Мертвый ворон кричит о любви
Шрифт:
– Костя, дай мне срочно пять монет из металла белого цвета.
– Духи просят наличку? – Костя постарался не морщить нос, а лишь чуть повернулся к открытому окну.
– Нет! Воск не сработал. Я хочу попробовать ритуал «тысяча восемь воронов». А еще мне нужно черное покрывало. Монеты я утром раздам нищим. Через некоторое время по удивительному стечению обстоятельств пропавший человек должен будет объявиться или же ко мне придет информация о его местонахождении.
– Ты это в интернете вычитала?
– Какая разница! Ты тоже про свою крипту информацию, поди, не в библиотеках ищешь!
– Резонно. – Костя встал из-за стола, подошел к шкафу, вытащил с полки кошелек на замке и сунул его Кире.
–
– Деньги проходят через сотни рук, собирая ужасное количество вирусов и бактерий, – привычно пояснил Костя.
Этот аргумент вполне объяснял его странность. Только вот причина, почему Костя не брал купюры и монеты в руки, была совершенно иной. Но он не собирался никому о ней рассказывать, и уж точно не Кире.
– А можно вместо покрывала я возьму твой черный свитер?
Костя безропотно снял вещь с плечиков и протянул девушке. Наспех поблагодарив, Кира унеслась в гостиную. Через какое-то время до Кости долетели вопли: «Мать-ночь, в твоих мирах есть дуб. На дубе сидят тысяча восемь воронов. Пусть они найдут и принесут пропавшую рабу Божию Лику!»
– Какая у нее каша в голове: Бог, мать-ночь и вороны! – Костя прибавил громкость наушников и почесал за ушком Кефирчика, который дремал на столе возле ноутбука. – Надеюсь, она это орет не в открытую форточку. Какой Кира все-таки еще ребенок. А еще обижалась, когда я припомнил ей фею Винкс. Теперь у нее вороны. Хотя, может, она просто странноватая дурочка и с возрастом это не изменится.
Утром, конечно, никакие вороны не принесли ни Лику, ни вести о ней, поэтому Кира загорелась новой идеей – ехать в редакцию журнала «Шум» и там наводить справки. Костя достал из кармана смартфон: Кира задерживалась на пятнадцать минут. Возможно, ее все же успел перехватить препод и заставил идти на пары. Как раз в этот момент дверь распахнулась, и из корпуса выбежал тощий высокий паренек в черной шапочке. Не оборачиваясь, он рванул к воротам прямо по газону, игнорируя дорожки. Костя даже не успел предположить, от чего спасается бедолага, как увидел несущуюся за ним Киру.
– Пацан что-то знает! – крикнула она, заметив Костю, и тут же споткнулась, со всего размаха рухнув на тротуар.
Костя вскочил с лавки и кинулся на помощь подруге, которая уже встала на четвереньки, охая и держась за лицо.
– Кира! – Из здания выбежал Максим и тоже поспешил к девушке.
Костя хотел было удивиться тому, что за Кирой снова увязался ее бывший одноклассник, но и думать про него забыл, увидев, как из-под ладони, которой девушка зажимала нос, струится кровь. Кира сидела на асфальте, поджав ноги, постанывая и бормоча что-то невразумительное. Ее черные джинсы и серое пальтишко испачкались в пыли, а в волосах застрял желтый березовый лист. Костя вытащил из кармана пачку влажных салфеток и протянул Кире.
– Да как же ты так! – Макс присел рядом с ней на корточки и попытался заглянуть в лицо, но Кира отвернулась, злобно толкнула его в грудь и прошипела: «Отвали», немного гнусавя из-за зажатого носа.
Неловко достав салфетку из пачки одной рукой, девушка отняла ладонь от лица, и у нее из носа фонтаном хлынула алая кровь. В глазах у Кости потемнело, он зажмурился, с трудом сдерживая рвотный позыв, и словно во сне медленно побрел обратно к лавочке, чтобы не рухнуть возле Киры. Макс же оказался настойчивым и непробиваемым. Игнорируя Кирины возражения, он забрал у нее салфетки, свернул из них жгутики и заткнул ей нос, а после принялся аккуратно оттирать лицо.
