Месть Царя скорпионов

Кингу кивнул:

– Чтобы добраться до вершины, нужно подчинить себе монстров на каждом уровне.

– Умно, – бесстрастно произнес Локи, дотрагиваясь до нагрудника доспехов, где был закреплен магический камень с руной. – То есть я должен сразиться с ними, чтобы потом подчинить их? Так, ну а что еще?

Вжик! Статуя завибрировала, когда смертоносное жало поразило очередную птицу. Кингу повернулся к Локи.

– Я не могу тебе сказать, потому что эту загадку можно разгадать только там, наверху.

Глаза Локи вспыхнули холодным огнем, а затем снова потемнели, когда он коснулся руны. Северный бог повернулся к верному Фенриру, и глаза чудовищного волка загорелись точно так же, как за секунду до этого глаза хозяина.

– Мой дорогой Кингу, – вкрадчиво начал Локи. – Я пришел в ваш загробный мир не просто так. Мне нужны, как ты знаешь, твои монстры. И что получается – вместо того чтобы воспользоваться помощью драконов, я теперь должен вызволять тебя! Побеждать чудищ, карабкаться на Вавилонскую башню, доставать таблицы судеб!

– У тебя просто нет выхода. Следуй за мной, – Кингу повернул свою уродливую скорпионью голову к богу, и они вышли со двора в направлении высившейся неподалеку башни. Фенрир побежал следом, как преданная собачонка. Когда мы убедились, что двор свободен, мы осторожно открыли статую и выбрались наружу.

– Локи не станет помогать Кингу, – произнесла Сидни. – Знаю я этот безразличный взгляд этих ледяных глаз. А вы видели, как он трогал руну? Наверняка в его голове уже созрел план, как с помощью магии захватить власть над драконами, выкрасть таблицы судеб и одурачить Кингу.

Пану вздрогнул:

– Я бы на вашем месте молился, чтобы этого не произошло. Что он там обещался сделать с миром смертных?

– Сжечь Мидгард, – тихо сказала Дана.

Я поднял голову и посмотрел на башню. Казалось, она достигала в высоту километра, а на каждом ее этаже бродили охранники-чудища.

– Знаю, что все устали, напуганы, – начал я. – Но нам придется подняться на башню.

– Ты что, не слышал Кингу? – воскликнула Сидни. – Там же кругом монстры! Уж если сам гигантский скорпион не в силах справиться с ними… Да к тому же Локи тоже решил завладеть таблицами судеб. А мы что, детишки с лирой и перчаткой.

– Нельзя допустить, чтобы Локи добрался до таблиц, – отрезал я.

Пану покачал головой:

– Неужели нет никакого другого способа остановить его?

Где-то вдалеке завыл волк – Фенрир.

– Нет, – Дана тоже задрала голову и, не отрываясь, смотрела на колоссальное сооружение. – А если бы был, неужели бы мы им не воспользовались!

Пану обреченно вздохнул:

– Ну, тогда пошли. Я приведу вас к башне. Если воспользуемся моими тайными ходами, то, возможно, даже обгоним тех двоих.

Джон ехидно улыбнулся:

– Да мы просто счастливчики!

Глава четвертая Внутри Вавилонской башни

Мы бежали за Пану, стараясь ни на шаг не отступать от нашего провожатого и не потеряться в хитром лабиринте улиц. Чем ближе мы подходили к башне, тем горячее становился воздух. Я не мог прогнать из головы мысли, каково приходится превращенному в скорпиона Кингу, заточенному в царстве мертвых, где все время царит непроглядная ночь, а воздух раскален, словно в духовке. Какое страшное проклятие! Неудивительно, что на уме у монстра только одно – месть. Но если Кингу осмелился пойти против верховного бога, значит, он ничем не лучше Локи?

– Вниз по улице, и мы у башни, – прошептал Пану. – Надеюсь, успеем до того, как туда заявится Локи.

Я не вполне был уверен, что стоит доверять этому львиноголовому мальчику. Пану симпатизировал Кингу, свирепому и жестокому чудовищу, который осмелился восстать против богов. Но у нас не было выхода – таблицы судеб надо найти во что бы то ни стало, а уж Локи точно не станет медлить ни секунды.

Я поднял глаза на башню – огромная крылатая фигура со свистом спикировала с верхнего этажа вниз. Мы тут же нырнули в тень за дом. Размах крыльев жуткой твари составлял не меньше шести метров. Снизившись до максимально возможной высоты, она пролетела над городом, и мы успели заметить среди оперения ноги и руки.

– Ух ты! – восхитился Джон. – На ней что, кто-то сидит верхом?

– Нет, это получеловек-полуптица, – объяснил Пану. – Одно из семи чудовищ. Берегитесь его когтей. Бежим сюда!

Мы миновали два переулка, пустынную площадь, несколько лестниц и, наконец, остановились у подножия высоченной башни. Воздух, как мне показалось, здесь был еще горячее. Пока Сидни и Джон следовали по пятам за нашим проводником, Дана замедлила свой бег, а затем и вовсе остановилась. Глаза моей подруги расширились, она то и дело потирала закованную в доспехи руку.

– Болит? – спросил я.

Некоторое время Дана молча смотрела на башню, а затем покачала головой:

– Нет, в смысле, да, но не в этом дело. Я не могу выкинуть из головы слова Локи о Мидгарде. Родители как-то читали мне этот миф. Прямо мороз по коже… Страшно, Оуэн, реально страшно. Наш с тобой мир превратится в руины, ничего не останется. Если бы я помнила, каким образом действует хрустальная руна… Но я забыла концовку…

Никто не знал, чем все кончится, может, потому что эта мифология еще не написана?

– Послушай, Дана, может быть, если нам удастся завладеть таблицами судеб раньше Локи, мы сможем остановить его? И тогда весь этот кошмар закончится? – спросил я, стараясь придать голосу уверенности. – Ни пожарища. Ни войны. Ни хрустальной руны. Ни Локи. Все будет как прежде.

Дана перевела взгляд с меня на толстую книгу мифологии, которую держала в руке.

– Может быть, если бы я знала больше…

Ожидание под сводами основания башни не придавало уверенности. Пану дрожал от страха.

– Мне кажется, если я останусь здесь, от меня будет больше проку.

– Хорошая идея, – ответил я. – В конце концов, это наша миссия, не твоя.

– Чувствую вонь Фенрира, надо торопиться. – Дана посмотрела по сторонам.

Пану кивнул:

– До скорого. – И, перепрыгнув через заборчик, скрылся в темноте прилегающей узкой улочки.

– Странный парень, – заметила Сидни. – То есть лев.

У нас не было времени на разговоры, поэтому мы углубились под своды башни. Как только я вступил в мрачное помещение первого этажа, у меня задрожали коленки, а живот скрутило. Дана вообще чуть не упала, у нее неожиданно стали заплетаться ноги. Такое странное влияние на нас оказывала башня.