Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Если говорить о Мэрилин Монро, то Занук почти не замечал ее: для него она была всего лишь одной из многих молодых актрис, с которыми у студии был контракт, и при распределении ролей в новых фильмах он откладывал или переворачивал ее фотографию быстро и безо всякого интереса. Невзирая на это, у Мэрилин был теперь постоянный источник дохода, и в сентябре она открыла банковский счет. И все-таки год она закончила, так и не сыграв ни единой роли — даже самой малюсенькой или в групповой сцене. «Она размышляла о работе очень серьезно», — говорил ее агент, Гарри Липтон, и добавлял о несогласии Мэрилин с теми, кто считал, что у нее чудесное занятие: получать деньги, ничего не делая и не снимаясь. Хотя от нее и не требовалось ежедневно являться на студию, она, как припоминает Аллан Снайдер, делала это. Мэрилин по-прежнему жила с Аной Лоуэр, откуда приезжала автобусом или велосипедом в костюмерный отдел киностудии «Фокс», чтобы познакомиться со стильной старинной и современной сценической одеждой, разными тканями и корсажами. Она задавала вопросы всякому, кто располагал ценными для нее сведениями и знаниями, каждому опытному работнику, кто готов был уделить ей пять минут, чтобы продемонстрировать освещение, показать кинокамеру, уточнить способ произнесения текста или особенности дикции.

«Она отчаянно стремилась впитывать все, что только

могла» (это слова Снайдера) и хотела, в частности узнать различные способы наложения грима, присущие черно-белым и цветным съемкам. Известный во всем кинематографическом мире (а позднее и на телевидении) своим техническим совершенством в гримировке актеров, Снайдер быстро стал в этом вопросе ментором молодой ученицы. Она доверяла ему, опиралась на его советы и была благодарна своему наставнику за терпение, проявляемое тем в вопросах раскрытия тайн косметики в кинематографе, — хотя у нее самой не было никаких особых дел и занятий, а его день был до краев заполнен работой.

«Я сразу же заметил, что ей отчаянно недостает уверенности в себе и что она, хоть уже много позировала фотографам, не считает себя красивой. Ее нужно было подолгу убеждать, чтобы она заметила свою природную свежесть и красоту и поняла, как потрясающе ее можно использовать для киносъемок». Отсутствие у Мэрилин веры в себя, а также ее детское любопытство к различным трюкам и трансформациям, возможным благодаря кинематографическому ремеслу, прямо-таки тронули Снайдера. Его восхищала также решительность Мэрилин и ее умение преодолевать разочарование, которое каждую очередную неделю приносило ей отсутствие предложений из киностудии. Впечатляло Снайдера и ее упорство в стремлении максимально постичь те вопросы, о которых до сих пор у нее не было ни малейшего понятия. Снайдер, точно так же как Шемрой и Лайон, заметил в ней редко встречающийся блеск, нечто неуловимое и не поддающееся дефинициям, опытность женщины и открытость ребенка. На протяжении шестнадцати лет, с первого дня карьеры Мэрилин и вплоть до конца ее жизни, их связывала прочная и непоколебимая дружба, не осложненная романом [107] .

107

Через много лет Снайдер так резюмировал процесс гримирования Мэрилин Монро: легкая основа из тонального крема, потом тени под веки, на скулы и несколько выше них. Затем — тени на сами веки, слегка размазанные вплоть до висков, обводка глаз контурным карандашом, слабое подчеркивание бровей, чтобы расширить лоб, легкий тональный крем ниже скул и нежные тени в зависимости от костюма и освещения. Цвета губной помады — самые разные. Позднее широкоэкранные фильмы выдвинули новые требования. — Прим. автора.

Ближе к концу 1946 и в начале 1947 года другие сотрудники киностудии также заметили ее энтузиазм и жажду включиться в работу; ведь получение какого угодно задания означало для Мэрилин, что она принята в ту среду, где все еще полагала себя чужеродным телом. Джон Кэмпбелл, работавший на студии в качестве публициста, вспоминает, что Мэрилин, одетая в облегающий свитер, ежедневно навещала все офисы прессы. Сам Кэмпбелл относился к ней доброжелательно и не хотел вести себя с девушкой невежливо, но команды сверху по ее поводу не было, так что журналисты считали эту старлетку немного нудной и приставучей.

Совершенно другого мнения по поводу Мэрилин придерживались фотографы «Фокса», к которым часто обращались с просьбой предоставить журналам, газетам или рекламным агентствам хорошие фотоснимки внешне привлекательных актрис, имевшим со студией контракт. Мэрилин с радостью позировала им в самом что ни на есть минимальном купальнике или в неглиже, которое было почти таким же прозрачным, как целлофан. Не лишено оснований предположение, что большинство наиболее смелых и даже рискованных фотографий не могло быть использовано, однако в процессе съемки этих кадров ни сами фотографы, ни их утомленный объект не жаловались на чрезмерный объем или сложность работы. С типичной для них небрежностью журналисты из «Фокса» наделали кучу шума вокруг информации, которая очаровательным образом отличалась от правды: снимок Мэрилин Монро в раздельном купальном костюме, украшавший номер газеты «Лос-Анджелес таймс» от 30 января 1947 года, был снабжен веселой подписью: «Воспитательница маленьких деток попала в кино». Фотография сопровождалась небольшой заметочкой, где пояснялось, что эта «восемнадцатилетняя детская воспитательница-блондинка была замечена искателем талантов с киностудии и сразу же ступила на путь, ведущий к славе. Но это не будет короткой прогулкой».

В феврале 1947 года студия воспользовалась своим правом возобновления, точнее, продления, контракта на следующие полгода, а несколько дней спустя Мэрилин наконец начала играть. Ее кинематографическим дебютом стала роль ученицы средней школы во второразрядном фильме под названием «Скадда-ху! Скадда-хей!», которое британские распространители вполне разумно сменили в прокате на «Летнюю молнию». Этот снятый в техниколоре цветной фильм рассказывает о фермерской семье, где единокровные братья ведут между собой целое сражение насчет того, как лучше всего выращивать и воспитывать мулов [108] . В течение нескольких мартовских дней Мэрилин приходила на студию, где под наблюдением режиссера Ф. Хью Херберта сыграла в двух сценах, которые не вносили ничего дополнительного в смертельно скучную фабулу. В первой из них она была снята в лодке вместе с еще одной молодой актрисой. При окончательном монтаже все эти кадры оказались вырезанными. Во второй сцене ее можно было увидеть и услышать только в течение какой-нибудь секунды, когда она быстро шагала вслед за леди Джун Хейвер и восьмилетней Натали Вуд [109] , крича Хейверу «Привет, Рэд!» Только самый внимательный зритель мог заметить Мэрилин Монро, которая исчезала с экрана раньше, чем Хейвер успевал ответить «Привет, Пэгги!» [110]

108

Американское название ссылается на крики, которые издают фермеры, погоняя упряжки мулов, — это эквивалент типичного «Но-о-о!», применяемого у нас в тех же целях для лошадей.

109

Русская по происхождению (настоящая фамилия Гурдина), начала сниматься с 1943 года и как актриса взрослела

вместе со своими героинями, пользуясь вплоть до начала 70-х годов популярностью среди молодежи.

110

Видимо, думая о своих инициалах и выбранной для себя кличке «Девушка Ммммм», Мэрилин ошибочно указала (Эдварду Р. Марроу в телевизионном интервью для программы «Лицом к лицу», записанном в 1955 году), что ее первым словом, произнесенным на экране, было «Ммммм» в фильме «Скадда-ху! Скадда-хей!», но «его вырезали». — Прим. автора. 

Второй фильм, сделанный с ее участием для студии «Фокс», также не помог карьере актрисы. В мае 1947 года Мэрилин проскользнула через три короткие сцены в фильме «Опасный возраст» — мрачной мелодраме о преступности среди молодежи. В качестве официантки Евы, работающей в забегаловке, которая постоянно посещается подростками и именуется у них не иначе как «Крысиная нора», экранная Мэрилин пытается выбить у мальчишек дурь из головы. Когда один из них приглашает ее после работы на свидание, она отвечает ухажеру, что тот не может себе позволить подобное и что она ему не по зубам; через парочку секунд этот же самоуверенный парень заказывает для себя и другой девушки чего-то выпить, хвастаясь Еве-Мэрилин: «Я ж тебе сказал, что у меня есть бабки!» Она присматривается к нему с холодным пренебрежением, откидывает назад свои длинные белокурые волосы и баритональным, дерзким голосом, достойным другой Евы (артистки по фамилии Арден [111] ), презрительно говорит тому: «Ну да, и ты все их спустил на две кока-колы!» Ее нахальная реплика вызывает единственный взрыв смеха на протяжении всего этого напыщенного и чрезмерно растянутого фильма, который был быстро позабыт. «Опасный возраст» (в титрах которого фамилия Мэрилин Монро фигурирует на четырнадцатом месте) вышел на экран в декабре 1947 года, за четыре месяца перед фильмом «Скадда-ху! Скадда-хей!».

