Месть богини

— Не стоит, юноша. Я же сказал: погуляйте! — продолжая сохранять покровительственный тон, с легким раздражением отозвался Господин искусств, вздернув бровь.

— Да мне и тут хорошо, прохладно, а на улице нынче что-то жарковато, — скромно заметил принц, вот только взгляд Джея стал настороженным и не по-хорошему колючим. Обычно такие взоры предваряли удар кинжала, петлю удавки или появление на сцене иных приспособлений, с помощью коих бог, походя, разделывался с навязчивыми ухажерами Элии.

— Милочка, кем он вам приходится, уж не опекуном ли? — с ехидцей спросил лорд Жером, демонстративно обращаясь к девушке.

— Хвала Силам Судьбы! Он всего лишь мой брат, — всплеснув руками, возразила принцесса.

— Тогда, детка, я бы посоветовал вам обратить внимание на его манеры, — шутливо погрозил пальцем мужчина. — В приличных домах не все столь снисходительны, как я.

— О, вы совершенно правы, дорогой лорд, — подтвердила Элия. — Временами Джей бывает совершенно невыносим, но что поделаешь, я его младшая сестра и характер брата успел испортиться раньше, чем он попал под мое благое влияние. Увы, родственников не выбирают, приходится терпеть!

— После смерти родителей малышка Элия совсем от рук отбилась, хорошо хоть не пошла по ним. А вся ответственность за ее воспитание лежит на мне, — в свою очередь с пафосом пояснил Джей.

— Не волнуйся, мой мальчик. Я тоже очень хороший воспитатель. Так что, можешь с чистой совестью оставить свою сестру в моем обществе, — в тон принцу ответил Господин искусств.

«Иди, дорогой, хватит задирать нашего покровителя, — мысленно попросила брата принцесса, передавая брату свою сумку. — Я в состоянии позаботиться о себе, заодно расспросишь нашего приятеля о том, какие именно гости из Альвиона обосновались во дворце. Нам это будет не лишним».

Под давлением грозного взгляда сестры и дельного поручения упрямец Джей вынужден был уступить. Эверетт облегченно вздохнул, поняв, что перепалка закончена, и повел приятеля за собой. Менестрелю очень хотелось бы думать, что Элия и лорд Жером действительно будут обсуждать тонкости плетения иллюзий для иллюстрации баек, но опыт дворцовой жизни подсказывал чистому юноше: люди далеко не всегда делают то, что говорят, а говорят вовсе не то, что имеют в виду. Кроме того, после вчерашней экскурсии в домик под лиловыми фонарями, устроенной Джеем с подначки сестры, Эверетт лишился еще некоторой доли своей наивности, и хорошо развитое воображение юноши теперь работало вовсю.

— Давно я уже не видел таких чудесных подвижных иллюзий, милочка. Тем более, в исполнении такой очаровательной девушки, а не какой-нибудь старого замухрышки с трясущимися руками, — заявил лорд Жером, подводя принцессу к диванчику и опускаясь рядом в весьма красноречивой близости.

— Спасибо, дорогой лорд. Для меня очень важно мнение настоящего ценителя, — заулыбавшись, повторила принцесса и, разыгрывая смущение, прибавила: — Надеюсь, вы не сердитесь на Джея. Он считает своим долгом старшего брата опекать меня и, признаюсь честно, случалось так, что мне нужна бывает его помощь.

— Бесспорно, такое сокровище надо беречь! — промурлыкал лорд Жером, ласковым, словно ободряющим жестом кладя руку на колено сказительницы. Обычно Господин искусств очень осторожно относился случайным «служебным» романам с девицами, зачастую пытавшихся использовать их отношения в собственных карьерных интересах, но сейчас мужчина готов был забыть обо всех своих правилах. Уж очень хороша была юная сказительница, да и талантлива настолько, что не нуждалась в протекции. Мужчина чувствовал, что его неудержимо манит к очаровательной девушке. — Неужели у кого-то поднимется рука обидеть такую красавицу? — ладонь лорда Жерома скользнула выше по гладкой прохладной, если б не теплое тело под ним, ткани платья.

— О, да, — с печальной усмешкой подтвердила Элия и подняла на Жерома посерьезневшие, почти строгие, словно глядящие прямо в душу и видящие ее насквозь серые глаза. — Слишком часто люди, имеющие власть, или считающие себя таковыми, в погоне за удовлетворением сиюминутной прихоти, ради забавы забывают о том, что и у простых сказителей есть честь, достоинство, собственная гордость, наконец.

Господин искусств взглянул в серую глубину глаз богини и тактично отстранился, готовый уйти по первой же просьбе. В душе лорда Жерома зародились еще неясные для него самого чувства: какая-то хрупкая, словно первый лесной цветок, нежность и желание оберегать прелестную девушку. Сам не понимая почему и не сознавая, что говорит не просто подходящие случаю слова, а озвучивает голос своей души, он мягко прошептал:

— Но разве чья-то честь или достоинство страдают, если мужчиной движет нечто большее, чем стремление к чувственным удовольствиям? Если он симпатичен прекрасной девушке и желает только одного: узнать ее ближе?

— Не думаю, — от ласковой и в то же время неожиданно-лукавой улыбки принцессы по телу Жерома пробежала дрожь возбуждения. А потом девушка легко коснулась рукою его щеки, подумав: «Как это всегда просто, даже без использования самой малой толики силы. Несколько слов и он уже мой до конца».

Глава 16 Укрощение строптивых

Наместник Вальдорн, не смотря на многочисленные вчерашние огорчения, изволил проснуться в хорошем расположении духа, оно стало еще более добрым после доклада лекаря о процедуре лечения гостей. Позавтракав в постели, их светлость позволили камердинеру привести себя в порядок. Почему-то сегодня вельможа уделил особенно пристальное внимание прическе и выбору костюма. Мужчина желал выглядеть как можно более эффектно. Он выбрал камзол цвета темного шоколада с изумрудно-зеленым шитьем, дорогие украшения под стать одеянию, а волосы велел уложить красивыми мягкими волнами.

Наместник вышел из покоев, раздумывая, с чего бы начать день. Судя по быстроте и длительности действия стеглии, «дорогие гости» из Альвиона не должны были сегодня его беспокоить, а заниматься делами провинции решительно не хотелось.

Зайдя в библиотеку, Вальдорн полистал несколько книг, выбирая что-нибудь для чтения из истории или искусства, но передумал и, отложив их, позвонил, приказывая вызвать Вильна. Тот явился буквально через минуту.

— Ваша светлость, — коротко поклонился вошедший шпион с достаточной вежливостью, но без подобострастия. — Светлое утро, вашей светлости!

— Пожалуй, — побарабанив пальцами по кожаной обложке фолианта, снисходительно кивнул наместник и подбросил вопрос: — Ты уже нашел сказителей?

— Да, ваша светлость. Сейчас их прослушивает лорд Жером в малом малахитовом зале, — поспешно заверил Вильн господина, издав еле слышный вздох облегчения. На сей раз удовлетворить прихоть господина оказалось легко, а за ночь «его вздорность» не успели изобрести нового каприза.

— Отлично. Ты пока свободен, — небрежно махнул рукой Вальдорн, и шпион поспешно исчез с глаз долой, пока господин не задал ему еще какой-нибудь простенькой работенки, вроде переписи лягушек провинции Альша.