Мертвые души Онегина и Печорина

Где-то над черной водой на фоне неба на меня смотрели какие-то люди. Неужто? Да не может такого быть! Подождите… Глазам своим не верю! Но это же Пушкин, за ним Лермонтов в мундире, правда, без него я бы его и не узнала, затем Гоголь, словом, все они точно такие же, как на портретах в кабинетах литературы, а за ними тремя – еще кто-то в гражданской одежде.

Я протерла глаза. Бред какой-то! Нет, я явно перегрелась в эти дни на солнце. Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Но нет, за окном на темном небе светила луна, переливалась река, судя по изменяющемуся вдали берегу, наш теплоход быстро двигался, а четыре человека так и продолжали висеть напротив моего окна.

Я натянула на себя брюки и джемпер и вышла на палубу. Ничего не было слышно, кроме звуков работающего мотора. Стояла темнота, потому что было включено только дежурное освещение, и из людей вокруг меня тоже никого не было. Я опять посмотрела на небо. Нет, точно, это они, классики русской литературы! То есть, скорее, уж их призраки, а не они сами. Но тут писатели внезапно двинулись в сторону носа корабля, и я, как зачарованная, пошла вслед за ними по палубе, продолжая неотрывно смотреть на покачивающие в воздухе фигуры.

Нет, но это точно Пушкин и Гоголь, их любой школьник узнает. Лермонтов же мне вроде даже улыбнулся. А кто тогда четвертый? Похоже, волосы у него рыжие, или это они кажутся такими в лунном свете? Но вот мы уже и на носу! Здесь дуло очень сильно, а писатели расположились как раз над тем местом, где развивался флаг турфирмы, с который мы путешествуем. Меня же ветер просто прижимал к деревянным поручням вдоль окон верхнего ресторана, и холод, наконец, все-таки заставил очнуться. Черт возьми, я что с ума сошла? Что я тут делаю? Зачем я здесь?

Вдруг я ощутила на своем пальце колечко, на котором держались ключ от моей каюты и брелок с ее номером. И это как-то сразу привело меня в чувство, после чего я, не оглядываясь, побежала по палубе, но не по той, по которой я пришла, а по той, что с другой стороны теплохода, мигом оказалась в своей каюте, заперла дверь и все-таки опять посмотрела в окно.

А там те же четыре фигуры все так же продолжали нависать над водой. Ну, уж нет! Я задернула занавески, быстро разделась, достала из своей аптечки, которую я всегда беру с собой в путешествия, три вида таблеток, а конкретно, валерьянку, пустырник и глицин, запила их водой из бутылки, потом бросилась на койку и скоро уже заснула.

Утром же, когда я проснулась, через щель между занавесками прогладывали солнечные лучи. На телефоне было 6 часов. Я посмотрела на разбросанные упаковки таблеток, но собирать их не стала, а быстро оделась и вышла на палубу. Матросы как раз драили ее швабрами. Я постояла, посмотрела на небо, на воду за бортом и вернулась к себе в каюту.

Что же это сегодняшней ночью было? Дурной сон? Нет, я их явно видела! И Пушкина, и Лермонтова, и Гоголя, и … ну, еще кого-то. Может, это Ленин был? А что? В городах на Волге – Ульяновске, Казани и Самаре – началась его революционная деятельность. И его псевдоним Ленин, кстати, он взял от имени великой реки.

Только что все это значит? Понятия не имею! Но какая вокруг ширь! Какой простор! Волга, объясни мне, что сегодня ночью было?

Ленин, Ленин… Фамилия «Онегин», между прочим, тоже от названия реки происходит. Как и «Печорин» … Онега и Печора!

Так, стоп! Евгений Онегин! А Евгений – это имя одного из братьев, с которыми я тут путешествую. А как звали Печорина?

Я вернулась в каюту и взялась за телефон! Интернет ловился плохо, но все-таки ловился. Так вот Печорина звали Григорий Александрович, а какое отчество у Евгения Онегина? Не понятно, потому что в романе оно не названо. А Павел тогда кто? Герой какого произведения? Ну, конечно, «Мертвых душ»! Потому что Павлом Ивановичем звали Чичикова!

И что? Мамаша Паши, Жени и Гриши была любительницей русской литературы? И в этом вся тайна? А я должна заинтересоваться ее судьбой, что ли? И ради этого я сегодня ночью чуть в волжскую воду не грохнулась? Нет, надо сходить и поискать Павла.

Но тут по радио туристов позвали на завтрак, после которого настроение у меня значительно улучшилось, тем более, что погода была прекрасной. А тут и Павел Иванович вышел позагорать на верхнюю палубу. Я села рядом с ним на стул, не стала тянуть время и прямо спросила, о том, что меня очень волновало.

– Извините, но вас и ваших братьев назвали в честь героев книг классиков?

– Что? Это вы о чем?

– О Евгении Онегине, Григории Печорине и Павле Чичикове?

– Да? Понятия не имею, и никогда о таком не задумывался.

– Но ваша мама любила читать?

– Это да! А что ей еще оставалось делать, она же всю жизнь не работала, домохозяйкой была.

– Интересно!

– Но, честно говоря, вы меня удивили! Я даже не знал о таком. Чичиков – это из какого произведения?

– «Мертвые души» Гоголя!

– Ах, да! Перечитать надо! И братьям сказать!

– Как они, кстати?

– Они? Спят.

– Не завтракали, что ли?

– Завтракали, но сейчас опять спят.

– Понятно. А вы сегодня на экскурсию едете?

– Конечно. А вы?

– Я нет, буду гулять самостоятельно, потому что в этом городе я уже была много раз. А вам удачной вам поездки!

– Спасибо.

Я поднялась.

– Вы уже уходите? Разве загорать не будете?

– Нет, я и так обгорела, теперь только в футболках на солнце выхожу.

– Ну, да, рыженькие они быстро загорают.

– Вот именно.

Словом, я вернулась к себе в каюту и опять начала размышлять о событиях прошедшей ночи. Ко мне пришли… Нет, я не знаю, как их назвать… Призраки, духи или души четырех людей из прошлого только для того, чтобы сообщить мне, что одна женщина назвала трех своих сыновей именами литературных героев?

Нет! Такого быть не может! Тогда для чего? Я должна разгадать какую-то тайну, связанную с Пушкиным, Лермонтовым, Гоголем и еще кем-то? Предположим, что это так! Но какую? Я легла на койку и уставилась на люстру на потолке, которая была очень красивая и однозначно не современная, а где-то середины двадцатого века.

Забавно, но я тоже, как и Павел, почти ничего не помню из того, что проходила в школе по литературе, то есть что-то связанное с этими тремя писателями. Хотя… Меня когда-то очень удивляло, что Пушкин и Лермонтов оба погибли на дуэлях, написав перед этим о дуэлях в своих произведениях.

«Куда, куда вы удалились, весны моей златые дни…» – стихи, которые перед дуэлью с Онегиным написал Ленский…Интересно, он тоже назван в честь реки Лены, как и Ленин? То есть одна река в Европе, а другая в Азии, словом, такое противопоставление Онегина и Печорина, как «волна и камень, стихи и проза, лед и пламень» … Может быть, может быть…