111

Играла второплановые и эпизодические роли в фильмах «Дверь на сцену» (1937), «Девушка с обложки» (1944), «Милдред Пирс» (1945), «Анатомия убийства» (1959).

Ни один из этих фильмов не помог ни ей, ни продюсерам, и в августе 1947 года студия не возобновила контракт с Мэрилин. «Когда я сообщил ей, что "Фокс" не воспользуется правом на продление договора, — вспоминает Гарри Липтон, — в первое мгновение она повела себя так, словно мир рушится. Однако — и такое отношение было типично для Мэрилин — она тут же тряхнула головой и заметила: "Что ж, на самом деле это не имеет особого значения — ведь все это исключительно вопрос спроса и предложения"». Невзирая на то, насколько сильно она хотела работать и насколько горячо жаждала добиться успеха, Мэрилин была реалисткой, отдающей себе отчет в том, что она попала в группу тех актеров и актрис, находившихся на временном контракте, которые не были приняты на постоянную работу. В момент, когда финансовая ситуация киностудии потребовала увольнения определенного количества неработающих, или, как говорят в кино, находящихся в простое, сотрудников, она очутилась в их числе. Последний полученный ею чек был выписан на сумму сто четыре доллара и тринадцать центов (после удержаний) и датирован 31 августа 1947 года.

Отсутствие постоянного места работы не означало, однако, бездеятельности. С января киностудия посылала часть своих молодых артистов и артисток, включая Мэрилин, в скромное здание «Лаборатории актеров» (находившееся на бульваре Крещент-хайс, недалеко от бульвара Сансет, в южном направлении от него), где драматурги, актеры и режиссеры с Бродвея имели возможность представлять результаты своих трудов. В том же январе Мэрилин посмотрела там одноактную пьесу Теннесси Уильямса [112] под названием «Портрет мадонны», в которой Хьюм Кронин [113] руководил в качестве режиссера действиями своей жены Джессики Тэнди; эта пьеса, значительно измененная и расширенная, была поставлена в декабре следующего года в Нью-Йорке под названием «Трамвай "Желание"».

112

Выдающийся американский драматург, лучшие пьесы которого характеризует поэтический диалог, символичность и весьма оригинальные персонажи, а также умение создавать блистательную смесь декаданса, ностальгии и чувственности.

113

Известный американский актер театра и кино, сценарист и театральный режиссер, более всего известный своим активным полувековым сотрудничеством с супругой, Джессикой Тэнди, с которой они были женаты с 1942 года. В 1994 году супруги получили впервые тогда присужденную премию «Тони» за совокупные театральные достижения.

До конца 1947 года Мэрилин Монро посещала тамошние неофициальные занятия, читала пьесы и анализировала отдельные сцены с изумлявшей и захватившей ее в ту пору группой опытных актеров из Нью-Йорка. Эти контакты имели для нее переломное значение не только потому, что она поближе познакомилась с театром и с несколькими из его наиболее спорных и интеллектуальных представителей; время, проведенное в «Лаборатории актеров», позволило ей уяснить несколько общественных и политических вопросов, которые позднее предопределили ряд весьма важных выборов и решений актрисы как в ее профессиональной карьере, так и в личной жизни. «Я отошла настолько далеко от "Скадда-xy!", насколько это было возможно, — сказала она позднее. — Впервые мне удалось почувствовать, чем может быть настоящая актерская игра в настоящей пьесе, и это затянуло меня».

Самым важным в тот момент явилось яркое проявление новых черт ее дозревающего характера, черт, которые в данный период жизни окажутся источником ее постоянного беспокойства. Мэрилин Монро переживала глубокий внутренний конфликт, раздираемая между желанием обрести быстрое признание и одобрение как киноактриса, с одной стороны, и жаждой знаний, гарантирующих достижение серьезного артистического успеха, — с другой. Она стыдилась того, что прервала учебу в школе, и ее всегда влекли к себе люди образованные, от которых она могла бы узнать что-либо о литературе, театре, истории и обществе. Помимо этого, в ней была глубоко укоренена забота о бедных, слабых, брошенных и лишенных прав — словом, о людях, с которыми она всегда отождествляла себя как в жизни, так и в искусстве. Все волновавшие ее желания и тревоги находили отголосок как во впечатлительности и отзывчивости актеров, с которыми она познакомилась в 1947 году в «Лаборатории», так и в той разновидности драматургии, которую они отстаивали.

Поделиться с друзьями: