Мерцающие во тьме
Шрифт:
– Я сын травницы-нехотя ответил он.
– В городе не так много травников-Асифиэль хмуро глянул на него, -и я не знаю среди них женщин.
Гархам лишь посмотрел на него в ответ и замолчал. А Эль задумался, он судорожно вспоминал всех, кого знал будучи принцем, тогда все травники приходили в их дом и он точно знал, что женщин среди них не было, или были, но он их не помнит?
За столом говорили о разном, Шоя много шутил и смеялся, Риди тоже хохотала от души, а Эль все смотрел на Гархама, пытаясь вспомнить хоть что-то о женщине травнице.
Попив чая, девушки отправились примерять наряды, а парни остались
Женщина, она приходила к королю, приходила с просьбой к королевскому знахарю поделиться травой, что растет только в весеннюю пору после того, как сходит последний снег. Она что-то говорила о сыне. О Гархаме? Она просила как раз цикатримы!
Асифиэль подошел к Гархаму, что стоял у окна вдалеке от всех и спросил:
– У тебя есть брат?
– Шоя и Догром замолкли.
– У меня был брат.
– Что случилось?
– Жадность-брезгливо посмотрел Гархам на Эля-королевская жадность погубила его.
– Король не дал цикатримы, да?
– вспомнил Эль.
“ Ты травница, и это ты обязана приносить знахарю травы, а не наоборот. Цикатримы трава очень редкая и я не могу раздавать ее всем, кто попросит. К тому же сейчас у знахаря нет этой травы”-так ответил ей в тот день король.
Эль тоже уставился в окно вспомнив все, только один вопрос остался. Асифиэль вспомнил этот случай, та женщина была слаба и хромала на одну ногу. На улице была поздняя осень и цикатримов было не достать. Когда король отказал ей, Эль подсмотрел, где она живет и заставил знахаря подчинится своей воле, напомнив о положении принца, пусть ему всего и было девять лет от роду, он взял мешочек цикатримов и постучав в их дверь спрятался за соседним домом. Он видел, как мальчик забрал его.
– Не успели?
– Нет- Гархам долгим протяжным взглядом уставился на Асифиэля.
– Это ведь ты принес те цикатримы?
– Извини, что я не принес их сразу, нужно было бежать тем же вечером, а не ждать утра-Асифиэль помнил те муки совести что испытывал, он так не хотел подводить отца, и эта мысль сдержала его в тот день, но все же желание помочь победило-Жаль, что я опоздал.
– Он упал с горы, когда искал травы для королевского знахаря-голос Гархама изменился.
– Он потерял много крови. Нашего отвара не хватило, поэтому мать и пошла к королю.
– Прости-все парни опустили головы, отдавая дань молчания ушедшему брату Гархама.
Именно прости кричал в тот день Асифиэль, когда отец сек его спину розгой. Наверное, тогда он и начал понимать, что король не всегда прав. Тогда лежа в постели весь в собственной крови, девятилетний мальчик винил себя лишь в одном, что не побежал за травами сразу.
– А вот и мы-девушки вернулись, развеяв тоскливую тишину.
– Что-то случилось?
– подобно Элю, Агея сразу чувствовала атмосферу вокруг.
– Нет - это выдал Гархам, чье лицо снова приобрело свое уверенное ехидное выражение.
– Нормально все-ответил Эль и уставился на Мирани. А вообщем-то все парни смотрели на девушек удивленно. Они вышли одетые совсем иначе. Даже Агея переоделась.
– Девчата, а вы чего?
– Ну мы решили-улыбнулась Агея- устроить совместную прогулку. Как вы на это смотрите?
– ее взгляд метнулся с Эля на
– Отличная идея!
– воскликнул Шоя-А давайте сходим в таверну, тут неподалёку должна быть. Говорят, там варят отличное пиво, ну а девушкам сок-уже менее эмоционально добавил он. Ребята захохотали.
– А ты я смотрю вечно веселый-потрепал его по макушке Эль-ты прямо как Риди!
– А? Почему?
– они, смеясь вышли на улицу, как вдруг земля качнулась.
– Не может быть-выдохнул Асифиэль, парни отодвинули девушек назад, осматриваясь, как вдруг услышали испуганный вопль Шои.
– Там!
– он показывал на рыночную площадь, на которой появилось чудовище, образа волка
– Седьмой?
– спросил Догром
– Да- кивнул Асифиэль
– Шоя-Эль взглянул парнишке в глаза- доверяю тебе Агею-Шоя торопливо закивал, справляясь с собственным страхом и пытаясь взять себя в руки-бегите туда- указал он на противоположную сторону города, где стояла дворцовая площадь.
– Хорошо- кивнул Шоя и, схватив Агею за руку, потащил ее прочь.
– Догром и Риди вы сзади-крикнул Эль.
– Мирани-он глянул на Гархама, -не скупись!
Она кивнула и ребята кинулись к рынку. Толпа неслась прочь и им приходилось скакать через прилавки и нестись по крышам лавок. Оказавшись около чудища, они рассредоточились в форме треугольника. Риди тут же зашептала, а Мирани, оценив ситуацию, поднялась повыше и, скрестив руки на груди, рявкнула:
– Барьер-мерцающие стены стали возвышаться, разделяя поле сражение и спрятавшихся за прилавками людей. Стены барьера строились, создавая комнату с потолком, чтобы зверь не выпрыгнул. Тем временем Ребята носились вокруг чудовища, разрезая его лапы и кромсая морду.
– Мирани-услышала она-на двоих!
– Уже!
Мирани снова раскрыла свои объятия и белый поток энергии ринулся к Асифиэлю, он бежал прямо к Гархаму, тот в это время шептал свое заклинание. Но огромная морда клацнула прямо над головой и Гархам кинулся прочь, меняя место атаки, но тут передняя лапа с острыми как кинжалы когтями зависла над ним
Асифиэль несся как мог:
– Не успеваю-закричал он ей, Мирани в ужасе посмотрела на Гархама, в то же мгновение она кинулась к нему, Асифиэль прыгнул навстречу острым когтям, и в этот миг Мирани растворилась в нем, открыв огромный щит, что укрыл их всех. Гархам не веря собственным глазам осел на землю, он часто моргал и непонимающе мотал головой.
– Вставай кретин-заорал Асифиэль, хватая его за руку, тот наконец оправился и закивал в знак того, что пришел в себя.
– Давай самое сильное что можешь! Мы прикроем!
– рявкнул Асифиэль и кинулся к волку.
Гархам судорожно искал нужную страницу в своей книге, потом плюнул и вознеся руки к небу начал речитатив. Заклинание было долгим и муторным, но его он тренировал тысячу раз и ошибиться не мог. Да и Асифиэль сказал, что они прикроют. Они!
Волк уже лишился двух задних лап, Асифиэль разогнался и располосовал брюхо зверя. Гархам дочитал заклинание, небо и земля загрохотали и огненные залпы кинулись на волка со всех сторон, тот дико заревел от боли, Асифиэль не мог этого выносить, Мирани почувствовала его боль и онемела внутри него. Ему жаль, ему жаль его! Она улыбнулась и прошептала: