Мёртвая зона

– Я больше никому и ничего не скажу. Хотя вам от этого не легче, ведь сделанного уже не воротишь, но это все, что в моих силах. Я поступил опрометчиво. Я – врач, и мне стыдно за себя.

– Хорошо, – повторил Джонни. Он чувствовал неловкость, а смущение Сэма только усиливало ее.

– Когда увидимся?

– В следующем месяце я переезжаю в Кливс, где начну преподавать. Я обязательно заеду.

– Отлично! Пожалуйста, извините меня, Джон.

Да хватит уже извиняться, в конце концов!

Они попрощались, и Джонни повесил трубку, жалея, что позвонил ему. Возможно, он не хотел, чтобы Сэм так легко признал свою ошибку. Возможно, он рассчитывал, что Сэм скажет: Да, я звонил ему. Хотел, чтобы вы наконец очнулись и сделали хоть что-нибудь!

Джонни снова подошел к окну и бросил взгляд в разбушевавшуюся мглу.

Засунул ее тело в трубу, как мешок с мусором…

Господи, как же сильно болела голова!

5

Эрб приехал домой через полчаса и, бросив взгляд на бледное лицо Джонни, спросил:

– Болит голова?

– Да.

– Сильно?

– Не очень.

– Надо бы посмотреть новости, – предложил Эрб. – Я рад, что успел вернуться до них. В Касл-Роке сегодня была съемочная бригада из Эн-би-си. Во главе с репортершей, которая тебе так нравится. Я – про Кэсси Маккин.

Увидев, как Джонни посмотрел на него, Эрб оторопел: его взгляд выражал почти нечеловеческую боль.

– Касл-Рок? Новое убийство?

– Да. В городском парке утром нашли задушенную маленькую девочку. Даже представить себе невозможно! Пошла в библиотеку подготовиться к урокам и возвращалась через парк, но до дома так и не добралась… Джонни, да на тебе лица нет!

– Сколько ей было?

– Всего девять. Того, кто надругался над ней, я подвесил бы за причинное место!

– Девять, – повторил Джонни и тяжело опустился на стул. – Боже милостивый!

– Джонни, с тобой точно все нормально? У тебя в лице ни кровинки!

– Все нормально. Включи телевизор.

Вскоре на экране появился Джон Чанселлор с вечерним обзором новостей. Вначале шли политические новости: усилия сенатора-демократа Фреда Харриса стать кандидатом на пост президента пока не приносят плодов. Потом последние решения правительства: по словам президента Форда, города Америки должны научиться жить по средствам. Из международных событий внимание привлекала национальная забастовка во Франции. На бирже зафиксирован рост индекса Доу – Джонса. Потом Чанселлор поведал «трогательную» историю о мальчике с церебральным параличом, который ухаживал за коровой в рамках национальной программы по развитию молодежи.

– Наверное, решили не давать, – предположил Эрб.

Однако после рекламной паузы Чанселлор продолжил:

– Жители городка Касл-Рок на западе штата Мэн охвачены ужасом. За последние пять лет там произошло пять жестоких убийств. Изнасилованы и задушены пять женщин в возрасте от четырнадцати лет до семидесяти одного года. Сегодня Касл-Рок потрясла новая трагедия: жертвой стала девятилетняя девочка. Кэтрин Маккин ведет репортаж с места событий.

На экране появилась журналистка, будто по мановению волшебной палочки перенесшаяся из студии к зданию мэрии. На ее пальто и светлые волосы падали первые снежинки начинавшейся метели.

– Этот небольшой фабричный городок Новой Англии охватила настоящая паника, – начала она. – Жители Касл-Рока давно уже забыли о спокойной жизни из-за преступника, которого местная пресса окрестила «Касл-рокским душителем» и «Ноябрьским убийцей». Их тревога сменилась настоящим ужасом – и это вовсе не преувеличение! – когда неподалеку от эстрады парка, где в свое время нашли тело самой первой жертвы, Альмы Фречетт, обнаружили труп Мэри Кейт Хендрасен.

На экране появилась унылая панорама безлюдного в это время года парка, а затем школьная фотография Мэри Кейт Хендрасен; она широко улыбалась, совершенно не стесняясь брекетов. Чудесные пепельно-серые волосы. Голубое платье.

Наверное, самое красивое ее платье, содрогнувшись, подумал Джонни. Для школьной фотографии мама нарядила ее во все самое лучшее.

Репортаж продолжался, и сейчас рассказывали о предыдущих убийствах, но Джонни уже подошел к телефону и набрал сначала справочную, а потом – муниципалитет Касл-Рока. В висках стучала боль.

Эрб вышел из гостиной и с удивлением посмотрел на него.

– Кому ты звонишь, сынок?

Джонни покачал головой и прижал трубку к уху. На том конце ответили:

– Офис шерифа округа Касл.

– Я хотел бы поговорить с шерифом Баннерманом.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Джон Смит из Паунала.

– Одну минуту.

Джонни обернулся к экрану. Там показывали Баннермана в меховой парке с нашивками окружного шерифа. Отвечая на вопросы наседавших журналистов, он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Шериф оказался крупным широкоплечим мужчиной с высоким лбом и темными вьющимися волосами. Очки без оправы смотрелись на его лице довольно странно, как, впрочем, и любые очки на лицах очень крупных людей.

«Мы отрабатываем ряд версий», – сказал Баннерман.

– Алло? Мистер Смит? – раздался в телефоне его голос.

Снова то же странное чувство раздвоенности. Баннерман одновременно находился в двух разных местах. Можно сказать, что и в двух временах. У Джонни вдруг закружилась голова, как на американских горках.

– Мистер Смит? Вы слышите меня?

– Да, – ответил Джонни. – Я согласен.

– Отлично! Чертовски рад это слышать!

– Только не уверен, что мне удастся помочь.

– Понимаю. Но попытка – не пытка. – Баннерман откашлялся. – Меня в два счета вышибут из города, если узнают, что я обратился за помощью к ясновидящему.

– К тому же объявленному мошенником! – не удержался Джонни.

– Вы знаете ресторанчик «У Джона» в Бриджтоне?

– Найду.

– В восемь вам удобно?

– Думаю, да.

– Спасибо, мистер Смит.

– До встречи.

Повесив трубку, Джонни посмотрел на отца. Тот не спускал с него глаз. На экране шли титры бригады «Вечерних новостей».