Мертвая хватка
Шрифт:
— То есть хочешь стать опорой местного общества?
— Верно. А вот доносчиком — никогда.
— Ты не можешь закрыть на это глаза, Энтони.
— Да, понимаю.
— В других обстоятельствах я бы с удовольствием продолжил болтать с тобой о нашей альма-матер, — вздохнул Майк.
— Но тебе надо спасать сына.
— Именно.
— Кажется, я видел твоего сына, только раньше. Просто для меня все эти ребята в черных одеждах и с раскрашенными мрачными физиономиями на одно лицо. Выглядят и держатся с таким видом, будто мир дал им все, а потом отверг. Особой симпатии у меня не вызывают.
— Все не так просто, — заметил Майк.
— Догадываюсь.
— Я тоже пришел из ниоткуда. Иногда кажется, это логично. Амбиции естественны, когда у тебя ничего нет. И я понимаю, чего ты хочешь добиться.
Энтони промолчал.
— Мой сын — хороший мальчик. Просто сейчас у него трудное время. Он запутался. И моя задача — защитить его, помочь найти выход.
— Твоя задача. Не моя.
— Ты видел его вчера, Энтони?
— Может, и видел. Но я мало что знаю. Нет, честное слово.
Майк выразительно взглянул на его.
— Есть один клуб, для несовершеннолетних. Вообще-то считается вполне безопасным для ребят местом. Там есть и сторожа, и охранники, и медпункт, и прочая муть. Но все это лишь прикрытие.
— Где это?
— В двух-трех кварталах от моего клуба.
— А когда ты сказал «прикрытие», что имел в виду?
— Да, действительно. Что? Наркотики, выпивка для малолеток, всякое такое. Ходят даже слухи о зомбировании и прочей чепухе. Но лично я не верю. Хотя одно ясно: люди, которые туда не ходят, остаются чистыми.
— В смысле?
— В смысле, что заведение имеет репутацию опасного. Может, какой банде принадлежит, я не знаю. Но их никто не трогает. Вот и все, что знаю.
— Считаешь, мой сын пошел туда?
— Если был в том районе и ему шестнадцать, вполне мог заглянуть. Да, вполне вероятно, он пошел туда.
— Как называется заведение?
— Вроде бы клуб «Ягуар». Адрес у меня есть.
И он дал Майку листочек с адресом. Майк протянул ему свою визитку:
— Здесь все номера моих телефонов.
— Угу.
— Если увидишь моего сына…
— Я не нянька, Майк. За младенцами не надзираю.
— Понятно. Но мой сын не младенец.
Тиа держала в руках фотографию Спенсера Хилла.
— Не понимаю, почему ты так уверена, что там был Адам.
— Я не уверена, — ответила Бетси Хилл. — Но я с ним встречалась.
— Должно быть, он просто испугался, когда увидел снимок умершего друга.
— Возможно, — отозвалась Бетси, хотя по тону было ясно: «ничего подобного».
— И ты уверена, что снимок сделан в ту ночь, когда он погиб?
— Да.
Тиа кивнула. Женщины помолчали.
Они сидели в доме у Тиа и Майка. Джил наверху смотрела телевизор. Оттуда доносились звуки «Ханы Монтаны». Тиа опустилась в кресло. Бетси последовала ее примеру.
— Как думаешь, Бетси, что все это означает?
— Все они твердят, что не видели Спенсера той ночью. Якобы он был один.
— Так ты считаешь, с ним кто-то был?
— Да.
Тиа решила слегка надавить на
нее.— Ну, хорошо, допустим. Даже если он был не один, что это означает?
Бетси призадумалась.
— Не знаю.
— Но ведь ты получила предсмертную записку, верно?
— По электронной почте. Кто угодно мог отправить.
Тиа попробовала взглянуть на ситуацию под другим углом. Между ней и Бетси возникли серьезные разногласия. Если то, что Бетси говорит о фотографии, правда, значит, Адам лгал. Если Адам лгал, что могло случиться той ночью на крыше?
Тиа решила не рассказывать об обмене посланиями между сыном и СиДжеем8115, где речь шла о матери, решившей поговорить с Адамом. Пока не стоит. Возможно, потом, когда она будет больше знать.
— Я проворонила кое-какие признаки, — пробормотала Бетси.
— Какие?
Бетси Хилл закрыла глаза.
— Бетси?..
— Однажды я за ним шпионила. Ну, не то чтобы шпионила, но… Спенсер сидел за компьютером, а потом вышел из комнаты, ну и я тихонько зашла. Увидеть, что он там смотрит. Понимаешь? Я не должна была! Это неправильно — влезать в его личную жизнь.
Тиа промолчала.
— Но тем не менее я щелкнула мышкой и открыла сайт, понимаешь?
Тиа кивнула.
— И… и оказалось, он заходил на сайт самоубийц. Разные там истории о подростках, которые кончают с собой. Вот так. Нет, долго я не смотрела. И ничего не предприняла. Даже не сказала ему ничего. Была просто в шоке.
Тиа рассматривала снимок Спенсера. Пыталась угадать в выражении его лица признаки того, что мальчик готов умереть через несколько часов. И ничего такого не находила.
— Ты показывала фотографию Рону? — спросила она.
— Да.
— И что он сказал?
— Сказал, что не видит разницы. «Наш сын совершил самоубийство, Бетси, — сказал он, — так что ты пытаешься выяснить, не понимаю». Сказал, что я занимаюсь этим, чтобы отгородиться от всего.
— А это правда?
— Отгородиться, — повторила Бетси, точно выплевывая это слово, точно оно было слишком противным на вкус. — Что это вообще означает? Что где-то впереди дверь, я прохожу в нее, а потом закрываю за собой, и Спенсер остается по ту сторону? Но я этого не хочу, Тиа! Можно ли представить нечто более отвратительное?
Обе снова умолкли. Тишину нарушал лишь раздражающий хохот из комнаты Джил наверху.
— Полиция считает, твой сын сбежал, — сказала Бетси. — А про моего говорят, что он покончил с собой.
Тиа кивнула.
— Но что, если они ошибаются? Ошибаются и в том и другом случае?
Глава 24
Нэш сидел в фургоне и рассчитывал свой следующий ход.
Воспитание он получил вполне нормальное. Нэш знал, что психиатры непременно оспорили бы это утверждение, принялись бы выискивать в его прошлом сексуальные домогательства и унижения, которым он подвергался, признаки религиозного консерватизма. И он знал: ничего подобного им не найти. У него были братья и сестры, хорошие добрые родители. Быть может, даже слишком добрые. Они всегда покрывали все его выходки, стояли друг за друга горой. Словом, поступали ошибочно и недальновидно, но поняли это слишком поздно.