Месть до первой крови

Она просто не могла позволить Наталье разрушить ее счастье.

ГЛАВА 18. РЕВОЛЬВЕР

В воскресенье Катя позволила себе невиданную роскошь – спала аж до одиннадцати часов. Сказалась неделя постоянных недосыпаний. Не вставала бы, наверное, и дольше, но разбудил телефонный звонок. Игорь Маликов во всем сознался – и в убийстве Натальи черных, и в организации нападения на Михаила Дорофеева. В такую удачу Катя не могла поверить до тех пор, пока сама не увидела его признание в письменном виде. Правда, до сих пор оставался открытым вопрос, почему наркоманы—убийцы Миши, не опознали Маликова, как своего нанимателя, но, в конце концов, что с них взять – с наркоманов. Могли элементарно перепутать. А вот собственноручно написанное признание – это действительно доказательство, с этим даже Юрий Николаевич спорить не осмелится.

Вместе с заветным листками Катерина направилась к замначальнику следствия – он, как ни странно, тоже был в СК:

— Юрий Николаевич, с доказательствами теперь полный порядок! Сейчас я его допрошу, и можно будет оформлять сто пятую, вторую часть .

— А ствола нет? – спросил Ваганов, пробегая глазами подробно написанное Маликовым признание.

— Нет, пистолета нет, — мотнула головой Катя, — Маликов скорее всего от оружия избавился. Но, Юрий Николаевич, и без этого сколько доказательств: отпечатки в квартире Черных, связь с Дорофеевым, наконец, с кассетой как все удачно вышло!

— Кстати, что вы там придумали с кассетой?

— Это Федин придумал. Купил такую же точно видеокассету, техники покрыли её порошком и попросили Эдуарда Кораблева нам подыграть: якобы кассета так у него и хранилась – отдавать ее кому—либо им строго запрещено, но они либо возьмут взятку от Маликова, или еще что-то – я точно не знаю, этим Федин занимался. Ну а Сухарева потом «случайно ляпнула» Маликову, что от меня узнала, где кассета. Но самое главное то, что Маликов все—таки забрал, выкрал эту кассету, что косвенно доказывает, что он пойдет на что угодно, лишь бы ее заполучить. Даже на убийство Дорофеева.

Ваганов хмыкнул и вернул признание Маликова:

— Ну, молодцы, чего сказать. Давайте допрашивайте этого Маликова, и если он и вам все подтвердит, то в ближайшие дни пишите обвиниловку и пулей к начальнику отдела. Только не затягивайте. А мне в областную съездить надо, если он уже признался, думаю, проблем у вас не будет. До понедельника. И звоните, если что.

Допрос Маликова был, как будто списанным с учебника – одно удовольствие. Вину свою в убийстве Натальи Маликов полностью признал. В организации ограбления Дорофеева тоже сознался. Что уж на него так подействовало? То ли в изоляторе посидел – поумнел, то ли это выкрик Эльзы, что она уже все рассказала. Маликов точно был не самым плохим из Катиных клиентов – даже жалела она его немного. Возможно, получится натянуть ему сто восьмую – что он делал в квартире, и как убивал Черных Игорь ведь помнил плохо… Хотя нет, какой аффект – он же с оружием в квартиру пришел, тут же опомнилась Катя.

— Сколько раз вы стреляли в Черных, вспомните, пожалуйста.

— Два, или три раза.

— Откуда стреляли?

Игорь задумался, сморщился, запричитал – зачем, мол, это нужно:

— Сразу, как зашел и выстрелил. По—моему.

— Вы с ней в разговор не вступали?

— Нет.

Совсем не получается сто восьмая.

— Куда вы дели оружие потом?

— Я его выбросил в реку. Вместе с телом.

— Сможете показать где?

— Конечно. Если нужно.

— А где вы взяли оружие?

— Где? Дома… Мне его друзья дарили. Давно ещё.

А патроны у вас где хранятся? – в квартире у Маликова действительно была лицензия на оружие, но вот боеприпасов так и не нашли.

— Я их выбросил в мусорный контейнер на улице… где точно, сказать сейчас не смогу, не помню. Я это сделал по дороге к Наталье – я уже тогда планировал избавиться от оружия, не хотел оставлять вам лишние доказательства.