– Небольшие ссадины, но шрамов, надеюсь, не будет. Покажи ладони! Да что ты вредничаешь! – По щекам у Киры текли слезы, а лицо при этом было невероятно злым. – И ладони все ободрала, наверное,
на руки оперлась, когда падала. Как ты так, на ровном месте!Костя наконец смог нормально дышать, не испытывая при этом тошноту и головокружение. Он поднялся и снова подошел к Кире:
– У нее в машине есть аптечка. Дальше мы сами.
Костя оттер Максима в сторону и помог Кире подняться на ноги. Макс предпринял робкую попытку отряхнуть ей пальто, но Костя подхватил Киру на руки и пошел в сторону стоянки. Его все еще слегка мутило, но он не хотел выглядеть в глазах Киры слабаком и потому старался держаться уверенно и спокойно. Устроив всхлипывающую девушку на переднем сиденье, Костя вытащил аптечку и повернулся к девушке:
– Послушай, что это вообще была за беготня? Одного ты преследуешь, другой – тебя. И что, кроме ладоней и лица, у тебя еще болит? Коленки? Шея?
Кира выругалась сквозь зубы, рассматривая свое лицо в автомобильное зеркало и вытряхивая мусор из волос. Костя вытащил антибактериальные салфетки и осторожно начал протирать Кирины ладони. При ближайшем рассмотрении раны оказались совсем не страшными. Кровь перестала хлестать из носа, и теперь девушка больше не походила на умирающую. Но сердце у Кости все еще заходилось в бешеном ритме. Видеть Киру в крови было тяжело, он никак не ожидал, что эта картина едва не доведет его до обморока.
– Ладно, поехали домой, какой уж теперь журнал. – Костя захлопнул аптечку и сел на пассажирское сиденье, пристегиваясь.
Кира задумчиво расчесывала волосы, отчего они лишь наэлектризовывались и топорщились в разные стороны, никак не придавая своей хозяйке более опрятный вид.
– Этот парнишка выспрашивал про Лику. А когда я задала ему вопрос, мол, откуда он ее знает, подозрительно бросился наутек. Я за ним. По пути наткнулась на Макса, и он зачем-то побежал за мной. Наверное, у этого барана взыграл стадный инстинкт. Все понеслись, и он следом. Как обычно.
– За что ты его так не любишь?
– А почему я должна любить такого деграданта? – Кира с досадой швырнула расческу в бардачок.
– Полагаю, ты снова крутилась у аудитории, где проходили пары у Ликиной группы, и наткнулась на этого пацана? Ты вообще учишься или только расследуешь воображаемые преступления? – возмутился Костя, все еще пытаясь успокоиться.
– Ой, не душни. Мы все равно поедем в «Шум», как собирались. Мое расквашенное лицо станет нам отличным пропуском. Совру, что меня избили и я срочно должна дать об этом интервью.
– Полагаешь, у журналистов нет чувства самосохранения? Одна пропала, другую избили. Да они с нами и говорить не захотят.
– Увидим.
Кира завела машину. Проезжая мимо Макса, который шел в сторону метро, она сделала неприличный жест, правда так, чтобы тот не смог его увидеть.
Офис журнала «Шум» найти оказалось довольно сложно. Судя по карте, он находился в длинном панельном доме, напоминавшем китайскую стену. Одни подъезды вели в жилые квартиры, а другие – в аптеки, магазинчики, нотариальные конторы и прочие разномастные заведения, поскольку часть помещений на первом этаже была отдана под офисы и торговые точки. В «Шум» удалось попасть далеко не с первой попытки, и то по чистой случайности, ведь никакой таблички с названием журнала на дверях не было. Но Костя сразу понял, что они пришли в нужное место, заметив у входа металлические стойки с аккуратно расставленными журналами. В остальном офис выглядел совершенно непримечательно – несколько столов, стоявших впритык друг к другу, из-под которых тянулись длинные провода к сетевым фильтрам, небрежно валявшимся на полу. Большая часть рабочих мест пустовала, лишь за дальним столом сидел парень в огромных наушниках, да еще симпатичная блондинка увлеченно что-то набирала в своем смартфоне, прислонившись к принтеру.