гроба не нежить противная Творцу, не подменыш, коих фейри порой людям подсовывают, чтобы смущать их умы и подорвать крепость веры. Поднялась-то вся та же дурра-девка Ири, тощая как жердь и неуклюжая как корова! И сомнений никаких не было! На занятиях брата Марка все так же пыталась изувечиться, в храме все так же на службах спала, с монахами все так же пререкалась, бесстыжая. В общем, и пришибить как ведьму такую не получится, ни одна живая душа в монастыре не сомневается, что Ири это, и никто другой. Да и говорят теперь, мол, дуреха то ли блаженная, то ли еще чего, но Творцу точно угодна, раз уж он явил свою милость и уже почитай третий раз сберег ее.

Вот бы еще в ее угодность инквизиторы поверили...

Мыслей об убийстве чужачки у отца-настоятеля больше не возникало. Творец или не Творец, но вот то, что так просто она не умрет уже понятно и очередного доказательства монаху не требовалось. Трех вполне достаточно. Четвертое доказательство оберегаемости "Ирины" может и боком выйти, причем всей обители. Силы, которые превыше человеческих, будь это воля Его или Врага, не терпит попыток идти наперекор. Да и, в конце-то концов, всегда можно сдать девку краснорясым, когда они заявятся. О том, чтобы вместо "когда" поставить "если", святой отец и не задумывался. Псы Его быстро берут след любого и идут до конца в любом случае.

А пока... Пусть живет в стенах обители Святой Ирины Ири, верная раба Его, и да не принесет ее пребывание здесь больше бед, чем должно.

С улицы потянуло горелым. Кто-то истошно завопил. Настоятель устало вздохнул, сотворил крестное знамение и пошел во двор, узнавать, что же стряслось на этот раз.

Стрясся пожар. Загорелась кузница. Брат Максимиллиан ругал последними словами Ири, стало быть, она расстаралась. Сама виновница, чумазая, растрепанная, с ужасом смотрела на разгорающееся пламя и беззвучно шевелила губами. Может быть, и молилась, хотя особого рвения в обращении к Творцу она прежде как-то не выказывала... Молились и другие.

– Чего встали, как громом пораженные?!
– заорал на них отец-настоятель.
– За водой бегите, олухи! Сами себе не поможем - и Творец не вспомнит!

Монахи будто опомнились и выполнили бы приказание своего настоятеля. Если бы кто-то не увидел, как пламя начало невероятно быстро угасать. И на него смотрела Ири, все так же шевелившая губами

"Может, все же ведьма?!
– насторожился монах, глядя на крест на своей груди.
– Нет... Не колдует..."

А пламя с еле слышным хлопком погасло окончательно. Только дымом все еще несло. И девчонка все так же ошалело смотрела на кузницу.

– Чудо...
– по привычке проблеял кто-то сзади. Остальные подхватили. И крик и дуру-девку.

Надо бы что-то делать с этими ежедневными чудесами и знамениями. А то народ окрестный занервничать может, да и придумать что-то про эту глупую чужачку. Вот только святой тут не хватало... От возможности явления грядущей только-только отбились, а тут еще одна угодную Творцу вырисовывается. Но раз уж кто-то сейчас ляпнул о Его вмешательстве, то обратно-то слово в глотку глупцу не затолкаешь, хотя и хочется до безумия. Вот и расхлебывай очередное "чудо", неизвестно как и кем сотворенное...

– А это... как?
– растеряно произнесла девка, повернувшись пожилому мужчине.
– Вы же говорили, что монахам нельзя... нельзя колдовать!

Вот уж точно, дура.

– Это не колдовство! Вот чего только не хватало в обители, так противного Творцу волшебствования! К тому же, это не я, а ты сделала.

Ой, мамочки... Я слышала эти слова, но поверить им не могла. Я? Сделала? Да быть того не может! Кузница, то загорелась по моей вине, признаю. Надо было смотреть, куда я удираю от брата Марка, да и врезаться в брата-кузнеца тоже не стоило, особенно, когда в его руке раскаленная заготовка... Стоп. Заготовка. Раскаленное железо, которым от неожиданности брат Иокинфий заехал мне по бедру... Я просто потрясающе буду смотреться со здоровенным шрамом от ожога... Только почему мне не больно?

Я с беспокойством посмотрела на вроде бы поврежденную ногу. Прожженная дырка на штанине имелась, а вот прожженной дырки на коже не было. Вообще. Никакого признака ожога. Ну ни малейшего. Где мой ожог?! Нет, я вроде как и рада его отсутствию, но все чудесатее и чудесатее вещи-то происходят!

После то ли непроявившегося, то ли неполученного ожога, можно всерьез задуматься и о воскрешении... Чем черт не шутит. Нет, ну все-таки, как я могла ожог-то не получить, а? И что дед говорил по поводу того, что вроде бы я с пожаром справилась?..

– Ничего я не делала!
– возмутилась я.
– Я колдовать не умею!

Чур меня от обвинений во владении магией.

– Да в тебе и правда колдовства ни на грош, - согласился отец-настоятель, взирая на меня как-то... обреченно.
– Только ты же, чадо, молилась... Вот Творец и внемлил мольбам чистой души, отвел беду от монастыря.

Чего? Какая молитва? Вряд ли так можно назвать мои слова "Господи, хоть бы пронесло, хоть бы пронесло". Да и какая, прошу пардону, чистая душа-то? Любой адвокат, пусть даже и будущий, это все равно потенциальный адвокат дьявола.

– Э... Так ведь многие-то молились. Как минимум с десяток братьев, - попыталась откреститься я.

Судя по выражениям на физиономиях обитателей монастыря, мое робкое блеяние не особо помогло разрушить их представление о произошедшем... Когда людям хочется чего-то сверхъестественного, убедить их полной будничности событий просто невозможно. Это то же самое, что уфологов убедить, что зеленые человечки появляются только после третьей бутылки водки натощак.

– Нет, сестра! Мы не молились...
– покаянно изрек брат-кузнец.
– Ты уж прости, грешны, мы... матушку твою скверным словом поминали.

Предсказуемо.

– Все?
– на всякий случай уточнила я. Вдруг все-таки удастся свалить на кого-то произошедшую "неожиданность".

Окружающие меня люди виновато потупились. Все. Очень хотелось сказать какое-нибудь слово. Матерное. Чтобы разрядить обстановку и убедить всех в том, что Творец до такой никогда не снизойдет. Но ругаются здесь по-другому. И я промолчала.

– Видно, действительно, чадо Творец тебя осенил милостью своей и послал сюда не ради твоего спасения, а ради наших душ!
– поддался общему психозу отец Иоанн.

А что ему еще оставалось, когда клич "чудо" дружно раздавался во всей обители разом? Самому-то старикану явно не слишком грело возможное явление кого-то там особо угодного местному богу. Глазки-то у настоятеля бегали, да еще как!

– Э... Может, не стоит делать таких поспешных выводов?
– уж совсем занервничала я.
– Возможно, что все произошедшее, всего лишь цепь случайностей и не имеет никакого отношения к Тв... Э... То есть, все конечно, по воле Его и я лишь малая песчинка на длани Его... О! Вот! Я лишь смиренная раба Творца нашего и не пристало говорить обо мне такие вещи! Потому как грех и ересь!