Мерло красное или Мурло страстное
Шрифт:
— Поговори с человеком. А мы подумаем.
От понимающей улыбки посланной Петром выпускающему мне стало дурно, дело тут не чистое. И еще хуже, когда я услышала женский срывающийся голос. Дама костерит Якова на чем свет стоит, и делает это любя, с изюминкой и почти без мата. Находясь под впечатлением от ситуации, я пропустила вступление:
— Безмозглая… Свинья! Тварь… Козел! Сволочь! Самая любимая! Зараза…! Я ненавижу тебя! Слышишь, ты?! Ненавижу! Зря я согласилась… Мерзавец!
Судорожный всхлип, от которого у меня мурашки по спине пошли, и далее, как по тексту и в том же
— Больше никаких детей! Ни мальчика, ни девочки… Никаких! Понял ты, рожа… наглая! Тварь рогатая! Да я тебе откручу все пониже пояса! Так чтоб пришить не смогли даже врачи из Швейцарии…
Она еще раз всхлипнула, и я еле сдержалась, чтобы не всхлипнуть вместе с ней. Надо же кто-то вот любит и рожает, хоть и материт, а я? А я позавчера выпроваживала пьяного бывшего мужа, у которого вторая девочка родилась от Полечки, и он с перепуга попросился обратно, трус эгоистичный.
А я… А я на работе, напомнила себе я и мысленно добавила, и очень даже счастлива.
— Почему молчишь, сукин сын! — взревел телефон. — Слов нет? Так я тебе сейчас все-все скажу!
— Ругается? — тихо спросил Яков, чокаясь с Петром.
— Угу. — Мой ответ владельцу телефона, абонент приняла на свой счет.
— Угукало! Чтоб тебя перевернуло и пришлепнуло! И лет десять не спалось! — судорожный всхлип, тяжелое «ох!», прочее было не разобрать, но вокруг звонящей явно собрался народ, который настойчиво требовал прекратить звонок и дать медсестрам отвезти ее в отделение. — Где ты сейчас падла?
— На работе… — выдала я низким голосом.
— Живо сюда, старый извращенец, я рожаю…!
На этом связь оборвалась, я оторвала трубку от уха и удивленно взглянула на парочку умных, казалось, людей. Улыбчивый Яков спросил:
— Ну что?
— Если коротко, то вы, Яков, очень нехороший человек, она вас ненавидит…
— Ну, это я знаю. Мы с младшей сестрой Глаши и раньше были не в ладу.
— Она открутит вам все, что… — здесь внесла поправку, — куда только сможет дотянуться…
— Что-то новенькое, — улыбнулся мужчина. — Что еще сказала эта пакость со стороны жены?
— Дословно «Чтоб тебя перевернуло и пришлепнуло! И лет десять не спалось!»
— Словно в воду глядела. — Ухмыльнулся Петр. — Вам вскоре будет не до сна…
— А еще она сказала что рожает.
— Чтоб такая родила, на нее вначале надо… — Яков осекся, глядя на меня. — Она сказала…?
— Рожает. И вряд ли это была пакость со стороны жены… — договорить я не успела, выпускающий редактор опрометью кинулся вон с громким: «Глаша?!», забыл очки, ключи от машины, телефон и барсетку с документами.
— И что делать? — переспросила я у главреда.
— С его вещами я разберусь. Сейчас соберем, спустим вниз, все равно Яков без своих вещей на такси или своей машине не уедет, он в подпитии за руль не сядет…, иначе Глаша заживо съест. — Рассудил Петр.
— С этим ясно. С моим вечером что делать? Как попасть в концертный зал?
— А это… это тоже решаемо. Влад! — позвал он шефа и тот, к моему удивлению, отозвался. А Петр продолжил излагать свою мысль. — Ты говорил, что обзавелся приглашением на тайное сборище в Барвихе…
— И?
— У меня для тебя
есть +1.— Не понял, кто есть? — с этими словами из личных комнат кабинета выпускающего редактора вышел полураздетый шеф, в плохо застегнутых штанах, босой, мокрый, вытирающий волосы и лицо полотенцем.
— Плюс один. — Повторил Петр, внимательно глядя на меня. Я встретила его взгляд спокойно. Шеф не расслышал и попрыгал на месте, чтобы выбить воду из ушей.
— Кто, повтори? — с улыбкой он поднял голову и встретился со мной взглядом.
— Я есть. — Ответила, чеканя каждое слово. — И буду на вечере, вашим +1. Что скажете?
— Я… се…ейч-ас, — переставший улыбаться шеф скрылся в ванных комнатах.
— Что он сказал? — переспросила я у главреда.
— Он сейчас, — повторил Петр с ухмылкой. И прихватив вещи выпускающего редактора, направился к двери. — До понедельника.
— Но…
— Жди его. Вот и решение проблем.
— Спасибо.
Он спешно собирался, думая о том, что отныне досуг будет ассоциироваться с Татьяной, или же наоборот Татьяна с досугом. И если так и дальше пойдет, ему придется соединить два фактора в один, чтобы предполагаемый отдых более не накрывался медным тазом. Воображение тут же подбросило пару картинок с возможным развитием — он, она и время на досуг, однако позитивного душевного отклика на них не возникло.
— Ну и ладно, проживу и без нее, — отмахнулся Владимир, застегивая белую рубашку в вертикальную стальную полоску.
И все же она каким-то непостижимым образом объявилась рядом четвертый раз подряд. И ведь об отдыхе не помышлял почти. Просто получил билеты от давнего знакомого и пригласил Ксюшу, как любительницу дорогих тусовок в Барвиха Luxury Village. Билетов было два и к каждому +1 гость, и принадлежащий Ксении он уже отдал. Как теперь быть?
С этой мыслью он вернулся в кабинет и застал Татьяну убирающей бутылку в бар.
— Они уже уехали?
— У Якова жена рожает. — Пояснила, она обернувшись. — Так что вы решили?
— По поводу?
— Барвиха. Концертный зал. Мне назначили там встречу, и я не могу туда попасть.
— Кто, если не секрет?
— Не секрет. Боксер пригласил, то есть ваш тезка Владимир Смычков.
— Если он в недосягаемом месте назначил встречу внештатному корреспонденту, вы уверены, что он желает видеть вас? И тем более давать интервью.
— Уверена. — Сухо ответила Татьяна и поправила волосы растопыренной пятерней. — Софья подтвердила, что он человек слова.
— Софья — это…
— Его домработница. — Татьяна заняла кресло и сцепила руки на коленях.
— И ваша знакомая.
— Да.
— Хорошо, я возьму вас с собой, если… — а дальше вспомнилась комбинация «он, она, досуг», наверняка от того что сегодня Татьяна выглядела много лучше, чем в первую встречу. Или от того, что у него с полноценным отдыхом и разрядкой в последнее время не клеилось.
— Если что…? Или без условий? — она удивленно улыбнулась и потянулась к пуговицам на рубашке. Воображение минутой назад рисовало нечто подобное, но Владимир не предполагал, что мысленные образы по ее душу свершаются с такой быстротой.