Мессиории. Эллинлив (СИ)

Я маленького роста. Я ребенок. Возможно, мне шесть или семь лет. Я в светло-синем платье. В моих волосах ленты и тяжелые украшения, они тянут волосы и причиняют мне боль, при каждом шаге. Но я продолжаю бежать, не обращая никакого внимания на боль. Я очень расстроена. Мне страшно, и я плачу.

И вот я подбегаю к двери, наваливаюсь на нее всем телом и открываю ее.

Свет ослепил меня, но я продолжаю идти вперед по мягкой траве. И я иду до тех пор, пока случайно не становлюсь ногой в лужу. Я останавливаюсь. Совсем скоро мои глаза привыкают к свету, и я вижу,… вижу свои ноги в луже красной крови.

Справа от меня лежит обезглавленное тело. Его голова лежит в двух метрах от меня, повернутая лицом ко мне. Его глаза широко раскрыты. И он смотрит на меня,… смотрит прямо мне в глаза. Такие большие и страшные глаза. И в них отражается война.

О, нет! Какой ужас! Нет!

Я так сильно напугана, что не могу дышать. Я пытаюсь сделать вдох, но он останавливается в моем горле, и я давлюсь им.

Поднимаю глаза. Небо затянуто серым дымом, поднимающимся из бесчисленных пожаров. Огонь отражается в нем, и дым приобретает красный оттенок.

Я замираю. Как же страшно. С неба, вместо снега, медленно падает лохматый пепел. Он кружится, и покрывает зеленую траву. Я стою на углу большого здания (и пусть у меня нет возможности рассмотреть его полностью, но я понимаю, что это старинный замок).

Повсюду слышатся крики, предсмертный плач и гневные вопли. Идет страшное сражение. Звон металла и звуки оглушающих взрывов. Одни воины облачены в белые доспехи с синими плащами, а другие – в тяжелые темные доспехи с красными плащами. У вторых - красная кожа, полностью черные глаза, длинные волосы и когти вместо ногтей. Они высокие, сильные, быстрые и ловкие. А злость и ярость в их глазах значительно превышает любой предел бесчеловечности. Они не знают пощады и уничтожают всех на своем пути, не щадят ни женщин, ни детей. Они… демоны.

Из моих глаз вытекают слезы. Я прижала руки к груди и замерла. Я не могу пошевелиться. Я во власти страха. Я… в отчаянии.

И вдруг передо мной, из клубка вьющегося черного дыма от костра, выходит он. Он в черной одежде, а за его спиной развивается плащ. В его руке тяжелый и острый меч. У него длинные темные волосы, и необыкновенно черные глаза. В них затаился мрак,… в них - сущий ад. Он приближается быстрой походкой. Его лицо в брызгах и потеках алой крови.

Он злорадно ухмыляется. Он доволен. Он наслаждается этим сражением.

И вдруг я понимаю, что знаю его! Это же… дворецкий! Это - Вейрон Крозерт!

Но не только я узнала его. Дитя, в чьем я теле, тоже узнала его. Ее сердцебиение ускорилось, но… я в растерянности, так как я не могу понять то, что она чувствует. Ее эмоции смешанны и неоднозначны. Но одно я поняла совершенно четко – ей очень страшно. Она просто в ужасе.

А он все ближе. По его венам, вместо крови, бежит темная жидкость, а на его лице победная и самовлюбленная улыбка. Он останавливается в метре от меня, и протягивает ко мне руку в черной кожаной перчатке с металлической защитой. Его взгляд такой глубокий и тяжелый, словно он на расстоянии пожирает мою душу.

Я смотрю ему в глаза и вижу в них свое отражение. Я настолько напугана, что не могу пошевелиться. Но потом, на выдохе, я роняю:

– Литий.

Его улыбка стала еще шире, и более ужасающей и коварной. Он уже почти взял меня за руку, как вдруг передо мной пронеслось лезвие меча. На металле отразились блики, и его рука упала на землю. Еще миг, я пришла в себя и вижу, как высокий мужчина в белых доспехах пронзает грудь «дворецкого» своим мечом.

– Не смей прикасаться к ней! – в ярости закричал «белый рыцарь».

Судя по его одежде и идеальной благородной внешности, этот человек – король.

Его противник ухмыльнулся и прошипел:

– Вейрон, ты смешон.

После этих слов «дворецкий» быстро протянул руку вперед, и невидимая волна могущественной силы отбросила молодого короля на несколько десятком метров.

«Дворецкий» с легкостью вытащил из своей груди меч и отбросил его в сторону. Затем он подобрал с земли свою отрубленную руку и приложил ее обратно. Кости и ткани кожи мгновенно срослись, не оставив даже шрама. Его взгляд вновь остановился на мне, и он протянул мне руку.

– Пойдем со мной, и никто больше не пострадает, - сказал он строго и настойчиво.

Я плачу. Я сильно растеряна и не знаю, что мне делать. Но я не хочу, чтобы еще кто-то умер, и поэтому протягиваю ему свою дрожащую руку.

И вдруг раздается громкий женский крик:

– Не-е-ет!

А затем кто-то позади меня выпустил в «дворецкого» мощную энергетическую волну. Поднялся сильный ветер. «Дворецкий» рассыпается на мельчайшие части и ветер уносит их в далекое красное небо.

Я полностью истощена. Последние силы покинули меня. Я теряю сознание. Закрываю глаза и падаю на траву, в лужу крови. Кромешная тьма».

Холодно. Энни практически не чувствует своего тела. Она свернулась клубочком и прижалась к стене. Сначала каменная стена казалась ей ледяной, но теперь она стала теплее, чем температура ее кожи. А быть может, это всего лишь иллюзия, созданная ее замерзающим разумом.

Она спала. И ей снился страшный сон. Неужели она проснулась? Энни думала, если уснет – больше не проснется. Так и замерзнет насмерть в этом подземелье. И, вероятно, это была бы хорошая смерть, безболезненная.

Кто-то поднял ее на руки и прижал к своей груди. Она ощутила тепло.

Энни прижалась к плечам мужчины, пытаясь согреться. Вскоре мужчина опустил ее на диван и укрыл теплым одеялом. Энни уткнулась носом в подушку и замерла. До нее доносится тихий треск дров в камине.

У нее слишком мало сил. Она постоянно проваливается в полудрем, находясь между реальностью и сном. Но со временем уют и покой покорил ее и она, поддавшись усталости и бессилию, провалилась в крепкий сон.

Прошло несколько часов и она, пробудившись и прогнав сонливость, заставила себя открыть глаза. Осмотревшись по сторонам, Энни увидела приоткрытую дверь, за которой видим знакомый ей коридор. Судя по всему, она находится в комнате, в которой совсем недавно удерживали Ветту.

Энни лежит на диване, недалеко от камина. Возле нее, на махровом ковре сидит дворецкий. Он оперся спиной на диван и, как обычно, пьет виски и курит сигарету, наполняя комнату запахом дыма.

Должно быть уже позднее утро, или даже обед. Энни не может понять время суток, так как окна наглухо закрыты тяжелыми шторами.

Дрожь побежала по ее телу. Она вспомнила сон. Вспомнила, как выглядел человек по имени Вейрон в ее сне. Вспомнила, каким ужасающим был «дворецкий». И вспомнила, каким именем она назвала его.