Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай(без илл.)

— Что делать, сеньор, так уж ведется на этом свете! Люди способные, но незнатные стараются возвыситься до положения, которое бы соответствовало их достоинствам, а те, кто всё имеет от рождения, часто довольствуются почетом и славой, завоеванными их предками. Чему же тут удивляться? Так уже заведено, и такова человеческая натура.

— Вы правы, Луис, но одно дело — философия, а другое — действительность. Вы прямой и бесстрашный юноша, Луис, вас не пугали ни мечи мавров, ни насмешки испанцев — и тем и другим вы отвечали с одинаковым мужеством. Скажите же мне сейчас, неужели вы, кастилец, считаете меня хуже ваших соотечественников только потому, что я родился в Генуе?

— Наоборот, сеньор, если Геную представляет Христофор Колумб, а Кастилию — всего лишь Луис де Бобадилья! — со смехом ответил юноша.

— Добро бы так! Но вы слышали, что думает обо мне жена этого матроса Пепе? Вы держитесь этого же мнения?

— А что вы хотите, сеньор Христофор? Люди всюду одинаковы, и у нас, и в Италии, и в Англии. Каждый воображает, что он лучше своих соседей. От этого никуда не уйдешь.

— Я задал вам прямой вопрос, Луис, и не годится отвечать на него отговорками.

— Не надо смешивать честный, но вежливый ответ с уклончивым. Мы, кастильцы, считаем себя смиренными и преданными слугами божьими и потому воображаем, будто одни мы безупречны, а все остальные погрязли в пороках. Но клянусь святым Яго, одной такой королевы, как донья Изабелла, и одной такой девушки как Мерседес де Вальверде, вполне достаточно, чтобы возгордиться своей нацией!

— Такая преданность своей королеве и своей возлюбленной вдвойне похвальна, — с грустной усмешкой заметил Колумб. — Видно, этим мне и придется удовлетвориться вместо ответа. Но пусть я не кастилец! Сам Гусман не отважился — отправиться в Катай, и королевский дом Трастамары вынужден был прибегнуть к услугам генуэзца! Провидение выбирает своих слуг, не считаясь с их родом и племенем. Посмотрим, посмотрим, юный мой сеньор, что скажет восхищенное человечество через какие-нибудь три месяца!

— Сеньор адмирал, я от души надеюсь, что мы достигнем острова Сипанго и царства великого хана! А если нет… Мы не отступали перед трудностями и невзгодами, хватит у нас сил и на то, чтобы пережить разочарование!

— Разочарования не будет, дон Луис! — возразил адмирал. — Тем более сейчас, когда нас поддерживает королева и когда у меня есть три добрые каравеллы! Я так же уверен, что мы достигнем Катая, как капитан какого-нибудь парусника, идущего с Мадейры в Лиссабон.

— Я не сомневаюсь, сеньор Колумб, что вы совершите все, что только под силу опытному мореплавателю. Однако разочарование — наш общий удел, и разумнее заранее готовиться к худшему.

— Я вижу путь в Индию так же ясно, как солнце, заходящее вон за те холмы! Семнадцать лет, Луис, он представлялся мне столь же отчетливо, как суда на реке, как Полярная звезда на небе, и у меня нет сомнений. Конечно, разумнее готовиться к худшему, ибо от разочарований не убережешься, в этом я убедился за долгие годы, когда все мои надежды рушились одна за другой. Порой мне внимали государи, сановники и князья церкви, а потом снова все отворачивались от меня, называли пустым мечтателем, у которого нет ни разума, ни доказательств…

— Клянусь моим новым покровителем, святым Педро, — прервал его Луис, — поистине у вас была не сладкая жизнь, сеньор адмирал, во всяком случае последние годы! Представляю, с каким чувством вы ждете начала плавания!

— Если вы думаете, что в этот решительный час я тревожусь и сомневаюсь, значит, вы не знаете, что такое вера и убежденность, Луис, — возразил Колумб. — Сегодня самый счастливый день моей жизни после стольких мучительных лет! Пусть силы наши невелики, пусть наши суда — всего лишь хрупкие и легкие скорлупки, — с их помощью мы откроем дорогу к тому светочу, который до сих пор был от нас сокрыт. И тогда слава Кастилии затмит славу всех королевств!

