Мессиории. Эллинлив (СИ)

– Воспоминания? – удивленно переспросила Ветта.

– Да, наши общие воспоминания о том месте, в котором мы оказались. Ветта, ты ведь была там. Ты помнишь?

– Я… наверное – да. Не знаю, - растерялась Ветта. – Я потрясена всем, что ты рассказываешь.

– Там, мы когда-то жили, - дрожащим голосом продолжила говорить Аконит.
– У нас были замечательные родители. И мы были сестрами.

– Сестрами?! – насмешливо воскликнула Таша. – Кто? Ты и Энни?

– Ты, я, Энни и Ветта. Все мы были сестрами, - уверенно подтвердила Аконит.

Таша и Ветта оторопели, уставившись на Аконит. Они не понимают, как им реагировать на проявление такой несусветной наглости. А, возможно, долгое пребывание в коме, отразилось на ее психике? Ведь все, что она говорит - полное безумие.

– И Литий, он тоже часть нашего прошлого. Он был либо нашим родственником, либо другом нашей семьи.

Добавила Аконит, и тем самым практически повергла девушек в истерическое состояние. Но Аконит не остановилась на этом, и продолжила рассказывать.

– По мнению Энни, Литий предал нас. И по его вине мы все погибли. Или он сам убил всех нас. Этого мы точно не знаем. Можем только предполагать. Энни ведь рассказывала вам свой сон о Литии?

Аконит умолкла и посмотрела на Ташу и Ветту, в ожидании ответа на свой вопрос. Но девушки смотрят на нее безумно удивленными глазами. А у Таши даже нервно дергается правый глаз.

– Да, - наконец-то промямлила Ветта. – Она рассказывала нам об этом. Но она не говорила, что девочка в ее сне – это она.

– Да, она сама об этом не знала, - улыбнулась Аконит, чувствуя себя немного свободней.

Аконит подумала, о чем еще стоит рассказать Таше и Ветте. Она хотела бы рассказать абсолютно все, но в начале – самое основное. И вдруг она вспомнила.

– Наш отец, - быстро произнесла она. – Его имя – Вейрон Анлери Крозерт Льен.

– Что? – обронила Ветта, у которой уже начиналось легкое головокружение от переизбытка безумной информации.

– Если допустить, что все это правда, - задумчиво произнесла Таша. – То почему человек, убивший всю нашу семью, называет себя именем нашего отца?

– А, может, просто спросим его об этом? – шутливо предложила Ветта.

– Это не смешно. Мы в заточении у человека, который когда-то убил всех нас, - выпалила Аконит.

– Только не надо думать, что мы поверили тебе, - быстренько отсекла Таша. – Ничего не изменилось, я тебе не доверяю.

В комнату вошел Каин с черной сумкой в руках. Он взглянул на Аконит и с издевательской ухмылкой спросил у Таши:

– Как я погляжу, апокалиптический монстрик уже готов ехать.

– Ты опоздал, – нервозно проворчала Таша.

– Не забывай, мне еще приходится присматривать за ее братцем. У которого, между прочим, имеются суицидальные наклонности, - сказал Каин, и швырнул в Аконит сумку. – В ней одежда твоего размера. Одевайся, - командным тоном сказал он, а затем обратился к Ветте. – Я буду ждать за дверью.

Каин вышел из комнаты. Аконит посмотрела на девушек и с раскаянием в голосе произнесла:

– Я все понимаю. И поверьте, мне очень жаль. Но все, что я вам рассказала – правда. Энни проснется и подтвердит мои слова.

Ветта и Таша ничего не ответили. Ветта посмотрела на Ташу, ожидая от нее какой-то реакции на слова Аконит, но она всего лишь раздраженно закатила глаза и недовольно отвела взгляд в сторону.

Аконит открыла сумку и достала из нее длинный синий сарафан. Каин отлично подобрал размер, сарафан сел по ее фигуре, словно был сшит именно для нее. Так же в сумке она нашла босоножки на каблуке и белую легкую кофту с рукавами в три четверти. Одеваясь, Аконит вновь заговорила с девушками:

– Вы не можете отрицать очевидного. Подумайте, мы ведь одинаковые. Всем остальным не под силу влиять только на нас четверых. Разве это не кажется вам странным?

Не желая отвечать, Ветта продолжила смотреть в сторону и молчать. Она понимает, что Аконит права, но она не может довериться ей. А Таша поднялась со стула и, открыв дверь, обратилась к Каину:

– Она готова. Забирай.

Каин вошел и сказал Аконит:

– Идем, Кэрри.

– Мое имя – Алисия, - не поняв юмора, отметила она.

– Ага, в зазеркалье, - с насмешкой улыбнулся Каин. – Идем, говорю.

Аконит взяла сумку Каина и вышла вместе с ним. Таша и Ветта последовали за ними. Они спустились в коридор и прошли его практически до конца. У последней комнаты Таша и Ветта остановились.

– Каин! – окликнула его Таша и предупредила. – Глаз с нее не своди.

– Знаю я, - пробурчал он.

Ветта вспомнила про свой случай с Нефертити и, взяв во внимание слова Аконит, решила предостеречь Каина.

– И не пей ее кровь!

– Фу-фу-фу! – брезгливо промямлил он. – Как тебе вообще такое в голову пришло? Я не имею привычки тянуть в рот всякую гадость.

– Я серьезно! – настоятельно сказала Ветта.

– И я! – заверил Каин.

Аконит обернулась и с печалью посмотрела на девушек. И как ни странно, в это мгновение, смотря в ее глаза, Таша и Ветта почувствовали легкую грусть. Эти чувство вызвало дрожь. Аконит и Каин скрылись за дверью, и ушли. А девушки еще несколько минут продолжали стоять на месте и молчать. Вскоре Ветта провела ладонями по рукам, убирая «мурашки» со своей кожи. Она взглянула на Ташу и поинтересовалась:

– Ты тоже это почувствовала?

– Да, - отрешенно ответила Таша, а затем как завопит. – Убиться насмерть, я не понимаю, что происходит! Я сейчас пойду и сама заставлю эту спящую фею проснуться! Пусть объясняет, что за бред творится!

Таша открыла дверь и с озлобленной гримасой вошла в лабораторию Иссы. Ветта поторопилась пойти за ней.

– Когда она очнется?! – на повышенном тоне спросила Таша у Иссы, едва успев переступить порог.

– Минут через двадцать, - с перепуга быстренько выпалила Исса.

– Не обращай на нее внимания, - смущенно прощебетала Ветта, заглаживая резкость подруги. – У нее слегка сдают нервы.

– Я ее понимаю, - улыбнулась Исса, и сразу отметила. – Очень хорошо, что вы пришли. Побудете с ней немного? Мне нужно ненадолго отлучиться.

– Конечно. Не волнуйся. Мы будем ждать ее пробуждения, – с милой улыбкой ответила Ветта.

– Да, с места не сойдем, пока она не откроет глаза, - сказала Таша.

– Отлично.

Исса вышла из лаборатории и закрыла за собой дверь. Энни лежит на кровати, посреди комнаты. Ее руки ровно сложены вдоль тела. Лицо спокойное, но бледное. Девушки подошли и присмотрелись к ней.