Мертвое море

Запах от нее поднялся тот еще.

Фабрини стошнило за борт.

Менхаус был зеленым, как мох.

Но Кук, казалось, был безразличен ко всему. Если рыба и вызывала у него отвращение, то он не подавал вида. Он сидел на корме с невозмутимым видом. Бледный и измученный, но не настолько, как остальные.

– Кто будет убирать этот гребаный бардак?
– спросил Сакс.
– Как насчет тебя, Кук?

Кук ответил легкой ухмылкой.

– Еще чего!

– Что ж, - сказал Сакс, окуная весло в воду и стараясь смыть с него грязь, - похоже, придется этим заняться тебе, Менхаус. И берегись щупалец. Они все еще могут ужалить. И чертовски больно. Спроси Хаппа.

Менхаус выглядел так, будто его вот-вот вырвет, но понимал, что работа досталась ему. Он затащил на лодку рыбу, ему и выбрасывать. Ему потребовалось какое-то время, чтобы справиться с желудком. Но потом он надел перчатки, подошел к рыбе, схватил за хвост и, поднатужившись, выбросил за борт. Несколько секунд она держалась на поверхности, а потом стала медленно погружаться вниз.

– Было не так уж и плохо, правда?
– сказал он, обращаясь к остальным.
– Сосунки чертовы. Это всего лишь рыба.

Но теперь им нужно было решить, что делать с трупом Хаппа. Никто, казалось, не хотел касаться его. Никто, кроме Сакса. Пока остальные были заняты своими мыслями, Сакс увидел рукоятку ножа, торчащую из-за голенища сапога Хаппа. Убедившись, что никто не смотрит, он вытащил его и сунул себе в сапог.

Казалось, никто этого не заметил.

Кроме Кука. Он, конечно же, увидел. Но Сакс предупредил его ледяной улыбкой, что он у него на крючке. И когда придет время, использует нож против его.

– Что насчет Хаппа?
– наконец, спросил Фабрини.

Но не получил ответа.

Поэтому Сакс сказал:

– Похоже, нам негде особенно хоронить, так что он отправится за борт.

– Ты... ты не можешь так поступать, - заикаясь, попытался возразить Крайчек.

– Почему это?

– Господи Иисусе, Сакс, нам хотя бы нужно произнести какую-нибудь речь, - сказал Фабрини.

– Ладно, ты прав. Прощай, Хапп.
– Сакс, казалось, забавлялся.
– Ну вот, я произнес речь.

– Ты - говнюк, - на полном серьезе заявил Кук.

Сакс ухмыльнулся.

– Рад, что ты так думаешь. Помоги... Бери его за ноги. На счет три...

12

С того момента, как они забрались на крышку люка, Кушинг слушал это беспрестанно. Что у Сольца слабый желудок, чувствительная кожа, артрит обоих коленей, бесчисленные аллергии, ангина, близорукость, облысение. Что он склонен к воспалению десен, инфекции мочевого пузыря и необъяснимым болям в ногах. Ходячее пособие по ипохондрии. На корабле у него были лекарства от всего этого - таблетки, мази, капли. А теперь не осталось ничего.

И он старался вдолбить это Кушингу.

Кушинг не знал, сколько еще сможет терпеть. Сольц изводил его своим бесконечным перечислением жалоб и недугов, но не это было самое страшное. Основной проблемой было то, что они застряли посреди какого-то жуткого океана, и Кушинг мог с твердой уверенностью сказать, что это не воды Атлантики.

Он продолжал успокаивать Сольца. Заверял его, что туман рассеется, и их спасут... Вот только надолго ли его хватит?

– У нас правда нет шансов, да?
– спросил Сольц.

– Есть, конечно, - снова солгал Кушинг.
– Главное - терпение. Просто нужно потерпеть.

Но Сольц выглядел удрученным.

– Я уверен, что когда придет помощь, мы будем давно мертвы. Если она вообще придет.

– Придет. Должна придти.

– Мне нужна вода, - простонал Сольц.
– Похоже, у меня обезвоживание.

– У тебя не обезвоживание. Оно не наступает так быстро.

Сольц коснулся своей лысеющей головы.

– Может, у тебя так. А я другой.

– Ты не другой.

– Нет, другой. Всегда был таким. Я более чувствителен к таким вещам, чем остальные. Почти ко всему.

Кушинг вздохнул. За что мне достался этот парень?– задумался он.

– Сольц, какого хрена ты на это подписался?
– спросил он.
– Скажи мне, ради бога, почему парень вроде тебя едет в джунгли Южной Америки строить взлетно-посадочную полосу? Мне кажется, такой образ жизни далеко не для тебя.

– Деньги. Разве не в них причина всего, что мы делаем, Кушинг? Разве не из-за них мы идем на безумные риски и ставим на кон собственную жизнь?
– ответил ему Сольц.
– Раве не так?

– Думаю, так.

– К тому же у меня высокие страховые выплаты.

– Ты шутишь, - сказал Кушинг.
– У такого парня как ты?

– Да нет же, это правда. У меня ужасно высокие страховые выплаты. Если б я тебе рассказал, ты бы не поверил.

Кушинг обхватил голову руками, когда Сольц стал в красках рассказывать про увеличенные сухожилия, и как у него из колена иглами откачивали жидкость. Казалось, Сольц был счастлив, лишь когда жаловался или обсуждал медицинские процедуры.

– Мне нужна вода, - повторил Сольц, закончив раздражать Кушингу желудок.
– У меня голова начинает кружиться.

– С тобой все в порядке.

– Ты просто не знаешь.

– Нет, знаю, черт возьми. У тебя не обезвоживание. Еще рано. Вот если бы у тебя потрескались губы, раздулся и почернел язык, значит, началось обезвоживание. А сейчас тебя просто мучит жажда. А это другое.