Мертвее не бывает

Наверное, правильнее было бы сказать, что я потеряла себя. Но это звучало совершенно по-дурацки.

— Я хочу сказать, что не только ты… — Он подвинулся на стуле. — В смысле я чувствую, что в некотором смысле связан с тобой, потому что… Я знаю, каково это.

Я смотрела на него и думала, не от матери ли ему достались эти бездонные карие глаза.

Он встал и вышел из комнаты.

Ожидая его возвращения, я начала изучать аккуратный плинтус под потолком. Но Джареда все не было.

Я встала и заглянула на кухню. Никого. Мертвая тишина давила мне на уши, пока я проходила через кухню в гостиную, которая как будто сошла со страниц каталога мебели. Но Джареда не было и там.

Куда он делся?

— Джаред?

Я поплотнее закуталась в толстовку и спрятала ру. ки в рукава. На секунду мне захотелось уйти, и я даже обернулась в сторону прихожей. Но что-то меня останавливало.

Я понимала, что ничего не добьюсь, если исчезну — так же неожиданно, как и появилась. С возникшей неловкостью так было не справиться, наоборот, при следующей встрече она стала бы в два раза сильнее. И тогда я могла потерять своего последнего друга.

К тому же это было бы нечестно по отношению к Джареду. Он такого точно не заслуживал.

Позади меня загудел холодильник, и я подскочила, чувствуя, как нервы натягиваются, будто струны.

— Джаред. — В темноте мой голос звучал как лай испуганной собаки.

Пусть это было и нечестно, но я все-таки медленно сделала еще один шаг к входной двери.

Послышался тихий звук. Такой шорох, как будто кто-то прошел по деревянному полу без обуви.

Я обернулась. В комнате никого не было.

Окна выходили на задний двор. Сквозь них было видно, что на улице все еще идет проливной дождь. Где-то неподалеку ударила молния, и на мгновение я заметила за окнами чей-то силуэт. Кто-то стоял перед домом и наблюдал за мной.

Вспышка погасла, и дом снова погрузился в темноту.

И опять — никакого грома.

Пора было начинать принимать силы Лидии всерьез. Я в ужасе выдохнула, повернулась и побежала. И тут же столкнулась с Джаредом.

— Эй, что такое? — Он включил лампу, стоявшую на столике. — Что ты делаешь?

— Я видела… — Я обернулась к окну. — В смысле, мне показалось…

Сверкнула еще одна молния, на этот раз настоящая. Во дворе никого не было. Никаких жутких фигур, заглядывающих в окна.

«Тебе мерещится всякое, — сказала. я себе. — Ты видишь то, что ожидаешь увидеть». За окном и правда рос высокий куст, который что есть силы раскачивался под дождем.

«Видишь? Вот и все. Это просто куст».

Не Лидия.

Он взглянул на окно, потом протянул мне какой-то сверток.

— Я принес тебе сухую одежду.

— Спасибо тебе за заботу, но я не могу поехать в этом домой.

Он наклонил голову набок.

— Тебе же необязательно уезжать прямо сейчас? Переоденься хотя бы на время.

Немного поколебавшись, я взяла одежду и отправилась в ванную. Там мне представилась возможность разглядеть свои раны при хорошем освещении.

На подбородке виднелся ярко очерченный фиолетовый след, но его можно было попробовать замазать тональником. Полоску на шее я могла спрятать за шарфом или высоким воротником. Порез на лбу скроется за челкой. А на щеке не было ничего, кроме обычной царапины. Ее было легко объяснить, например, тем, что я пыталась погладить злого кота.

Конечно, ничего хорошего, но вполне сносно.

Джаред дал мне фланелевые пижамные штаны в клеточку, футболку и растянутую толстовку. Мысль о том, чтобы вылезти из промокших джинсов и хотя бы ненадолго надеть теплую, удобную одежду, была слишком соблазнительной. Переодевшись, я скомкала свои вещи, взяла их и вернулась в гостиную.

Джаред сидел на подлокотнике дивана и смотрел во двор. Когда я вошла в комнату, он подпрыгнул.

— Давай я заберу это все у тебя, — сказал он, указывая на сверток у меня под мышкой. — Если положить вещи в сушилку, ты сможешь надеть их, когда поедешь домой.

— Мне, наверное, надо сначала их вытряхнуть, — начала я. — Они все в грязи. Я должна была подумать об этом, прежде чем заходить в дом.

— Я все сделаю.

— Я могу выйти и…

В его карих глазах блеснула обида.

— Алексис. Пожалуйста.

И я передала ему свою одежду. Он прошел мимо меня в коридор, и я услышала стук его шагов по лестнице. Минуту спустя зашумела сушилка для белья.

Потом он вернулся, закрыл за собой дверь и опустился на стул рядом с диваном. Я сидела лицом к окну. Он сидел лицом к стене. Мы изо всех сил старались не смотреть друг на друга, и долгое время ни он, ни я ничего не говорили.

Наконец я обрела дар речи:

— Спасибо тебе.

— Нет!

От удивления я подняла на него взгляд.

Джаред запустил пальцы в волосы.

— Нет. Не смей этого делать. Сначала ты приходишь ко мне в таком виде, как будто на тебя напали в темном переулке, и отказываешься что-либо объяснять, а потом еще и благодаришь меня. Мне не нужны твои благодарности.

Во мне не оставалось сил, чтобы спорить. Тем более он был прав. Я глубоко вдохнула.

— Остановись. — Он поднял руку. — Извинений мне от тебя тоже не нужно. Я просто хочу…

Я знала, чего он хотел. Он хотел услышать правду. Но это было невозможно.

— Я просто хочу быть уверен, что ты в порядке. Ого.

Он пристально посмотрел на меня. На все мои царапины и синяки.

— Я изо всех сил пытаюсь понять, что происходит. Скажи мне, пожалуйста, одно… У тебя все в порядке? У тебя все правда в порядке?

— Да, — ответила я. В том смысле, который он вкладывал в эти слова, я была в порядке.

Ну а в других смыслах, кто мог ответить на этот вопрос?

Он вздохнул. Напряжение между нами начало спадать;

— Я уеду, если хочешь. — В моем голосе прозвучал вопрос.

— Ты думаешь, я хочу, чтобы ты уехала? Господи, Алексис. — Джаред покачал головой и посмотрел на меня. — Подожди одну минутку, хорошо?

Он вышел, и я услышала плеск жидкости, наливаемой в стакан. Потом глотки и звон стакана, который опустили на стол.

Секунду спустя Джаред вернулся, потирая затылок, и сел обратно на стул. Комнату снова наполнила тишина. Мы не говорили, потому что сказать нам было нечего. Я положила голову на руку и закрыла глаза.