— Вы должны сожалеть, сеньор Колумб, что вся эта грядущая слава достанется Кастилии, а не вашей родной Генуе, которая отвергла ваш великодушный дар и не поддержала столь благородный замысел.

— Да, это меня печалит, Луис. Ведь не так-то просто на склоне лет покинуть родину и искать пристанища где-то на чужбине! Тяжко это даже для нас, моряков, которые не столь привязаны к своему дому, как те, кто никогда не покидает суши. Но о Генуе я не хочу думать! Если дети должны любить и уважать своих родителей, то и родители обязаны защищать и пестовать своих детей. Когда же мать забывает о своих обязанностях, детям остается одно: искать защиты и пропитания у чужих людей. Генуя была для меня неласковой матерью. Ничто не заставит меня поднять на нее меч, но я ей больше ничего не должен! Впрочем, когда речь идет о столь великой цели, не все ли равно, кто тебе поможет в ее достижении? Трудно возненавидеть свою родину, но когда она к тебе несправедлива, можно ее разлюбить. Это чувство взаимно. Если страна тебя не защищает, если она не уважает свои мысли и твои права, тем самым она освобождает своего подданного от его обязанностей. Что посеешь, то и пожнешь! Поэтому отныне моя государыня — донья Изабелла, а моя родина Кастилия!

В это время со шлюпки крикнули, что все готово, и оба путешественника поспешили занять свои места.

Нужно было обладать всей глубиной убежденности Колумба и его пылким характером, чтобы с восторгом говорить о том, что наконец-то он получил средства для осуществления своего великого замысла. Особенно, если рассудить здраво, что это были за средства!

Мы уже упоминали названия трех его кораблей — «Пинта», «Санта-Мария» и «Нинья» — и вкратце о них говорили. Но, чтобы читатель составил себе более полное представление о славном подвиге Колумба, не лишним будет описать эти суда подробнее, особенно то, на котором должны были плыть сам адмирал и Луис де Бобадилья.

Тем, кто никогда не видел кораблей, на которых европейцы плавали всего каких-нибудь сто лет назад, трудно себе представить, чтобы столь маленькое суденышко могло благополучно пересечь океан. Однако это объяснимо. Многие помнят очень старые парусники, отличавшиеся такими же особенностями, а некоторые нам довелось видеть собственными глазами. Борта их корпусов в верхней части имели уклон внутрь, вследствие чего корабли вверху были почти на четверть уже, чем в средней по высоте, самой широкой части. Благодаря такой предосторожности высокая надводная часть не представляла особой опасности, а так как каравеллы были по большей части короткими судами, легко всходившими на волну, то они вполне основательно считались хоть и не быстроходными, зато надежными судами.

Хотя их называют кораблями note 48 , их вооружение не походило на парусное вооружение современных кораблей, к тому же корабли XV столетия не обязательно имели то же число мачт, что и корабли XIX столетия. Слово «каравелла» обозначало судно вообще, независимо от его конструкции или парусного вооружения. Поэтому она была кораблем не в том смысле, который мы обнаружим, когда обратимся к более точной классификации моряков.

Многие недоумевают, почему два остальных судна, участвовавших в этом удивительном плавании, были беспалубными, Однако не следует забывать, что в те времена плавали главным образом вдоль побережья, а если и нужно было добраться до какого-либо острова, то все равно судно удалялось от берегов всего на несколько дней. Поэтому тогда, как и сейчас на юге Европы, моряки при первых же признаках непогоды укрывались в ближайшем порту. Никто не собирался бороться с бурями в открытом океане, и в палубах не было никакой нужды ни для безопасности судна, ни для защиты груза, ни для особых удобств команды.

Note48

Полубак — надстройка на носовой палубе, то есть на баке.

Впрочем, пусть читатель не думает, будто на беспалубных судах вовсе не было никаких укрытий для груза и команды. На морских каравеллах тоже имелись кормовые и носовые надстройки, соединявшиеся переходами, а груз, чтобы предохранить его от воды, закрывали парусиной.

После всего сказанного даже неискушенному «сухопутному» читателю должно быть ясно, с какими скудными средствами собирался Колумб осуществить свое великое предприятие. А опытного моряка их ничтожность и полное несоответствие с целью и возможными опасностями должны просто поразить!