Мертвый принц

– Нет, не обязана, – согласилась сефри.

– И что дальше? – спросила Винна.

Эспер пожал плечами и спешился.

– Думаю, отнесем Стивена на курган и посмотрим, что будет.

– А ты уверен, что это разумно? – спросила Лешья.

– Нет, – коротко ответил Эспер.

Осторожно ступая, они прошли между телами к вершине седоса, и Эспер положил Стивена в самом ее центре. Как он и ожидал, ничего не произошло.

– Ну, попробовать все равно стоило, – пробормотал он. – Вы, трое, приглядывайте за ним, а я пока осмотрюсь вокруг.

Эспер снова прошел между телами, чувствуя, как на него накатила страшная усталость и злость на себя за то, что он поддался ложной надежде. Люди умирают. Он давно знаком с этой истиной. Ему следовало бы относиться к ней спокойнее.

Черты слиндеров после смерти разгладились, искажавшая их свирепость исчезла, и они снова стали похожи на самых обычных людей. Они могли прийти из любой деревни, расположенной в пределах Королевского леса или поблизости от него. Эспер возблагодарил святых за то, что ему не довелось увидеть ни одного знакомого лица.

Через некоторое время он вышел на опушку леса и неожиданно обнаружил, что стоит под искривленными ветвями нобагма, с которых свисают куски гнилой веревки. В этом месте земля испила много крови. В том числе и кровь его матери.

Ему так никто и не сказал, что привело ее сюда. Отец и мачеха говорили о ней редко и всегда шепотом, сопровождая свои слова знаками, защищающими от сглаза. А потом и они умерли, и его подобрала Джесп.

На верхнюю ветку дерева опустился ворон, а чуть дальше Эспер разглядел черный силуэт орла, парящего среди облаков. Лесничий сделал глубокий вдох и почувствовал, как земля у него под ногами будто принялась потягиваться, пошевелила своими костями и сухожилиями из корней. Он уловил запах ее жизни и древности и впервые за долгое время испытал нечто сродни умиротворенной решимости.

«Я это улажу», – безмолвно пообещал он деревьям.

«Я это улажу» – таковы были первые слова, которые произнесла Джесп, когда нашла его. Весь в крови, исцарапанный.

Эспер бежал целый день, и лес вокруг него превратился в размытое темное облако. Даже когда он упал, ему казалось, что он продолжает бежать, но время от времени он приходил в себя и понимал, что лежит в воде, среди тростников на каком-то болоте. Эспер был в сознании, когда услышал ее шаги, и собрался достать нож, но ему не хватало сил даже на то, чтобы пошевелиться. Ему тогда исполнилось семь лет. Он до сих пор помнил, как дыхание со свистом срывалось с его губ, а он думал, что поет какая-то диковинная птица, каких ему еще не доводилось слышать.

А потом Эспер увидел лицо Джесп, бледное, древнее лицо сефри. Ему казалось, что она очень долго около него стоит, он пытался что-то сказать, а потом она опустилась на колени и прикоснулась к его лицу своими тонкими пальцами.

– Я это улажу, – сказала она. – Я тебе помогу, дитя нобагма.

Джесп так и не сказала ему, откуда узнала про него это, но она вырастила его и научила всякой чепухе сефри. А потом умерла. Эспер по ней скучал. Теперь же, когда узнал, что далеко не все истории сефри – чепуха, отчаянно жалел, что не может с ней поговорить. И о том, что не обращал внимания на ее слова, когда она была жива. И, возможно, еще он жалел, что не поблагодарил ее за все, хотя бы единожды.

Но время ушло.

Эспер вздохнул и повертел головой.

В нескольких королевских ярдах к северу из леса выскочило какое-то существо, которое передвигалось быстрее оленя.

В следующее мгновение Эспер понял, что это человек, одетый в монашескую рясу. В руках он держал лук и целился прямо в сторону седоса, где находились спутники Эспера.

Выругавшись про себя, Эспер вытащил из колчана стрелу, наложил ее на тетиву и выпустил во врага.

По-видимому, монах краем глаза заметил его движение – и, пока стрела летела к нему, успел присесть, развернуться и выстрелить в Эспера.

Стрела Эспера свистнула в пальце от монаха, тот тоже промахнулся.

Эспер успел спрятаться за стволом нобагма, прежде чем монах выстрелил во второй раз. Его стрела вонзилась в ствол древнего дерева.

Монах снова повернулся и помчался к кургану, оказавшись вне пределов досягаемости Эспера. Тихо бормоча проклятия – и гораздо медленнее своего противника, – лесничий бросился вслед за ним.

Монах бежал, как-то странно подпрыгивая и виляя из стороны в сторону, и Эспер сообразил, что Эхок и Лешья тоже начали в него стрелять. Оба промахнулись, и, прежде чем они успели спустить тетивы снова, церковник выстрелил в ответ. Лесничий беспомощно наблюдал за тем, как Эхок странно дернулся и упал. Винна припала к земле, но все равно представляла собой удобную мишень.

Лешья снова выстрелила и снова промахнулась:

Уловки монаха, при помощи которых он уклонялся от ее стрел, позволили Эсперу подобраться к нему ближе, и он прицелился на бегу.

И тут с глухим щелчком оборвалась тетива его лука.

Рыча от ярости, Эспер вытащил боевой топор.

Лешья натянула тетиву и выпустила стрелу. На сей раз монаху пришлось так резко дернуться в сторону, что он споткнулся и упал, но тут же перекатился вбок и вскочил, оказавшись лицом к лицу с Эспером.

Тот швырнул топор и отшагнул в сторону. Стрела монаха просвистела мимо, но и оружие Эспера не попало в цель.

Неожиданно монах метнулся вправо, и Эспер понял, что тот не собирается вступать в рукопашный бой. Он будет бежать и стрелять, пока не прикончит их всех или пока у него не кончатся стрелы.

Засунув руку в рюкзак, Эспер достал запасную тетиву и натянул ее, собираясь закрепить. И тут же в его нагрудник из вываренной кожи с глухим стуком ударила стрела. Эспер, коротко ругнувшись, упал на землю. Когда он закончил возиться с тетивой, у самого его носа землю вспорола очередная стрела, и он увидел, что монах, не обращая внимания на Лешью, мчится прямо на него.

Прижимая лук к земле, Эспер наложил стрелу – было неудобно, однако он понимал, что его враг обязательно успеет выстрелить, прежде чем лесничий поднимется на ноги.

Однако монах споткнулся, и Эспер увидел, что из его бедра торчит древко. Затем он что-то крикнул, повернулся и выстрелил в сторону кургана, но в грудь ему вонзилась новая стрела, и он тяжело осел на землю. Эспер спустил тетиву, попал монаху в ключицу, и тот повалился вперед.

Лешья мгновенно подскочила к нему и выбила у него из рук лук.

– Не убивайте его, – услышал Эспер знакомый голос и, обернувшись, увидел, что на кургане стоит Стивен с луком Эхока в руках.

Винна помчалась к нему и чуть не сбила с ног, бросившись ему на шею.

Эспер и сам не смог сдержать широкой улыбки. Он слишком обрадовался, увидев живого и невредимого Стивена.

– Проклятье, – пробормотал он. – Получилось.

– Не дай ему умереть, – попросил он Лешью, показав на монаха.

– Если получится, – сказала та, связывая руки монаха веревкой. – Я бы и сама хотела задать ему парочку вопросов.