Мертвые. Часть 1

– Мертвый шаман, порванный бубен, куча Дарков, следы Ворхаунда, скорее всего - костяного. Может еще какая-нибудь хуйня.

– Я-я-ясно...
– Протянул неведомый Фаусову Худрук. Секретность, мать её во все щели раскаленным пулеметом...
– Что планируете, Соло-5?

– Найти и уничтожить.
– От подполковника так и веяло холодом дежурного похуизма.

– Добро. Аккуратнее там, Соло-5.

– Вас понял, Худрук. Отбой.

Худрук мог, конечно, сказать, что у Фаусова слишком мало амуниции для борьбы с костяной Гончей, а если там есть еще кто-то злющий, то вообще ховайся... Но хуле этой нежити втолкуешь? Прут буром, и хер остановишь!

Фаусов еще пошарился по местности отыскал следы твари, сменил магазин в автомате, зарядил осколочно-фугасную гранату в подствольник, проверил висящий в набедренной кобуре Desert Eagle (да, еще одна банальность, но такой уж Фаусов, ему похер) и в полуприсяде двинулся вперед, высматривая и, главное, слушая, где могла притаиться немертвая тварь.

Первый час "пика силы", или, как называл его подполковник, "буста" подходил к концу. Тварь надо было найти быстро, а уничтожить еще быстрее. От свалки Фаусов отошел уже километров на шесть. Тварь явно двигалась вдоль Красноармейского шоссе в сторону Донецка.

"Вот блядь!" - Думал подполковник.
– "Устрою пальбу в городе - опять пиздеть начнут про правосеков на мусоровозе с минометом... Да и хуй с ними, кто им поверит-то?"

Начался пригород. Фаусов дальней дорогой обошел сепарский блокпост, на котором расслабленно стояли пятеро бойцов с автоматами, "мухами" и одним АГСом. Ну а чего им напрягаться? В Донецк уже все равно никто не ездит, вот и нечего делать пацанам.

В лесопосадке, в которую забрел подполковник, следы оборвались. Матерясь про себя, Игорь двинулся короткими перебежками меж деревьев в сторону того самого поста у дороги.

– Так и знал...
– Прошептал он в сердцах, увидев, как Ворхаунд, стоя к нему спиной метрах в тридцати от возрожденного, уже примеряется для прыжка.

Коротко "чпокнул" подствольник, граната прошла впритирку с задней ногой трехметровой Гончей и, ударившись о ее ребро, взорвалась под ее условным "брюхом", причинив минимальный урон; тем не менее, тварь подбросило и приложило о ближайшее дерево, впрочем, "собака" немедленно вскочила, и взвыла от ярости. Всполошились сепаратисты, залегая за укрытия, "гончая", отряхнувшись, приготовилась к новому прыжку, захлопали выстрелы американского карабина. В ответ тварь издала еще один жуткий вой.

Фаусов целился в основном по конечностям, стараясь иммобилизовать призванное в этот мир существо, но даже оболочечные пули приносили мало пользы. Видимо на звук взрыва, со стороны дороги полились очереди из АК. Пули свистели мимо, пара все же угодила в спину Гончей, но та даже не почесалась. Она была слишком занята тем, чтобы уворачиваться от прицельных выстрелов Фаусова. Еще один подарок судьбы - выстрелила "Муха", ракета угодила в землю рядом с тварью. Наверное, Ворхаунд посчитал это обидным, так как мигом отпрыгнул в сторону и короткими прыжками направился к сепаратистам.

– Блядь! А ну стоять, я с тобой еще не потанцевал, херовина моржовая!
– Злобно заорал Фаусов, на ходу хватая левой рукой меч, а правой все еще сжимая автомат.

