Мертвая жена и другие неприятности

– Осталось с десяток держателей акций. Но это все юридические лица. И когда они узнают, что вы – полноправный владелец почти семидесяти процентов акций, то сдадут вам свои по номиналу.

– А если пронюхают, что акции ушли в дурацкий фонд? С фондом-то все чисто? – спросил Рожнов.

Осин покачал головой.

– Через два дня арбитраж, управление фондом будет передано мне, как единственному кредитору фонда, с которым его учредители не пожелали рассчитаться по выставленным претензиям. А претензии мои на такую сумму, что дураку будет понятно – фондом управляли мошенники. Я принимаю решение о ликвидации фонда и передаче ценных бумаг, находящихся в его владении, на кого бы они не были оформлены, мне – в качестве погашения долгов.

– Еще та старуха остается.

– Во Всеволожске? Ну, со старыми людьми всякое случается.

– Не слишком много смертей вокруг этого дела?

– Ты что-то имеешь против?

Рожнов вновь пожал плечами. И в этот момент прозвучал звонок его мобильника. Начальник охраны достал трубку и, посмотрев на вызов, поднес ее к уху.

– Да куда он денется? – негромко произнес он, выслушав собеседника. – Далеко уйти не мог, по дворам пошустрите… Ну да, пусть так будет, сейчас хулиганов много…

Рожнов отключил сотовый.

– Что случилось? – обратился к нему Осин.

– Ладейников ушел.

– Как?!

– Не знаю. Дуракам везет. Но это ненадолго. Все места, где доцент может пересидеть, известны.

Сколько он просидел на подоконнике, Валерий Борисович не знал. Час или два. Может, больше. Выбираться на двор не хотелось, да и идти теперь было некуда.

Изредка мимо проходили жильцы, косились на него, но молчали. И только одна бабка гневно бросила:

– Ну, чего расселся тут? Взрослый мужик, а всю лестницу нам загадил! Сейчас я в полицию позвоню.

Валерий Борисович слез с подоконника, выглянул в окно, постоял еще немного и поднялся на один лестничный пролет.

Дверь открыл Орешников.

– Саша, я ненадолго, – сказал Ладейников.

Бывший толкатель ядра пропустил его в прихожую, заставленную чемоданами и сумками.

– Мы в Германию уезжаем, сейчас за нами микроавтобус придет. Спорткомитет предоставил, чтобы нас в аэропорт отвезти.

– Долго там будете? – спросил Валерий Борисович.

Орешников пожал плечами.

– Месяца три. Может, больше.

Валерий Борисович боялся, что Саша спросит о Богомолове, поэтому сменил тему:

– К Брадису вчера заходил. Его через неделю выпишут.

– Ничего не случилось? – пристально посмотрел на него Орешников. – А то ты как-то странно выглядишь.

Ладейников не успел ответить, потому что из комнаты на коляске выкатилась Наташа и объявила весело:

– А мы в Германию на операцию уезжаем.

Раздался звонок мобильного. Орешников достал из кармана телефон и ответил:

– Сейчас спускаемся…

Посмотрел на друга и объяснил:

– Подъезжают уже. Сказали, чтобы спускались. Поможешь вещи вынести? А я потом за Наташей поднимусь.

Орешников помог жене надеть полушубок из чернобурки. Потом подхватил два больших чемодана и спортивную сумку с надписью «СССР», оставив Ладейникову женскую сумочку и пакет с продуктами. Они вышли на площадку, и Орешников все же спросил:

– Как там Сережка Богомолов?

– Трудно сказать, – ответил Валерий Борисович.

Спустились по лестнице, вышли во двор. Микроавтобуса не было. Неподалеку на низкой ограде забора сидели трое парней.

Орешников поставил чемоданы и сумку на землю:

– Сейчас подъедут. Знаешь, у меня такое настроение хорошее, такой подъем. Я верю, что все хорошо с Наташкой будет. Я тебе рассказывал, как на стадион заходил, посмотреть, как мальчишки тренируются? Взял и тоже толкнул…

– Рассказывал, – кивнул Ладейников.

– Девятнадцать метров ровно. Это в сорок пять лет! Без тренировки и разминки! Тренер даже сигаретой подавился…

Парни, что сидели на ограде, зашагали в сторону Орешникова с Ладейниковым. Что-то было в их походке и фигурах странное: один прятал кулак в рукаве куртки, а другой держал руку за спиной. «Ножи у них, что ли?» – пронеслось в голове Валерия Борисовича. Но не успел ничего сказать. Парни подошли. Трезвые, на уличных грабителей мало похожие, хотя и пытались казаться развязными.

– О-о, мешочки-чемоданчики… Дяденьки, закурить не найдется? – сказал один из них. И тут же сделал два быстрых шага к Валерию Борисовичу, вытаскивая из рукава нож.

Это произошло так стремительно, что Ладейников не успел отскочить. Увидел только, что нападавший отлетел в сторону и упал на спину. Реакция у Орешникова оказалось на высоте. Александр не только отшвырнул первого бандита, но сумел увернуться и от атаки второго – схватил его за шею и с размаха вмазал в стену дома. Тот, ударившись лицом о бетонную плиту, кулем упал на землю. А на Ладейникова в это время напал третий. И тоже с ножом.

– Ну, че, доцент, щас я тебя на перо посажу…

Он попытался нанести удар сверху, но Валерий Борисович перехватил его руку и заломил за спину. А подоспевший Орешников ударил парня по затылку. Тот рухнул вниз.

– Ты в порядке? – спросил Саша.

– Да вроде.

– Ловко ты ему руку завернул. Приемчики знаешь? Серега научил?

– Когда-то самбо занимался. Не думал, что помню.

– А я вот по рабоче-крестьянски… Это что, твои студенты?

– С чего ты взял? – не понял Валерий Борисович.

– Откуда же они знают, что ты доцент?

Друзья посмотрели на поверженных врагов, которые даже не пытались подняться. И в это время к подъезду подкатил микроавтобус. Из него вышел водитель и оглядел валявшихся неподвижно парней.

– Что тут у вас происходит?

– Не знаю, – ответил Орешников. – Выходим, а они лежат. Пьяные, наверное. Ладно, я за Наташкой побежал, а вы загружайте чемоданы.

Валерий Борисович не знал, куда ему идти. И пока ехал в микроавтобусе. До аэропорта провожать друзей смысла не было, да и опасно. А потому он попросил остановить микроавтобус, когда отъехали от дома Орешниковых на значительное расстояние. Попрощался, обнял Наташу и пожелал ей удачи.