Мертвоводец

Чудище ловко выловило угощение и отправило в рот. Пережевыванием «Смайлик» утруждать себя не стал. Только выдохнул еще раз:

– Хип–хип.

Шерстяной, выдав пару предупредительных «Курру», навернул несколько кругов вокруг толстяка и перекатился обратно ко мне. Жаль, я понятия не имел, означало ли это: «не беспокойся, это свои», или же: «на этом мои полномочия все, сам разбирайся».

– Э–э… ладно, – произнес я после паузы. – Ты, в общем, присоединяйся… э–э… Смайлик. Ты же не против, если я тебя буду так называть. Отличное имя. Хотел бы я, чтобы меня Смайликом называли…

С негромким «хип–хип» «синий» попрыгал за нами в лес. Я предвкушал выражение лица Чирика, когда он увидит нового члена отряда, как вдруг… меня укололо мертвозрением. Где–то на самом краю чувствительности возникла необыкновенно яркая точка. Я развернулся, чтобы посмотреть, но, конечно, глазами ничего не увидел. Мешали дома, заборы, да и само расстояние: кажется, не меньше полутора километров. Точка даже не светилась, она сияла с такой силой, что все остальные в мертвозрении стало казаться тусклым. Даже синее яйцо, стоило отойти от него подальше – я ставил эксперименты – не горело так ярко. Хотя было кое-что, а точнее кое-кто, кто горел в мертвозрении тем же насыщенно–красным цветом. Не с той интенсивностью, конечно, но и моя чувствительность с тех пор возросла.

– Ребята, как насчет того, чтобы полакомиться мелким гоблином? – поинтересовался я с предвкушением. Конечно, если я получу Кока-Колу обратно, то мы еще сможем договориться, но если нет…

– Курру!

– Хип–хип!

Ребята явно были не против.

Глава 15

«…я так долго противилась этому, надеялась, что все решится само… Обычные мысли для глупой девчонки, но непозволительное заблуждение для императрицы. Я так сильно желала… ощутить наконец биение сердца Элессанра… Теперь, когда я знаю, что не ошиблась, знаю, что именно должна сделать… я боюсь, что не сумею… Сила Кенора Сутра растет с каждым оборотом. Проклятие Мертвых вот-вот безвозвратно поглотит его, и тогда его могущество, должно быть, потеряет всякие пределы. Мой единственный шанс – успеть… и победить.

Почему я не поняла раньше? Почему?!»

Эта запись осталась одной из последних в дневниках императрицы Альбины. Она сделала ее до того, как отправилась на Дикий в последний раз. Трактовали ее однозначно: Альбина боялась, что если не победит Кенора Сутра – Мертвого Короля, он нанесет огромный вред Сайнессу. Отправится со своими нгор’о прямиком в Лайт, или разрушит Стену Регана… В общем, ее поступок считался логичным. А то, что она не ввязалась в эту схватку раньше, объясняли очередной войной в Викинде, где Альбине приходилось участвовать и в переговорах, и в сражениях. Местные сепаратисты раскопали замок со времен Эпохи Магии, и нашли несколько артефактов тех времен. Без Волшебницы справиться с ними не могли.

Ила очень подробно изучала эту историю, и формальная причина затянуть с путешествием на Дикий у Альбины была. Но все говорило о том, что о появлении Мертвого Короля она узнала до этого. Если она понимала, какая опасность от него исходит, почему ничего не сделала раньше?

И самое главное… «Сердце Элессанра». Историки Императорского Дома сходились во мнении, что Элессанр – это, на самом деле, Лессан. Два разных имени, которые иногда путали из–за похожих сокращений: Лесс, Лесса. И Лессаном звали старшего брата Альбины, умершего в возрасте двух с небольшим кругов от могущественной лихорадки. Считалось, что Альбина каким-то образом хотела… воскресить брата. В связи с этим даже возникла теория, что Мертвый Король, находясь на вершине своего могущества, способен воскрешать из мертвых. Не создавать мертвецов, а возвращать к полноценной жизни умерших.

Ила сомневалась. Не насчет способностей Мертвого Короля, об этом она мало знала, а о мотивации императрицы. Альбина родилась за схождение до того, как ее старший брат умер, знакома она с ним не была. Такой памятью, чтобы помнить себя в младенчестве, Волшебница не обладала, иначе бы она вряд ли вела дневники.

Принцесса даже немного стыдилась этого, но она не понимала, откуда у Альбины могло возникнуть желание спасти именно Лессана. Почему не других людей? В Викинде в боях с альянсом Старой Луны погибло несколько защитников императрицы. Почему она не хотела вернуть их? Или, если уж на то пошло, почему не свою маму? Все матери Волшебниц умирали при родах, и Альбина не была исключением. С Илой произошло то же самое, и ею не владела навязчивая идея о том, чтобы как-то свою маму воскресить. Если бы она знала способ, конечно, она бы это сделала, но такого даже в Эпоху Магии не умели. Потому Ила не корила себя за смерть мамы.

– И ты совершенно права, – заметила негромко Диана.

– Я знаю.

Наверное, потому у них не ладились отношения с Франческой. Совсем чуть-чуть, но сестра маму помнила. И не факт, что ни в чем Илу не винила.

Но в истории с Альбиной речь шла не о маме и не о ком-то, кого она хорошо знала, а о брате, которого она даже ни разу не видела. Потому…

«…легкого пути к сердцу юного Элессанра!..»

Ила отчетливо помнила фразу и не сомневалась, что каким-то образом она связана с Испытанием. Это не могло быть простое совпадение! К сожалению, никто из «друзей» не заметил, кто именно это выкрикнул. Диана спросила даже у Леоны Ворчуньи, та лишь провыла в ответ что-то невразумительное.

– Мы найдем кого расспросить, – заверила Диана. – А пока тебе лучше поесть.

– Да, наверное.

– А торт принесут?

– Кстати, можно попросить.

– Ура!

Кевин запрыгал по комнате, хохоча и размахивая руками.

Кроме торта – не воздушного, конечно, а попроще – принесли еще копу и несколько местных блюд. Едва увидев еду, Ила ощутила, что тупорука готова съесть. Когда много колдуешь, есть всегда хочется, да и усталость накапливается. И чем мощнее заклятия, тем быстрее они тянут силы. Не физические, а какие–то умственные. Когда долго решаешь сложные задачи на уроке по числам такое же ощущение. Сложно сосредоточиться, хочется отвлечься на что-то другое, может голова заболеть. Главный признак – сухость во рту, от которой не избавиться, просто напившись.

Когда к магической нагрузке добавляется физическая, то «высохнуть» от магии еще проще. В том числе, от истинной. От нее Ила уставала даже быстрее. Хотя в архивах и говорились, что истинные маги обладали почти неисчерпаемыми запасами магических сил. Не ведали усталости, могли творить заклятия, для которых не существовало достаточно мощных магоэлементов. Иногда Иле казалось, что все это наглое вранье.

– Могуществанная, они собрались, – довольно неожиданно донесся до нее голос Терикана. Поев, Ила чуть было не задремала.

– Я иду.

Когда Ила с защитниками добрались до здания Совета Фактории, оно оказалось разгромлено: внутренние двери выбиты, с иглолистов ободрана листва, повсюду валялись обломки мебели и разбитые формы. Будто рралы магоэлементы искали. Ушло не меньше шара, чтобы переловить блуждавших по коридорам поднятых. Затем, еще столько же выясняли, куда делись ключник и держатели. Как раз тогда Ила позволила усадить себя в одну из комнат и послать в ближайшую уцелевшую теплую за едой.

Когда они с Териканом вошли в комнату Совета, номме внутри… нервничали. На стуле сидел только грузный имперец. Судя по всему, Тулавиан Церт – держатель магоэлементов. Из оставшихся четверых двое были Саме из младших семей: Шонут и Гидиж Лотос. Первый – ключник фактории, второй – держатель финансов, оба с манусами на руках. Даже в их внешности что-то напоминало о «древних» Саме. Те же тонкие лица и острые носы. Помимо них она опознала держателя шахт – Ги Этеста. Он стоял у окна и обеспокоенно смотрел куда-то вниз. Четвертый, скорей всего, был нормандцем. Он не носил ни герба на одежде, как сайнессцы, ни семейного браслета на запястье, как онорец, зато даже над немаленьким Териканом возвышался на целую голову, а волосы были даже белее, чем у нее. Раньше Ила нормондцев не встречала, но внешность и вправду оказалась показательной. Простоватое лицо выдавало крайнюю степень замешательства. Значит, Вакунг Альтвист – держатель порта.

– Я пришла, уважаемые, номме…

– Могущественная! – тут же вперед вышел старший Лотос и, встретившись с ней взглядом, прикрыл глаза на полный мал. – Сама магия послала вас к нам! Наша благодарность не знает границ! Если бы вы знали…

– Может, ты перестанешь? – недовольно перебил его онорец. – Сначала разберемся со всем этим… этим, а потом будешь политические знакомства заводить?

– Что?! Да у меня и в мыслях не было!

– Не было, не было, – бросив еще один взгляд в окно, мужчина повернулся к Иле. – Вижу вас, леона Тарлиза. Ги Этест, верхняя семья, держатель шахт фактории, – он подошел ближе и прикрыл глаза на пару мотов. – Вы действительно чрезвычайно нам помогли, хотя ваш визит и стал для нас неожиданностью…