«Логично, — сарказмом подумала Катя. – Сначала уничтожить все улики, а потом писать явку с повинной…». Ей необходим был хоть один патрон из тех, которыми пользовался Маликов, для сравнения с гильзами, найденными на месте преступления. Тогда бы доказательств был полный набор.

— Может быть, у вас хотя бы несколько гильз из той упаковки сохранилось? Вы точно уничтожили все патроны?

— Все до последнего, — терпеливо отвечал Маликов. – Кроме тех, разумеется, которыми я зарядил барабан. Но потом я и их выбросил.

Катя перестала писать:

— Какой барабан?

— Ну, я плохо разбираюсь в оружие, — явно издевательски сказал Игорь, но у моего «Смита—Вессона», как у всех револьверов есть барабан.

***

— Макс, он не убивал её, — Катя влетела в кабинет Федина и, ничего не видя вокруг себя, упала на первый попавшийся стул.

Федин уставился на неё:

— Приехали… ты чего? Он же признание написал!

— Он говорит, что застрелил её из револьвера. У него дома хранился револьвер. А ты помнишь гильзы в квартире Черных?

— Помню, гильзы от девятимиллиметрового «Макарова» . Ничего себе… Маликов не знал, что Черных застрелена из пистолета.

— И Топорков… — продолжала Катя, — он говорил, что труп Черных попал в воду только через три с половиной часа после ее смерти. Я все над этим голову ломала – ведь за это время квартиру можно обыскать трижды! А сейчас все сходится: Эльза – она, а не Маликов приехала с «Макаровым», стреляла в Наталью, а потом, видно, испугалась, забрала ключи и уехала. Дома все рассказала мужу, он только обыскал там все… Он же и избавился от тела. И взял вину на себя, чтобы её выгородить, понимаешь! А дома у Маликова хранится только револьвер, он и решил, что стреляла Эльза из револьвера.

— И что собираешься делать? – озабоченно спросил Федин.

Катя выпустила дым в форточку:

— Не знаю, Максим… черт, и Ваганов уже уехал! А ты чего посоветуешь?

Максим пожал плечами, но ответить не успел – звякнул телефон.

— Тебя, Катерина Андреевна, уже с собаками по всему зданию ищут, — сказал он, поговорив, – беги на свой этаж. 

Баллисты , наверное, про себя посмеялись над Катей, как над дилетанткой, когда она спросила, могла ли пуля от «Макарова» калибром 9 миллиметров быть выпущена из револьвера системы «Смит—Вессон», причем так, чтобы гильза все же вылетела. А потом, наверное, долго еще этот анекдот предавался из уст в уста.

— Катерина Андреевна, основная особенность револьверных патронов – это наличие буртика, кольцевого выступа на дне гильзы. А в пистолетных патронах для зацепа выбрасывателя делается проточка. Патрон от «Макарова» вообще-то считается стандартным, им, конечно, много чего можно заряжать – но все—таки не револьвер… Ищите «Макаров».

Где конкретно искать этот самый «Макаров» Катя думала недолго: она любезно попросила экспертов сравнить пулю из тела Черных с пулями из «Макарова», принесенного вчера оперативником Фединым. Пистолет, конечно, еще не смотрели, но Катя была уверена, что он – тот самый. Главное теперь было допросить Катасонова, когда тот проспится – а он обязательно признается, что Эльза Маликова брала этот пистолет, или, хотя бы, могла взять.

Сделала все это Эльза только для того, чтобы спасти Катасонова – уж неизвестно мнимая была для него опасность или реальная, но Эльза – женщина решительная, а главное влюбленная. А влюбленная женщина способна на многое. Катасонов опасности для себя, видно, не осознавал, или осознавал, но бороться не хотел, а его любовница, во что бы то ни стало, решила уничтожить запись Натальи. О последствиях она не думала. С журналисткой Эльза справилась и сама, а когда дошла очередь до Дорофеева, она решила задействовать и любовника. Катасонов не был таким решительным, он привык плыть по течению, и на убийство никогда бы не пошел. Даже просто отобрать кассету у Дорофеева духу у него не хватило – нанял местных мальчишек за пятьсот рублей. А те перестарались. Катасонова это добило окончательно – больше он и видеть Эльзу не хотел…