Месть из прошлого

— Что-то я ничего не понимаю.

— Идем, там ты все узнаешь и поймешь.

— Где там?

— Там.

Я посмотрела туда, куда она указывала и обомлела! Оказывается, мы стояли у подножия огромного и прекрасного храма, озаренного лунным светом.

— Что это?

— Храм богини Баст.

— Но как мы сюда попали?

— Я воспользовалась ключом и привела тебя. Идем, нас ждут.

— Кто?

— Увидишь. Поднимайся.

Я встала на ноги и только тут заметила, что одета. Причем в том же стиле древнего Египта. На мне были кожаные сандалии и белая полотняная юбка с золотым поясом, еще один кусок белого полотна облегал мою грудь и плечи — что-то наподобие топа. Еще мои запястья обвивали золотые браслеты, а шею — ожерелье. Странно все это, но еще большие странности ждали меня впереди. Поэтому я ничего не сказала и последовала за Миу в храм.

Он был великолепен, сверкал подобно драгоценному камню. Изящные белые колонны, искусная роспись, прекрасная резьба. Казалось, каждая деталь была наполнена светом. А мы все шли и шли, будто этот храм был величиной с целый город. Наконец, мы остановились в просторном зале, где на постаменте была установлена статуя женщины с кошачьей головой, одетой в длинное полосатое облегающее платье. В левой руке, прижатой к груди, она держит эгиду с головой кошки, а в правой — систр. У ног женщины расположились котята.

— Баст, — выдохнула я.

— Да, это наша богиня.

— Но это всего лишь статуя, здесь больше никого нет.

Миу, казалось, не слышала меня. Упав на колени перед статуей и протянув к ней руки, она заговорила:

— О, Баст, луноликая! Прости свою жрицу, я воспользовалась данным мне ключом и осмелилась привести сюда эту женщину. Но я видела знак! Она избранная!

Я стояла с некоторым сарказмом наблюдая за этой сценой. Лично я видела перед собой лишь мертвый камень, хоть и искусно обработанный.

Но вдруг камень дрогнул. На секунду я подумала, что у меня глюки. Но нет. По камню прошла рябь, он засветился и рассыпался на мириады искр, из которых вышла прекрасная молодая женщина, выглядевшая в точности как статуя, лишь с головой произошли изменения. Она стала вполне человеческой, за небольшим исключением — на ее макушке, среди черных как смоль длинных волос красовались настоящие кошачьи уши. А секундой позже я заметила, что у нее есть еще и хвост.

Она смотрела на меня с такой добротой и нежностью, что хотелось кинуться ей в объятья. Только одному существу удалось вызвать во мне подобные чувства — эльфийке Лакосте, одной из магов Триады, которую я уничтожила. Но тогда это были чары, а сейчас нет, и это смущало меня.

А молодая женщина лучезарно улыбнулась и заговорила чистым, переливающимся как вода в горном ручье голосом:

— Ты правильно поступила Миу. Здравствуй, Ашана.

— Кто? — не поняла я. — Меня зовут Лео.

— Но твое истинное имя Ашана. Ты просто не помнишь, — мягко ответила она.

— Что я должна еще помнить? Меня всегда звали Лео. И вообще, что все это значит? — я начала злиться.

— Ты нисколько не изменилась, — ее улыбка стала еще шире. — Речь идет о твоей прошлой жизни, о тех временах, когда ты жила в городе Бубастисе и служила мне, богине Баст.

— Что за чушь? — воскликнула я, хотя внутри меня все говорило о том, что она не лжет.

— Прислушайся к себе. Думаю, ты и сама уже знаешь, что это не так, — ее голос звучал так, будто она уговаривала непослушного ребенка.

— Но тогда я просто ничего не понимаю!

— Это не страшно, — Баст подошла ко мне и взяла мою руку в свою. Ее кожа оказалась невероятно нежной, словно шелк. — Если хочешь, я могу открыть тебе твою прошлую жизнь. Так каков твой ответ?

— Да, — ответила я, не задумываясь, наверно, это был ответ внутреннего голоса. — Я хочу все узнать

— Хорошо, Ашана. Возвращаю тебе твою память.

С этими словами она нежно прикоснулась указательным пальцем, на кончике которого, казалось, мерцал маленький огонек, к моему лбу.

Тут же передо мной будто распахнулись двери, которые все это время были закрыты. Мне однажды показывали одну из моих прошлых жизней, это был Танат, но тогда все было по-другому. Сейчас на меня хлынул целый водоворот памяти. Я все вспомнила! Как же я могла забыть такое!

Да, это произошло более трех с половиной тысяч лет назад. Мне было лет девять, я не была египтянкой, а обыкновенной рабыней. Возможно, моей родиной была Греция, где меня взяли в плен, — не знаю, но мои волос были светлыми, а глаза зелеными, что в те времена значительно поднимало мою цену, не более того.

Я помнила, как меня продали каким-то людям в длинных белых одеждах, помнила свой страх и отчаянье в этот момент. Потом меня везли куда-то на огромной папирусной лодке по Нилу. Я вела себя как дикий волчонок, но, как ни странно, новые хозяева отнеслись ко мне очень по-доброму и трепетно заботились обо мне всю дорогу, будто я была для них бесценным грузом.

Потом мы прибыли в великолепный город, как я потом узнала — Бубастис. По каналу мы доплыли до самого храма, который показался мне тогда ярким, как солнце. Храм Баст. Туда меня и отвели. Мы долго шли лабиринтом залов и комнат, пока не оказались в глубине храма, куда вход обычным смертным был запрещен, но об этом я узнала гораздо позже.

Мы остановились перед золотой статуей Баст в образе кошки. И оказалось, что мы не одни. Здесь были еще несколько жрецов и жриц, а также мальчик лет десяти и девочка лет семи. То, что они египтяне, не оставляло сомнений, и тем более непонятным становилось мое здесь присутствие.

Мы ждали, пока к нам не вышла статная женщина. Мои сопровождающие называли ее верховной жрицей. Она внимательно осмотрела нас, удовлетворенно кивнула и велела увести.

Нас оставили одних в небольшой комнате храма, где для нас уже были приготовлены кувшин с чистейшей, холодной водой, вазы с фруктами и свежими лепешками. Слишком шикарно для пленников.

Сидя вместе, мы невольно перезнакомились. Девочку звали Кашин, она была дочерью верховного советника фараона, а мальчика — Нашут-Фет, второй сын жреца бога Ра. И все мы ровным счетом не знали зачем мы здесь, что от нас хотят. Единственным объяснением было — так захотела Баст.

Вечером нас всех привели к главной статуе Баст в храме, той самой, в виде женщины с головой кошки. Верховная жрица тоже была здесь. Распластавшись перед статуей, она просила богиню явить свою волю. Потом произошло то, что я уже видела, — статуя ожила, превратившись в молодую женщину. И тогда это потрясло меня до глубины души.

Богиня ласково посмотрела на нас и спросила:

— Вы привели всех, отмеченных знаком?

— Да, госпожа, — подтвердила жрица, хотя это вряд ли было вопросом.

— Хорошо. Эти избранные станут моими воинами и должны получить соответствующее образование, позаботьтесь об этом. Через шесть лет, в день моего праздника, они будут обращены.

— Как пожелает богиня!

Так мы трое стали жить в храме. Нас обучали письму, обрядам, а вместе с этим и искусству владения всевозможным оружием: лук, копье, меч. Вне храма мы могли появляться только в сопровождении, и ни при каких условиях не могли покидать города, но во всем остальном с нами обращались как с детьми самого фараона. Нас окружали роскошь и почет. Кроме наших учителей никто не смел даже сделать нам замечания, за исключением верховной жрицы. Избранные… Все шесть лет это слово окружало нас, вызывая у других трепет и уважение.