Мера зверь: Прорыв

— А ты бы хотел увидеть Просветлённого?

Палочка в руке замерла, Тинаш с недоверием поднял глаза.

— Это невозможно, — он покачал головой.

— Ну, почему же, — я усмехнулся, — Я бы показал тебе.

Оракул отрицательно мотнул головой:

— Хитрый зверь, у тебя не выйдет меня обмануть. Нет, я не поддамся.

Я вздохнул:

— Ну ладно, ты прав, — и добавил, скосив взгляд вниз, на свой нагрудник, — Свиток хоть забери.

В точку!

Судя по глазам Тинаша, я попал в самое сердце юного оракула. Оттуда, кажется, даже Бездну выбило.

— Какой свиток? — осторожно спросил Тинаш.

Рука с палочкой поднялась над полом и задрожала в нетерпении.

— Да у меня тут свиток. Вот с такой же магией… — я глазами описал круг, оглядывая нарисованные узоры.

Тинаш закусил губу, его зрачки жадно воткнулись мне в грудь. Через мгновение он тряхнул головой, будто внутри него шла какая-то борьба, а потом снова уставился на меня.

— А если я знаю такой рисунок?

Я пожал плечами:

— Понимаю, вам надо убить меня, — говорил я, пытаясь уже в наглую протянуть измазанные в крови пальцы вбок, — Но мало ли, вдруг после обряда ничего не останется, и эти знания исчезнут.

Каждое слово будто вбивало сваи в сердце оракула.

Я стиснул зубы. До внутреннего круга было слишком далеко, а непослушная рука тянуться совсем не хотела.

Тинаш будто и не видел моих попыток вырваться. Он просто пожирал меня глазами, пытаясь решить, как же быть со свитком.

Попробовав опуститься на локоть, я плюхнулся на бок и придавил свою же руку. Под моим весом она вообще отказывалась тянуться, а тело никак не желало двигаться.

Вот же дерьмо нулячье!

Оракул поскреб подбородок:

— В принципе, есть способ его достать. Эта магия позволяет брать под контроль твой раз… агрх..

В этот же момент он дёрнулся, ткань на его груди натянулась и обнажила окровавленное острие.

Глава 25. Барьер

Я замер, глядя на Тинаша, выплёвывающего кровь. Неужели Тиохиль вернулся и решил прибить тугодума-напарника?

Оракул свалился лицом на пентаграмму, и по ней полыхнули магические блики.

За спиной Тинаша обнаружился Фолки. Помощник Волчицы лежал, опираясь на локти, и держал в руке моё копьё. От входа в храм протянулся кровавый след.

— Фолки!

— Примал, хреновые варианты, — он закашлялся, прижимая руку к груди, — За что Небо так разгневалось…

Я оборвал его:

— Где Хильда?

— Она с Арне побежала вниз… — Фолки оглядывал рисунок.

— А ангел?

— Он вышел из храма, потом исчез.

Я торопливо заговорил:

— Фолки, нужно перечеркнуть узор кровью. Только так я смогу отсюда…

Помощник не задавал лишних вопросов.

— Понял, — Фолки подтянулся к телу оракула, а потом стал загребать рукой его кровь.

Он постарался на славу так, что если бы Тинаш был жив, то откинул бы копыта от сердечного приступа. Так измазал Фолки его старания.

Я ощутил, как слетела какая-то пелена, а вместе с ней вернулась и боль.

— О-о-о… — я заёрзал на месте, пытаясь отползти от угла.

— Что у тебя с рукой?

— Подарил сувенир, — огрызнулся я, поднимаясь на локте.

— Да-а, примал, — Фолки закашлялся, — Не получатся из нас спасатели…

Я приложил ладонь к земле, пытаясь втянуть энергию. Ну же, Инфериор, я тебя защищаю, помогай давай!

Стало полегче, и зарычав, я поскакал вперёд на четвереньках, как хромоногая собака. Впрочем, как это называется, когда конечности всего три?

Треньки? Нервный смех заставил меня засопеть.

— Примал, спаси госпожу, — прошептал Фолки.

Он, пристально глядя на меня, протянул копьё. Пальцы обхватили древко, но никакой силы в жилы не полилось. Куда уж больше, я и так зверь…

— Я постараюсь, — гордо ответил я.

Так, стуча копьем по полу и отбивая костяшки, я пополз к выходу. Но шествие героя это никак не было похоже, а встать сил не было.

Фолки завалился на спину, истерически посмеиваясь:

— Как можно догнать ангела?

Я огрызнулся:

— Не валяться же тут.

— Прости, госпожа, — слабый шёпот помощника прошелестел под сводами, — Эх, Кицунэ, рыжая бестия. А хороша зверица…

В середине зала я прислонился спиной к алтарю, отдыхая. Дерьмо нулячье, как же холодно. Нет, на частицу Абсолюта я сейчас совсем не был похож. Видимо, пентаграмма здорово вытягивала силу.

— Кицунэ, кстати, говорила о тебе, — я упёрся затылком в щербатый камень.

— Да?! — голос Фолки чуть оживился, но он не сдвинулся с места.

— Говорит, ты самый хитрожопый зверь, которого она видела.

Фолки засмеялся, потом закашлялся, и ему пришлось перевернуться на бок, чтобы не захлебнуться.

— Хреново, — он посмотрел на кровь под собой, — Думаешь, мы бы кха… смогли встать у алтаря с ней?

Я отклячил от удивления губу. Помощник никогда не был так откровенен.

— У алтаря?

— Ну да, иногда звери… кха!.. по старинке заключают брачный союз перед… кха!.. Небом, — последние слова он едва не выплюнул.

Я замер, а потом обернулся, шаркнув затылком по камню. Чёртов алтарь!

Чёртов Белиар, у меня и вправду нет мозгов.

— Фолки, ты гений! — я подтянул под себя колени, и, развернувшись, поставил копьё на пол.

— Да, это… кха…рошая традиция. Парадный наряд стаи. Кха… думаешь, у Рыжих Лисиц кха…сивые наряды?

Несмотря на его разговорчивость, я слышал, что голос Фолки слабел. Как и видел, что увеличивается лужа крови под ним.

Я опёрся на копьё, кое-как разогнул ноги и выпрямился. Прислонился к алтарю.

Просто плоская вершина с выемкой посередине. Помнится, и оракул, и Зигфрид клали руки, выпускали светлячок.

— Как тут всё работает?

— Я не оракул…

Я прислонил копьё к алтарю, потом положил руку на выемку. Ну же, Небо! Ты мне должно по уши!

— Небо! — крикнул я.

Молчание.

— Эй, там!!!

— Ты… кха… — прошептал Фолки.

Я с ужасом обернулся. Он прикрыл глаза, и таким бледным я его ещё не видел. Ну же, хренов помощник, где твои варианты?

Нет, сраный зверь, ты у меня будешь жить.