Со стороны дороги послышались панические крики, стрельба стала еще более хаотической. Подполковник выскочил к самому интересному - Гончая как раз щелкнула зубастой, как у акулы, пастью, отрывая голову одному бойцу, а второго лягая задней лапой. Спустя долю секунды шипастый хвост, подобно шампуру, проткнул третьего бойца. "Трое минус, двое еще барахтаются" - автоматически подметил подполковник, перескакивая через мешки с песком и хватая бесхозную "Муху". Прицел, выстрел, взрыв, и передняя лапа Гончей с громким хрустом ломается, а с ней ломаются судьбы двух оставшихся сепаров, которых тварь уже успела прижать к земле.

Фаусов откинул бесполезный тубус, схватил АГС и с упоением открыл шквальный огонь по "костяной пиздопрохуебине, испортившей прекрасное утро понедельника", как он ее ласково про себя называл последние секунд тридцать.

Осколки костей и метала, пороховой дым и неебический грохот близких разрывов окончательно испортили Фаусову одежду, кожу на лице, слух и, что самое противное - настроение.

Да, все это длилось не дольше двух минут, но мать его прогибом на дилдак, подобная выкладка весьма утомляет!

Наконец-то в "улитке" закончился боезапас. Подполковник отшвырнул АГС на асфальт, подобрал свое оружие, и подошел к Гончей, лишившейся доброй половины своего тела, но все еще шевелящейся.

– До чего же вы, суки, живучие!
– Проворчал Фаусов, глядя в красные огоньки в глазницах белоснежного черепа чудовища.
– Хуже моей тещи, честное слово!

Гончая попыталась открыть пасть и достать зубами наглеца, но Игорь Васильевич оказался быстрее. Молниеносным движением он достал меч и вонзил его в макушку твари. После, секунду подумав, обрушил сверху еще и ногу в тяжелом ботинке, дробя череп и заставляя красные огоньки глаз угаснуть навсегда.

Еще полчаса ушло на то, чтобы собрать все кости, их осколки, усеявшие посадку и асфальт после взрывов гранат, и сжечь все это дотла особой Торобаевской горючей смесью.

– Дирижер, это Соло-5.

– Дирижер на связи.
– Прощебетал все тот же голосок.

– Ворхаунд нарублен и прожарен до хрустящей, сука, корочки. Возвращаюсь на точку А для утилизации первопричин. Как поняли?

– Вас поняла, Соло-5, действуйте. Конец связи.

Глянув на часы, Фаусов грязно выругался и припустил на полной мертвячьей скорости к своему УАЗику с остатками "горючки", стоящему в двух километрах от "свалки". Надо было торопиться - до конца "буста" оставалось двадцать две минуты.

Три часа часа спустя, Фаусов уже был в оперативном штабе УСО в Красноармейске, и делал вид, что отдыхает, приводя в порядок свою амуницию.

– Фаусов, твою бабушку да с ослом в порнухе снимать, ты где был?!
– В комнату вошел полковник Антон Александров.

– Бегал.
– Максимально честно и емко ответил подполковник, меланхолично продолжая зашивать дырку от шальной сепарской пули на костюме.

– А почему форма сухая и не пахнет?
– Ядовито поинтересовался Антон. Игорь перевел холодный взгляд на лицо старого друга и спокойно ответил:

– Потому, что мертвые не потеют.

***

Апрель 2019, ФСБ, Лубянка, Москва, Российская Федерация

Генерал ФСБ Владимир Масленников был зол.

Нет, даже не так.

Генерал ФСБ Владимир Масленников был АДСКИ ЗОЛ.

В данный момент он уже в восьмой раз пересматривал видеозапись, на которой мужчина в черной шинели с серебристого цвета погонами виртуозно орудовал двумя даже на вид тяжелыми странной формы клинками, выполненными из непонятного тусклого металла, оперативно расчленяя надвигающиеся на него странные кособокие фигуры в останках камуфляжа. Глядя на то, с какой скоростью живые мертвецы - а что это могло быть кроме живых мертвецов?..
– превращаются в полугнилой мясной фарш, генерал едва слышно скрипел зубами, и про себя отчаянно матерился. Наконец он поставил видеозапись на паузу, стукнул по столу кулаком, и ткнул пальцем в кнопку селектора: