Месть Мориарти

Все закончилось бы трагически, если бы не патрульный, совершавший обычный обход. Бросившись наперерез лошади, он намертво схватил волочившиеся по земле поводья, заставив животное отвернуть в сторону и разминуться с ребенком на пару дюймов. Проскакав, вышибая подковами искры, еще ярдов пятьдесят, лошадь перешла на шаг и наконец остановилась.

Собравшиеся в зарезервированной для Зегорбе комнате, гости вздрогнули, услышав взрыв, замерли на мгновение, а потом бросились к окнам.

Все, кроме Мориарти.

— Gott im Himmel! [66] — вырвалось у Шлайфштайна.

Санционаре осенил себя крестным знамением.

— Снова ирландские динамитчики? [67] — прошептал заметно побледневший Гризомбр.

— Не думаю, — спокойно заговорил Мориарти. — Боюсь, джентльмены, этот маленький взрыв есть дело моих рук. Можете, если угодно, почтить память Эстебана Зегорбе, отправившегося теперь в Кенсал-Грин. [68]

66

О боже мой! (нем.)

67

В последние три десятилетия девятнадцатого века террористы довольно часто применяли бомбы в качестве орудия борьбы. Один из примеров — взрыв бомбы в 1867 году в тюрьме Клеркенуэлла, где погибли сотни человек. В 1891 году попытка взорвать Мэншн-Хауз едва не закончилась успехом. Двумя годами позже объектом нападения стало правительственное здание на Чарльз-стрит — на этот раз бомба взорвалась. В том же году было по меньшей мере еще два взрыва — в туннеле метро между Чаринг-Кроссом и Вестминстером и на станции Прейд-стрит, когда пострадали 62 человека. В феврале 1884-го произошел взрыв на станции метро «Виктория»; в том же году пострадал отдел уголовных расследований Скотланд-Ярда. В последующие годы взрывы стали почти традицией, и целями террористов становились клуб «Карлтон», колонна Нельсона, Лондонский мост. Парламент, Вестминстер и Тауэр. В 1893-м от взрыва бомбы, спрятанной в посылке, погиб почтовый рабочий, через год такое же устройство взорвалось в почтовом отделении Нью-Кросс. Список будет неполным, если не упомянуть злосчастного анархиста Бурдена, подорвавшегося 15 февраля 1894 года на собственной бомбе. Этот инцидент, кстати, послужил основой для романа мистера Дж. Конрада «Тайный агент». — Примеч. автора.

68

Мориарти, разумеется, имеет в виду кладбище Кенсал-Грин. — Примеч. автора.

— Так вы его?.. — ахнул Гризомбр.

— Если общество и нуждается сейчас в чем-то, — не повышая голоса, продолжал Мориарти, — так это в дисциплине. Будьте готовы, когда ничего другого не остается как использовать даже самые крайние меры. Скажите, Жан, как бы поступили вы, оказавшись на моем месте? Как отомстили бы остальным?

Гризомбр неловко переступил с ноги на ногу.

— Наверное, отыскал бы всех и с каждым расправился по очереди, как вы, мсье Профессор, с Зегорбе.

— А вы Джи-Джи?

— Поступил бы точно так же, — кивнул Санционаре. — Вы были милосердны к нам, Профессор. Я бы действовал безжалостно.

— Вильгельм?

— Я, герр Профессор, тоже убил бы всех — в гневе и во имя мести.

— Теперь вы знаете, что случилось бы с каждым из вас в отдельности или со всеми вместе, если бы вы не осознали несомненных и очевидных выгод от нашего объединения под моим руководством. Надеюсь, у вас не осталось сомнений в силе моей воли. — Мориарти помолчал. — А теперь, джентльмены, предлагаю как можно скорее покинуть этот дом. Вскоре вам предстоит вернуться к себе домой, и нам еще многое нужно обсудить.

Вечером Профессор присоединился к сидевшей у камина в гостиной Сэлли Ходжес.

— Ты похож на кота, добравшегося до сметаны, — заметила с улыбкой Сэл.

— Да, да, — пробормотал Мориарти, всматриваясь в танцующие на углях язычки пламени и пытаясь разглядеть в них знакомые лица.

Сэл повернулась, устраиваясь поудобнее и кладя ноги на обитую кожей скамеечку.

— Как бы мне хотелось, чтобы это поскорее закончилось, — вздохнула она, поглаживая себя по животу.

— Да. Мне тоже, — рассеянно согласился Мориарти, думая при этом вовсе не о приближающихся родах, а о своих делах.

Сэл слегка нахмурилась, отчего вокруг глаз тут же проступили гусиные лапки, поджала губы, потом улыбнулась и вернулась к прерванному занятию: подведению бухгалтерских итогов за неделю. На этот раз оба ее заведения сработали с большой прибылью, так что Мориарти мог быть доволен. Да, ее девочки трудились вовсю. Денно и нощно. На мгновение ее отвлек шорох карт.

Руки Профессора двигались как будто сами собой, и карты послушно перестраивались, меняли масть, складывались в нужные сочетания. Мысли его, однако, были далеки от пятидесяти двух разрисованных картонок. В какой-то момент над пышущими жаром углями промелькнуло гримасничающее, обезображенное болью лицо Зегорбе.

Чуть раньше, прежде чем прийти в гостиную, он достал из ящика стола книжечку в кожаном переплете и перечеркнул по диагонали посвященные испанцу странички. Вот и еще один счет закрыт. Остался последний. Воистину, месть слаще меда, размышлял Мориарти, глядя в огонь. Ничто не доставляло ему такого удовольствия, как разработка и осуществление планов мщения. До сих пор удавалось все: Шлайфштайна — соблазнить кражей драгоценностей; Гризомбра — поймать с фальшивой «Моной Лизой»; докучливого шотландца, Кроу, — вовлечь в ловушку адюльтера и довести едва ли не до безумия; Санционаре — взять на крючок, сыграв на его похоти и жадности. И даже смерть Зегорбе принесла дивиденды, послужив предупреждением и став уроком для остальных.

Остался только Холмс, но и для него план был уже готов.

А после Холмса все можно будет начинать сначала.

Мориарти уже ощущал свою власть. Все крупные преступления в Европе — ограбления, кражи, мошеннические аферы — будут осуществляться только при его поддержке и с его одобрения. Он распространит свой контроль повсюду, без его ведома вор не запустит руку в чужой карман, шлюха не раздвинет ноги, взломщик не подберется к сейфу.

Все будет поставлено так, как уже поставлено в Лондоне. Но прежде — Шерлок Холмс. Пламя всколыхнулось, разбросав искры, которые на фоне закопченного дымохода напоминали красные звезды в черной бездне неба. Чем больше размышлял Мориарти о низвержении Шерлока Холмса, тем заметнее двигалась из стороны в сторону голова на вытянутой по-змеиному шее.

Четырьмя днями ранее по извилистым мощеным улочкам старого квартала Анси шли двое мужчин. Тихий, приятный городок уютно раскинулся возле спокойного озера, у подножия Савойских гор. Неспешно, словно прогуливаясь, пара проследовала к пансиону «Дюлонь», находившемуся в дальнем конце городка, там, где дорога поворачивает к деревне Ментон-Сен-Бернар.

Сам пансион представлял собой розовое здание с аккуратными ставнями и широкими пустыми балконами — сезон в Анси еще не начался.

Казавшиеся со стороны беззаботными гостями, эти двое рассчитали все так, чтобы подойти к пансиону около пяти, — они хорошо знали, что именно в это время нужная им женщина собирается на вечернюю прогулку.

— Думаю, лучше всего взять ее именно тогда, — предложил Боб Шишка, когда они получили от Профессора телеграмму. Эмбер согласился. Впрочем, предложи Боб Шишка что-то другое, он тоже не стал бы возражать, поскольку до смерти устал от скучной, однообразной игры, разыгрываемой в незнакомом, сонном французском городке.

Привыкшие к бурной, опасной жизни в Лондоне, эти двое так и не смогли войти в роль тайных нянек для женщины, ведущей унылое существование в скромном маленьком пансионе.

Тем не менее, будучи людьми Мориарти и зная, сколь многое зависит от успеха их миссии, Эмбер и Боб тщательно исполняли данные им инструкции, регулярно отправляя Профессору отчеты и ежедневно отслеживая все передвижения женщины.

Разумеется, это не мешало им жаловаться на скуку и рассуждать о том, как отреагирует их подопечная на содержимое конверта, который они носили при себе и который должны были вручить в определенное время.